Рич & Бьюти. История мира в 9 найт-клабах - Илья Стогов Страница 18

Беспорядки не прекращались целых пять дней. Вокруг разгромленного «Стоунуолла» бродило несколько тысяч гомосексуалистов, а полицейские больше не рисковали и близко подходить к восставшему району. Все это вместе получило название «Стоунуоллский бунт» и именно с этого момента гомосексуалисты отсчитывают начало новой эры, — эры терпимости и раскрепощенности.

Спустя всего год дискриминационные законы против педерастов начали отменяться. Спустя два — открытых геев стали выбирать в депутаты и мэры. Спустя тридцать лет клуб «Стоунуолл» был объявлен в США историческим памятником федерального значения.

2.

Ну а у нас первый гей-клаб открылся лишь двадцать три года спустя. Клуб назывался «Маяк» и располагался в старинном петербургском дворце неподалеку от прекрасной Новой Голландии.

О заведении ходили самые невероятные слухи. Рассказывали, будто посетителей там чуть ли не привязывали к дыбе и пороли розгами. Не верьте: на самом деле никакой особенной экзотики в гей-клабах вы не увидите. Ну разве что на входе молодые люди получат скидку, а девушки — нет.

Так же не рассчитывайте, что похотливые завсегдатаи начнут с ходу лезть к вам в ширинку или подпаивать, надеясь соблазнить. Предложение на однополую любовь в гей-клабах намного превышает спрос. Приглашать или не приглашать мужчин на медленные танцы — решайте сами. Если пригласят вас — я бы посоветовал сразу выяснить, нет ли у партнера по отношению к вам денежного интереса. Проституция в гей-клабах дело обычное.

Еще одна популярная байка гласит, будто в каком-то из гей-клабов завсегдатаям («Постоянным Членам») демонстрируют громадный аквариум. В нем в окружении экзотических рыбок типа плавают голенькие мальчики. Гости сально ухмыляются и в качестве наживки прикрепляют к удочкам зеленые купюры. Однако лично я таких наворотов не видывал. Из необычного могу отметить лишь странно выглядящее в найт-клабе шоу солдат срочной службы или военных курсантов. В остальном — дискотеки как дискотеки.

Помню, когда в «Маяк» я попал впервые, то быстро заскучал. Никаким особенным развратом там и не пахло, так что я приналег на бар. Почему-то основным напитком в клубе был ямайский ром. Напиток типа «Выхожу я из ресторана, а мне какая-то сволочь на руку наступила».

Вообще, слово «rum» (ром) является сокращением от английского слова «rumbullion» («беспорядок», «хаотичное бурление»). Так британские плантаторы называли то, что происходит с сахарным тростником, если залить его теплой водой.

В тростнике, как и в винограде, содержатся дрожжи. Негры-рабы издавна подметили, что из замоченного тростника всего за пару-тройку дней можно получить славную бражку, приятную на вкус и не дающую похмелья. Потом кто-то из белых плантаторов догадался перегонять бражку в самогонном аппарате. Крепость получившегося напитка достигает 68 оборотов. Бутылочка напитка сбивает с ног даже крепких парней.

Чем закончилась та вечеринка у геев, вспомнить потом мне так и не удалось, а проснулся я в милиции. На вопрос «Почему?» память лишь развела руками. Я вонял Ямайкой и ужасно хотел пить. Попросив сержанта о стакане воды, в ответ я услышал:

— Сиди, убийца! В тюрьме попьешь!

Как убийца? Кого это я вчера убил? Я чуть не поседел, прежде чем выяснилось, что сержант перепутал: убийца сидит в соседней камере. Я, напившись тростникового самогона, всего лишь скакал по крышам припаркованных машин и бил окна в модных магазинах.

3.

