Зари. Мне удалось убежать - Зархуна Каргар Страница 19

— Ты теперь принадлежишь этой семье.

Я не понимала, что происходит, и продолжала кричать, но никто не обращал на это внимания. Так началась моя новая жизнь в доме, где все меня ненавидели.

Меня отвели в помещение с животными. Я была еще очень маленькой и не могла достать до дверной ручки, поэтому мне пришлось взобраться на охапку сена. Но я не смогла открыть дверь — меня заперли. Через несколько минут мне принесли еду, и когда я отказалась есть, ее отдали собаке.

— Не давайте ей ничего, — сказал один из мужчин, который, как я потом узнала, был моим деверем. — Покажите ей пищу — это и будет ее свадебным угощением. Пусть знает, что мы ей не рады, пусть поплатится за то, что ее отец убил моего брата.

Поначалу я не могла понять, за что они так ненавидят меня. Я боялась всех членов этой семьи. Мужчины, женщины и дети били меня когда им вздумается. Мне жилось хуже любой собаки. Только Аллах знает, что мне довелось вытерпеть. Вскоре я догадалась, что меня забрали для того, чтобы эта семья могла выместить на мне свою злобу. Так в возрасте девяти лет мне довелось узнать, что такое духмани.

Младшие члены семьи говорили старшим, что они заботятся обо мне, но на самом деле я ела только то, что не доели собаки, и постепенно все больше и больше слабела. Я очень скучала по своим родным и друзьям. Однажды моя бабушка передала мне с соседкой, которая иногда заходила в этот дом, кусок мяса, завернув его в лепешку. Эта женщина знала, в каких ужасных условиях мне приходится жить, ей удалось повидаться со мной, и она передала мне еду. Я принялась с жадностью есть, глотая куски так быстро, как только могла, но один из детей все же увидел, что я делаю.

— Эй, глядите, это ничтожество ест мясо!

Моя свекровь подбежала ко мне, вырвала у меня из рук мясо и принялась кричать на соседку. Хоть я не успела доесть, это мясо показалось мне божественной пищей.

Конечно же, тогда я не знала, что эта женщина — моя свекровь. Я знала только, что она очень жестокая, настолько жестокая, что бросила отобранную у меня еду собаке. Я хотела побить собаку, но не могла сделать этого, потому что тогда они побили бы меня. Я могла лишь плакать. Ты знаешь, они даже не давали мне спать.

Ее рассказ ужаснул меня. Как на долю одного человека может выпасть столько страданий? Я сказала Шириинджан, что она очень храбрая женщина и что ее история действительно невероятная. Она продолжила рассказ.

— Однажды, когда меня снова закрыли в комнате, я услышала мужской голос:

— Где нож? — кричал этот человек.

Когда я услышала это, мое сердце стало бешено колотиться, а ноги задрожали — я думала, что они собираются убить меня. Мой деверь часто угрожал мне, говоря, что когда-нибудь убьет меня, чтобы мой отец наконец-то понял, каково это — потерять близкого человека. Я стояла у двери, боясь пошелохнуться, и ждала, пока кто-нибудь принесет кричащему нож. Потом я услышала, как один из мальчиков сказал, что они не могут найти курицу. У меня словно гора с плеч упала. Нож нужен был для того, чтобы зарезать курицу, а не меня. Постепенно я успокоилась, но с того дня я все время боялась, что они убьют меня.

В другой раз свекор со свекровью принесли в мою комнату сырые палки и дрова и сложили там в кучу. Я думала, что они собираются побить меня этими палками, но потом поняла, что они просто хранили их в этом помещении. Вот что случается с человеком, которого бьют каждый день. Я стала нервной и пугалась собственной тени. В этой семье не было ни одного человека, который был бы добр ко мне. Мои родители швырнули меня в этот ад, а новые родственники стали моими врагами.

Утром меня заставляли рано вставать и идти собирать коровьи лепешки, несмотря на то что я ослабла от голода и еле двигалась. Я шла вместе со старшими девочками этой семьи, и они заставляли меня нести собранные ими лепешки всю обратную дорогу, но как только мы подходили к дому, они били меня и забирали мою корзину, а моей свекрови говорили, что я бездельничала все утро или спала, пока они работали. Она начинала кричать на меня, а потом заставляла своего внука побить меня палкой.

Каждый день свекровь давала мне самую тяжелую работу, которую никогда не заставляла делать ни одну из своих дочерей. Их семья была большой и богатой, у них было много земли и большое количество коров и овец. Мы должны были заготавливать много сена для коров, и несмотря на то что я была самой младшей из детей, они заставляли меня выполнять эту работу, избивая меня и таская за волосы. Иногда они продолжали бить меня до тех пор, пока я не падала. У меня не было ни малейшей возможности убежать — дочери моей свекрови постоянно следили за мной. Когда мы ходили собирать коровий помет, они заставляли меня идти впереди, потому что боялись, что я сбегу или мой отец придет и выкрадет меня.

Когда мы приносили траву, они говорили своей матери, что я бездельничала, и им пришлось самим работать. Они делали так, чтобы дать моей свекрови повод снова избить меня. Они лупили меня день и ночь. Через некоторое время люди, жившие по соседству, сказали, что мне следует сходить в гости к родителям, но мои новые родственники не позволили, сказав, что разрешат мне повидаться с родными только после брачной церемонии. Я понятия не имела, что это за брачная церемония, но хотела, чтобы она поскорее прошла и я могла бы навестить родителей, и спросила свекра, когда ее проведут.

— Бесстыдница! Ты что, дождаться не можешь?

Все начали смеяться надо мной, но я не могла понять, в чем дело.

Однажды мне удалось сбежать и наведаться в родительский дом. Мама приготовила много вкусностей, но я знала, что не могу остаться там, потому что мои новые родственники догадаются, где я, и убьют родителей. Когда я вернулась, они потребовали у моих родителей овцу за мое плохое поведение, а потом побили меня и заставили спать в коровнике.

Мои мучения продолжались около трех лет. Я привыкла питаться объедками и тем, что мне удавалось украсть в кухне. Если кто-нибудь видел это, меня били, но мне уже было все равно — мое тело словно окаменело. Я перестала чувствовать боль и забыла, что такое любовь и доброта. Мне было около двенадцати лет, когда у меня начались месячные. Когда кровь первый раз протекла сквозь мою изношенную одежду, я не знала, что со мной происходит. Я была занята своей обычной утренней работой — разводила огонь в печи и грела воду — и поначалу ничего не заметила. Я, как всегда, старалась сделать все побыстрее, чтобы никто не мог сказать, что я медлительная, и воспользоваться этим поводом, чтобы избить меня. Но потом я почувствовала слабую боль внизу живота и в пояснице. Мой свекор подошел и с размаху ударил меня по лицу.

— Ах ты, грязная шлюха! Как ты смеешь показывать всем свою кровь? Иди и вымойся!

Я понятия не имела, о чем он говорит, и начала плакать. Одна из дочерей моей свекрови дала мне тряпку и сказала, что я стала женщиной и скоро у меня будет муж. Потом она рассмеялась. Позже свекровь зашла в коровник, где я спала.

— Шириинджан, ты очень плохая девочка, и тебе повезло, что мой муж чтит заповеди Корана. Он считал, что ты должна подрасти, прежде чем тебя отдадут моему сыну. Но теперь ты будешь спать с моим сыном и рожать ему детей. Ты будешь дарить нашей семье детей вместо моего убитого сына, и эти дети будут нашей крови.