Закодированный - Алексей Слаповский Страница 12

Она вышла на улицу, озиралась.

Через забор из своего сада ее окликнула Эмма Петровна Обходимова:

– Своего ищешь, Таня?

– Какого своего? Нет у меня никакого своего, Эмма Петровна!

– Ну, чужого, – исправилась Обходимова. – Чужой с твоей подругой ушел. С Лидой.

– Куда? Зачем?

– К ее дому пошли. А зачем – откуда ж я знаю? Мне это даже и неинтересно.

25

Лидия ввела Гошу в свою квартиру и широко повела рукой:

– Вот мои апартаменты. Ой.

Это она стукнулась рукой о косяк своих апартаментов.

Посмотрев на Гошу загадочным, как бы слегка захмелевшим вдруг взглядом (блажен мужчина, видевший такие взгляды), она спросила, понизив голос:

– Вам не кажется, что вы здесь уже были?

– Нет. Я здесь не был, – ответил Гоша.

– Точно помните? Это, значит, зал. Это кухня. Там ничего интересного. А тут спальня. Вы загляните, загляните.

Гоша заглянул. Увидел, что почти все пространство спальни занимала кровать.

– У вас-то, наверно, кровать – как аэродром. Вы вспоминайте, вспоминайте. Не помните? Ну, может, и не надо. Когда вспомнится, тогда и вспомнится. Была одна жизнь – будет другая. Может, даже еще интересней. Только когда вспомните, вы не забудьте, кто вам помог! – ласково внушала Лидия. И продолжила: – Мне говорили: Лида, зачем ты в такую маленькую квартиру такую большую кровать купила? Необразованные люди! Человек в кровати третью часть жизни проводит! Я по телевизору передачу видела, там врач так и сказал: главное место в вашей квартире не кухня и не гостиная, а спальня! Качество сна определяет качество жизни! Это если только сон иметь в виду! Вы попробуйте, попробуйте!

Гоша сел.

– Удобно?

– Да.

– А если лечь – еще удобней.

Гоша послушно лег, вытянулся.

– Я шторы закрою, а то вам свет мешает, – озаботилась Лидия и задернула тяжелые, плотные шторы. – Это тоже важно. Чтобы темно и тихо. А у нас двое детей, две девочки, они сейчас в деревне у бабушки. Обычно же невозможно: спать их не уложишь, все время заходят – или кушать захотят, или пить на ночь глядя, а когда уложишь, уже ни до чего, понимаете?

Гоша кивнул, хотя и не совсем понимал.

– Зато сейчас вроде бы свобода, пользуйся на здоровье, пока молодость не прошла. Только муж мой этого совсем не понимает. Наверно, думает, что будет жить вечно. Понимаете?

– Муж – это мужчина, который женат, – сказал Гоша, гордясь своими знаниями.

– И не просто женат, на мне женат! А толку никакого. Как бы и есть муж, а как бы и нет. Понимаете?

– Нет.

– Здорово вас все-таки переклинило, совсем человеческих дел не помните. Вы помните хоть, что я – женщина? – присела Лидия на край постели и заглянула Гоше в глаза.

– Да, – ответил Гоша.

– Вы, наверно, в той своей жизни одних красавиц видели. Но они и у нас водятся, – намекала Лидия. Гоша, похоже, намека не понял, и она спросила напрямую: – Я вот, как на ваше мнение, красивая?

Гоша подумал, что-то вспомнил, осмотрел Лидию, с улыбкой приготовившуюся к ответу, и сказал:

– Нет.

Лидия растерялась:

– Почему это?

И тут же догадалась:

– Это вы шутите так? Ах ты, шутник! – погрозила она Гоше пальцем, перейдя на «ты» – ситуация позволила. И спросила:

– Ты помнишь, что у мужчин и женщин бывает, когда любовь?

– Они… Они бывают рядом… – вспомнил Гоша, не глядя на Лидию.

– Правильно. Очень даже рядом. Иногда просто совсем рядом. И даже необязательно, если они при этом муж и жена.

Гоша нахмурился:

– Это плохо.

– Почему же?

– Когда муж и жена рядом… Очень близко… Это правильно. А когда не муж и жена близко – это неправильно.

– Неправильно – не значит плохо! Может, и неправильно, зато хорошо. А когда хорошо, тогда и правильно! Понял?

– Нет.

– Как же ты миллионером был, такой наивный? – удивилась Лидия. – Среди богатых людей наивных нет! Ведь ты же был миллионером? То есть и сейчас миллионер, только не помнишь? Ведь так? В большом доме жил?

– Кажется, жил, – припоминал Гоша.

– На большой красивой машине катался?

– Кажется…

– Вспомнишь, – обнадежила Лидия. – Я тебе помогу. Хочешь вспомнить? Для этого тебе надо вообще вспомнить, что люди делают. В том числе мужчины и женщины.

Тут Лидия посмотрела на часы и поняла, что время уходит.

И вздохнула, как она это умела, особенным таким вздохом, от которого у соседа-пенсионера Чопкина возникало, он сам признавался, ощущение, будто на его лысой голове начинают шевелиться и даже кудрявиться волосы. Но, между прочим, Лидию его волнение не волновало – не такая она. Не безразборная.

– Поцелуй меня! – шепнула она, склоняясь.

– Ты хочешь родить от меня ребенка? – спросил Гоша.

– Ребенка не надо, свои есть! – отшатнулась Лидия. Но тут же опять склонилась. – Это тебе необходимо, Георгий. Чтобы вспомнить. Я тебя вылечу…

И лечение, кто знает, могло бы состояться, но тут раздался звонок в дверь.

– Кто это? Соседка, что ли? – удивилась Лидия.

Нет, это была не соседка.

Это был муж Лидии Петр, раньше времени вернувшийся с работы.

26

Петр, муж Лидии, то ковырялся ключом в замке, то звонил; вторую руку он не мог задействовать, потому что крепко держал в ней литровую бутылку водки. Лидия отодвинула засов, открыла.

– Чего заперлась? – хмуро спросил Петр.

– Да я так. Машинально… Что-то рано ты…

– Зарплату выдали.

Петр пошел на кухню, поставил водку в холодильник, а из кармана горделивым жестом добытчика достал деньги.

– Вот!

И щедро бросил на стол (зная, что жена все равно до рубля отберет).

Лидия оглянулась:

– Я не поняла – ну, выдали зарплату, ну и что?

Петр усмехнулся:

– Кто ж после этого работать будет?

А Гоша, оставленный в спальне, заскучал. Вышел. Направился в кухню. Лидия сделала ему рукой знак, показывающий иное направление – к выходу, но Гоша не понял.

– Здравствуйте, – сказал он присутствующим.

Петр достал из холодильника водку, не в силах ждать ее полного охлаждения, и, задумчиво щупая бутылку, спросил жену:

– Это кто?