Ах, Ямайка — государство, занимающее первое место в мире по количеству умышленных убийств и при этом все равно воспринимаемое всеми вокруг лишь как родина улыбчивых растаманов. Где-то далеко-далеко от того места, где вы сидите и читаете мою книжку, в самой теплой и беззаботной части самого теплого и беззаботного на свете Карибского моря рядышком лежат три острова: Куба, Гаити и Ямайка. Расстояние между ними — лишь несколько часов езды на хорошей моторке. При этом первый из них — последний в мире оплот развеселого коммунизма, на втором государственной религией является культ Вуду, а на Ямайке негры курят черт знает что и слушают реггей. Ну не волшебный ли уголок, эти Карибские островки, а?

При этом Ямайка — бывшая британская колония. То есть по нормам третьего мира место довольно приличное. Самих себя ямайцы считают не ровней голодранцам с соседних островов. И пока те тискали девок под допотопные сальсу, румбу, самбу и прочий треш, местные парни уже в 1960-х слушали реальное американское музло на пластинках. Правда, пластинок было мало. А хороших и вовсе единицы. Но парни не сдавались. Собирались все вместе, ставили на проигрыватель запиленные, хрипящие пластинки и начинали лихо выкручивать бедрами.

Все было точно так же, как и в Британии. И молодые англичане, и ямайские тинейджеры наслушались Элвиса и первых блюзменов, и нафантазировали себе образ Америки — прекрасного рок-н-ролльного рая на земле. И если из британских фантазий со временем выросла вся современная рок-музыка, то из ямайских тоже выросло несколько очень важных для нашего разговора штук.

Как и все молодые люди, юные ямайцы желали одного: танцевать. И тот, кто давал им эту возможность, взамен становился богачом. Сперва, как и везде, ямайские танцы проводились под живые оркестры. Но чем дальше, тем более убого смотрелись эти мужики со своими банджо и дудками на фоне всего лишь одного диск-жокея с парой пластинок.

Именно на Ямайке впервые появилась та форма дискотеки, которая сейчас распространена по всему миру. Диджей колдует за пультом. Колонки басами бьют танцорам прямо в мозг. В паузах между песнями диджей речитативом выдает в микрофон что-нибудь веселенькое. Самая лучшая дискотека — та, на которой больше всего колонок и пластинки позабористее.

Первые ямайские диск-жокеи просто ставили музыку в местных барах. Ну чтобы забулдыгам было не так скучно накачиваться ромом. Потом кто-то один придумал подсоединить к проигрывателю не одну булькающую колонку, а усилитель и несколько динамиков погромче. В конце 1950-х верхом крутизны считалась саунд-система мощностью тридцать ватт. Спустя три года — в десять раз мощнее. Спустя еще три — в пятьдесят раз мощнее. Очень быстро танцы стали бизнесом: кто-то собирал саунд-системы, кто-то крутил пластинки, ктото продавал на танцах ром и наркотики. Денег хватало всем.

4.

А революция 1960-х продолжалась. Считается, будто основными бунтарями в то время были хиппи и белые студенты. Мол, именно они слушали рок и прилюдно делали секс на газончиках в центре Лос-Анджелеса. Однако на самом деле белые подростки родом из среднего класса в бунт всего лишь играли. Отрастить себе волосы до лопаток и во время каникул в университете съездить на какойнибудь пропахший марихуаной фестиваль — вот и все, на что их хватало. Отметив двадцатилетний юбилей, эти ребята стриглись поприличнее, обзаводились кредитками и начинали вести ту же жизнь, что вели их родители.

Настоящая же революция началась в Штатах в тот момент, когда бороться за свои права стали реальные угнетенные. Педерасты, негры, анархисты, религиозные сектанты, латиноамериканцы, инвалиды, наркоманы, педофилы и еще черт знает кто. Прежде все эти крошечные группы просто не имели шансов уцелеть. Прежде общество наваливалось на них всей своей удушающей массой и не успокаивалось, пока не расплющивало в лепешку. Зато теперь, объединяясь с другими (такими же маргиналами), меньшинства могли бороться. И может быть даже победить.