Под крышами Парижа - Генри Миллер Страница 11

— НЕТ!.. Нет… нет… нет… Нет…

Сид проталкивает конец в щель… загоняет его дальше… дальше… яйца задевают ее гладкие ноги. Не давая им сомкнуться, он медленно вводит его на всю длину и, упершись, начинает трахать сучку. Она стонет… мычит. — Не хочет никого из нас видеть… не хочет, чтобы мы видели ее лицо… Но Сид не дает ей отвернуться и заставляет открыть глаза.

— Ну как, сука? Как оно? Тебе ведь этого хотелось. Ты с самого начала на это напрашивалась. Что же не улыбаешься? Разве ты не счастлива, ты, грязная шлюха? Почувствуй, как он ходит в тебе! Черт возьми! Я хочу, чтобы ты все почувствовала! Может, тебе это поможет… пойдет на пользу… — Он дрючит ее с такой силой, что уже невозможно понять, отчего она так прыгает и дергается. — Я тебя раскрою… проложу колею… теперь ты уже не сожмешь, как раньше, ножки, когда какой-нибудь бедолага вздумает тебя отыметь…

Первые несколько минут стерва еще сопротивляется. Но нет такой силы, которая заставила бы Сида вытащить шланг, пока он не кончит. Постепенно до нее доходит, что сопротивление бесполезно, что ей не столкнуть его с себя… что она разбита… остается только ждать, пока все завершится. Она затихает.

— Ага, так-то лучше, уразумела… — говорит Сид. — Может, даже поймет, как это приятно, когда тебя ебут. Когда-то же ей это нравилось… кто-то ж ее уже отымел… Надо было отдрючить ее еще на прошлой неделе… По-моему, ей такое по вкусу! Запомни, блядь, завтра твои игры уже не пройдут! Нас здесь трое. Усекла? Трое… Три хуя, и каждый оттянет тебя от и до… Слишком долго ты нам ебала мозги. Пришла пора посчитаться… Не жди, что сейчас все кончится… мы будем ебать тебя, пока сами не заебемся. Устроим тебе ночку, которую ты запомнишь надолго… Может, даже позовем парней с улицы и организуем аукцион… может, тебе еще понравится быть блядью. Но ты уже никогда больше не станешь так шалить… это тебе не цветочки на лугу собирать…

К этому времени из нее течет так, что сок хоть ложками собирай, а в дырку и кулак пройдет. Чем ближе к финишу, тем сильнее трясется кровать, и я уже боюсь, как бы деревянное сооружение не рухнуло под кем-то из нас.

— На еще… погрей пизду! — кричит Сид. — Может, я тебя еще не до краев залил — не беспокойся, добавим…

Держите, парни, сейчас ее так проберет, аж до потолка подскочит.

— Не надо, — снова умоляет мисс Кавендиш. — Не поступайте со мной так! — Похоже, перспектива заполучить семенной материал пугает ее даже больше, чем наши с Артуром голодные глаза. — Нет! Вы не можете…

Сид не обращает внимания на протесты и продолжает наяривать, доказывая, что очень даже может. Потом вытаскивает измочаленный конец и презрительным жестом стряхивает ей на живот последние капли. Мисс Кавендиш прячет голову под сбившуюся простыню и жалобно стонет.

Сид свое дело сделал, протоптал тропку, так что когда я залезаю на нее, двери уже не просто открыты, но распахнуты, да и сама мисс Кавендиш практически не сопротивляется. Нет, она не обвивает мою шею ногами и не просить поторопиться, но и не бьется, как в случае с моим предшественником. Не надо больше, бормочет она… мы же не подвергнем ее еще одному такому истязанию? Разве нам недостаточно? Разве мы не утолили жажду мести?

Слушать такие стенания, не скрою, приятно, особенно после всего, что она вытворяла со мной в последние дни, поэтому прежде чем начать, решаю немного ее помучить. Я едва не свихнулся, мечтая о том, как бы ее выебать, и теперь, когда время пришло, намерен получить полное удовольствие. Вожу концом по влажным волоскам, трогаю раскрывшиеся губы…

— Эй, Сид! Из нее что-то течет! По-моему, это твое… Все ноги залило… Что мне с этим делать?

