Будь моей мамой. Искалеченное детство - Кэти Гласс Страница 13

— Отлично. Нам нужно взять твои записи и все посмотреть. Ты, определенно, лучшая из тех, с кем Джоди могла бы остаться, так что, пока тебя все устраивает, я спокойна и знаю, что она в надежных руках.

Я прислушалась, не появилась ли поблизости Джоди (она смотрела по видео детскую передачу), потом зачитала Джилл записи и подумала: нельзя ли к этому добавить что-нибудь положительное?

— Она хорошо ест. Настоящая обжора, если честно. Нужно как-то умерять ее аппетиты. Вчера ее даже затошнило. Но вообще, кроме здорового аппетита, увы, мало что говорит в ее пользу.

— Как думаешь, ее вообще можно содержать в семье, Кэти? Если нет, муниципалитет начнет поиски подходящего приюта, а их не так много. Я очень доверяю твоему мнению.

Комплимент был мне приятен, но едва ли утешал. Я была на грани срыва и все же должна была найти в себе силы — я не могла опустить руки, даже не приступив к работе.

— Завтра у нее встреча с родителями, а на следующей неделе ее педагог заглянет к нам на пару часов. Может быть, знакомые лица помогут ей адаптироваться. С этим педагогом она занимается с сентября.

— Ладно, Кэти, посмотрим, что будет дальше. Я поставлю в известность Эйлин. Чем вы сегодня будете заниматься?

— Шопинг-терапия. Вояж в «Теско».

Джилл рассмеялась:

— Счастливого пути!

Похоже, Джоди нравилось ходить за продуктами, в отличие от остальных членов семьи, для которых не было наказания хуже, чем поездка в супермаркет. Джоди была здесь в своей стихии, возила тележку взад-вперед, подсказывала мне, что нужно брать и чего не нужно. Энтузиазму ее не было предела, так что мне пришлось умерять ее пыл и возвращать кое-какие продукты на полки.

В этом не было ничего необычного. Дети, которых забрали из неблагополучных семей, часто полагают, что все проблемы можно решить с помощью толстого кошелька. Некоторым из тех, за кем я присматривала, отчаянно хотелось материальных благ. В их родных домах деньги, как правило, не водились, а когда водились, то быстро спускались на выпивку, дурь или наркотики. Когда я покупала воспитанникам скромные угощения, восторгу их не было предела: уж чем-чем, а плюшками их баловали крайне редко. Но всегда приходилось осторожничать и следить, чтобы ожидания ребенка не были чрезмерными, иначе вскоре он становился слишком требовательным, полагая, что ему — обязаны дать все, чего он только пожелает. Джоди была не из их числа. Судя по количеству багажа, да и по ее весу, недостатка во вкусной еде она не испытывала и уже привыкла получать все по первому требованию. Оставалось надеяться, что, ограничивая ее требования до разумных пределов, я не натолкнусь на жесткое сопротивление, но наш совместный опыт подсказывал мне, что стоит готовиться к новой битве.

— Три пачки хлопьев — это много, — сказала я. — Выбери одну, остальные мы уберем.

Она, конечно, хотела их все, и все виды печенья, и все десерты в холодильнике, так что я вытаскивала из тележки не меньше, чем клала в нее, но Джоди была хотя бы чем-то занята и довольна.

На еженедельную закупку у нас ушло без малого два часа, и мы наконец добрались до кассы, где Джоди приметила лоток со сладостями, исключительно «умно» расположенный в проходе. Я принялась выгружать содержимое тележки на ленту и разрешила ей выбрать себе шоколадку в награду за то, что она была такой умницей и помогла мне.

— Одну, — повторила я, как только упаковки с конфетами посыпались в тележку. Но я уже видела, что ее прежняя готовность идти на контакт иссякла. — Возьми шоколадное драже, ты же его любишь.

— Хочу все! — закричала она и демонстративно уселась на пол.

Женщина, стоявшая за нами, явно осуждала такую бездарную мать, как я, и бросила на меня укоризненный взгляд. Я выгрузила последние покупки, в том числе и драже, на конвейер и вернула остальные конфеты на место. Краем глаза я наблюдала за Джоди. В ней закипала ярость: она скрестила ноги, сложила руки и издевательски усмехнулась. Девочка сильно пнула тележку, и та полетела прямо в меня. Я стиснула зубы, чтобы не показать, как мне больно, протолкнула тележку через проход и поставила у конца кассы, чтобы складывать в нее пакеты с покупками.

— Не хочешь помочь мне упаковаться? — попробовала я отвлечь ее. — Ты мне здорово помогла сегодня, и я думала, что и сейчас поможешь.

Она отказывалась смотреть на меня, и я не знала, как же мне вытащить ее с прохода, но твердо решила, что этим скандалом на людях она уж точно своего не добьется.

— Не хочу эти конфеты. Мне они не нравятся, — неожиданно закричала она.

— Не кричи, пожалуйста. — Я посмотрела на нее. — Я же сказала, можешь выбрать любые, но побыстрее. Мы уже почти закончили.

Люди, уже не стесняясь, глазели на нас. Джоди в раздражении вскочила на ноги, ухватила большой пакет леденцов и запустила им в кассиршу.

— Джоди! — Я повернулась к кассирше, которая обменялась красноречивыми взглядами с женщиной позади нас. — Простите, пожалуйста.

Я заплатила по счету, еще раз извинилась, и мы ушли. Выйдя на улицу, я не обращала внимания на просьбы Джоди дать ей конфет и быстро катила тележку к машине. Открыла дверь, усадила Джоди и пристегнула ее ремнем:

— Сиди здесь. Я положу пакеты в багажник. Ты разозлила меня, Джоди. Ты вела себя отвратительно.

Я подглядывала за ней через заднее стекло. Челюсти ее были сжаты, но она бормотала что-то себе под нос и пинала переднее сиденье. Представляю, что она чувствовала. Мне самой хотелось ударить… и не только сиденье. В магазине была чудовищная сцена, а впереди ждали еще большие неприятности. Потакать таким выходкам — не решение проблемы, ни для меня, ни для Джоди, если речь идет о длительном сроке совместного пребывания.

Я отвезла тележку назад и уселась на свое место.

— Дай мне конфеты, — проворчала она, — сейчас хочу.

— Только когда ты успокоишься, Джоди, и извинишься. Я не потерплю такого поведения на людях.

— Дай, или я накакаю здесь, — пригрозила она.

— Что ты сказала? Нет уж, этого ты не сделаешь! Так вот, значит, подумала я, она готова наложить кучу, если ей не дадут того, что она попросит. Не так ли было и в первый день? Намерение во что бы то ни стало получить желаемое, а не страх или неконтролируемое опорожнение кишечника? И насколько мне не хотелось, чтобы она испортила мою машину, настолько же не хотелось уступать шантажу.

— Джоди, если ты сейчас это сделаешь, конфет не получишь весь день. Ты не можешь просто покричать и получить все, что захочешь. У твоих прежних попечителей наверняка такого не было.

— Было. Я все получала. Я заставляла их.

Я завела машину и тронулась к выезду. Не сомневаюсь, она сказала чистую правду. Немудрено, что прежние попечители Джоди, учитывая ее скандальное поведение, уступали просьбам, чтобы только заставил, ее затихнуть. Наверняка именно так у нее и набралось то количество тряпок и игрушек, с которыми она приехала ко мне. Я взглянула в зеркало заднего вида. Она показала язык и снова стала пинать мое кресло.