Сид смотрит и авторитетно заявляет, что его там только половина, остальное — ее сок.

— Вставь и запихни назад, — советует он. — Нельзя потерять ни капли. Нужно сохранить этот замечательный сок… отличная смазка для следующего захода. Да и ребятам, если решим разыграть ее в лотерею, будет приятно.

— Боже, Альф, хватит трепаться, приступай! — подгоняет меня Артур. — Не могу же я только дергать ее за соски… черт возьми, вот кончу прямо в лицо… Ей-богу, если ты не дашь мне сунуть хотя бы разок, я загоню ей в рот… А мы же не собираемся трахать труп… по крайней мере пока.

Сучка совсем запуталась в простынях, и я, прежде чем начинать, сдергиваю с нее все лишнее. Хочу видеть ее всю, чувствовать все и видеть, кого и что я трахаю. Выпускаю молодца порезвиться на лужайке, принюхаться…

У порога все хлюпает. То ли Сид вывернул целое ведерко, то ли из нее натекло. Так и утонуть недолго. Моего орла определенно ждет опасный заплыв. Впрочем, такие приключения ему всегда по вкусу.

— Ты ведь еще заглянешь ко мне завтра, да? — обращаюсь я к мисс Кавендиш. — Только не забудь постучать три раза. Буду ждать. — Просовываю член поглубже и чувствую — обмякла. — Что у тебя там… часы остановились? Кран течет? Или пизда раззуделась? Никаких проблем, просто позови меня, постучи три раза, и я все устрою, все починю, все налажу…

Шлепаю ее по заднице… Какое удовольствие! Тискаю груди… облизываю соски… Ну и пусть ее сейчас держат — Я МОГУ ДЕЛАТЬ ВСЕ ЧТО ХОЧУ! Растягиваю края, направляю член…

Комната плывет у меня перед глазами. Это что-то вроде морской болезни. Из пизды несет запахом моря, мир раскачивается, словно лодка. Все расплывается… Я ничего не вижу… Сперма хлещет во все стороны, как из шланга…

Артур уже не может ждать. Он отталкивает меня и занимает площадку между бедер. У нее просто нет сил как-то помешать ему. Ноги безвольно раскинуты, и она даже не пытается их свести.

Один толчок — и он там. Воткнул, а теперь пытается забраться сам. Мисс Кавендиш даже не отворачивается, просто лежит неподвижно, словно говоря: делайте со мной что хотите.

Сид вкладывает ей в руку свой прибор и приказывает поиграть с ним. Она сжимает пальцы. Я кладу свой на другую… он еще мокрый…

— Не надо больше… пожалуйста, не надо больше… Сил у нее хватает только на шепот.

Артур останавливается.

— Может, хватит с нее? Не хотелось бы заебать бедняжку до смерти, даже если она и сука.

Сид наклоняется и смотрит в дырку. Ничего с ней не случилось, говорит он, все в порядке. Никаких повреждений… свеженькая, как будто только что начали… нормально раскрылась…

— Продолжай. Было б больно, она бы уже сказала. — Он поворачивается к мисс Кавендиш. — Слушай, ты, блядь. Да, ТЫ! Отвечай намой вопрос… только правду: тебе больно или нет?

Вид у него такой грозный, что она просто не решается соврать. Нет, ей нисколько не больно. Ни чуточки. Но она больше не вынесет… пожалуйста… она никогда больше не будет нас дразнить… ни нас, ни кого другого…

Разумеется, Артур уже узнал все, что нужно. Вставляет инструмент и начинает расширять пещеру. При этом он стонет, как измученный переходом через пустыню верблюд, и обильно орошает уже мокрые бедра.

— Посмотри. — Артур показывает на полоску спермы на простыне. — Завтра, когда зачешется, понюхай эти пятна и поиграй с собой… или можешь пожевать простыню… даже съесть ее.