Привет, викинги! Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию - Хелен Расселл Страница 11

Я буквально ощущаю, как она передумывает, когда я протыкаю пластиковую пленку вилкой и ставлю лоток в микроволновку.

– Не волнуйся, – уверяю я ее. – Парочка «микроволн» тебя не убьет. Если кто хочет, есть и мясной вариант.

Она облегченно опускает плечи. Грег тихо уходит заниматься какими-то своими делами, а Мелисса нехотя кладет свои «счастливые носки» в кучу одежды для стирки. Ожидая сигнала микроволновки, я атакую замотанную в пленку брокколи – мою единственную уступку «домашней кухне» – и разогреваю ее в сковородке со спагетти.

– Ну вот, еда готова. Внимание всем!

Никакого ответа.

– Обед! – кричу я.

– Нет! – кричит один ребенок, после чего заливается смехом.

– Да!

– Так… – я глубоко вдыхаю и сжимаю пальцами виски в попытке унять пульс, пока смесь в сковороде побулькивает.

– Мы смотрим видео с Тейлор Свифт! – жалобно тянет старшая.

– Тейлор кто? – моя сестра слабо разбирается в поп-культуре.

– Свифт. С длинными ногами. Выгодно расстается с ухажерами, – быстро ввожу я ее в курс дела. – Детям нравится смотреть ее видео на YouTube.

– А тебе не кажется, что рановато? В их годы мы играли с кукольными домиками и игрушечными фермами.

– Правда? – рассеянно говорю я, отвлекаясь на боль, которая, как кажется, теперь переместилась за глазницы и в мое только что обожженное запястье.

Это не похмелье, а пытка какая-то…

– Конечно, в наше время не было таких технологий… – Мелисса произносит это слово таким тоном, будто это какая-то причуда, с которой она не желает иметь ничего общего.

– Ну, давайте! – пытаюсь я снова. – Кто хочет брокколи?

Молчание.

– М-ммм, брокколи… обожаю брокколи!

– Слова, которые не скажет ни один ребенок на свете, – шутит Мелисса.

Я встречаю ее взглядом, говорящим: «Не смей приходить в мой дом и критиковать мои съедобные растения из семейства крестоцветных».

– О, извини. Ладно, считай, что я тоже в деле.

Я раскладываю на столе ножи, вилки, салфетки и баночки с приправами в надежде вернуть контроль над днем, который уже безнадежно сошел с рельсов. Мы все можем сесть за стол и вместе пообедать. Как это делают в фильмах. Как нам говорят журналы. Можем поговорить. И поесть. И все будут рады, – решаю я.

В дверях появляется Грег и слегка усмехается.

– Ты чего это стол накрыла?

– Прошу прощения?

– Почему бы не поесть перед телеком, как нормальные люди?

– Потому что это воскресный обед, когда дома собрались все, – голос мой невольно повышается, и мне приходится немного сдерживать себя. – И я подумала, что мы могли бы поесть все вместе. Что это было бы неплохо. Но вот тебе еда. Делай что хочешь.

Он и делает. Нагружает тарелку и уносит ее к дивану, где будет поглощать еду в одиночку перед телевизором. «По примеру папы» Шарлотта и Томас врываются на кухню и со смехом делают то же самое, хватая свои глубокие тарелки и унося их в свою берлогу, откуда доносятся обрывки записей Тейлор Свифт. И только Мелисса садится со мной за стол и основательно принимается за еду, одобрительно кивая.

– Знаешь, какой самый главный ингредиент любого блюда? – спрашивает она с набитым ртом.

– Мясо? – смотрю я с недоумением на ее тарелку.

– Нет! – она поднимает вилку и чокается своим стаканом с водой с моим. – Хорошая компания!

– О… – я чувствую, что она хочет меня приободрить, но это у нее не получается.

Я вижу, что у нее между зубов что-то застряло. И это не похоже на рагу или остатки пирога… Сдается мне, она даже не прикасалась к набору зубных нитей, который я ей послала…

Я ем без удовольствия и без аппетита. Брокколи с капельками соевого соуса: потому что мне надо поесть. Потому что так бы поступила ответственная, следящая за своим здоровьем мать двоих детей, которая не испытывает ужасного похмелья после бесшабашно проведенного вечера. Я прикладываю немало усилий, чтобы проглотить пищу, сражаясь со своим пищеводом за право самой определять, что должно падать вниз, а что должно выходить наверх. И я побеждаю. Как обычно. Или, по крайней мере, как бывало прежде. Потом я гоняюсь за детьми со сковородкой с брокколи по всему дому (как и всегда), прежде чем сдаться.

Вместо семейного обеда я довольствуюсь тем, что выгружаю чистые тарелки из посудомойки (Грег считает, что это делает домашний эльф) и ставлю на их место грязные вместе с чашками, скопившимися на подоконниках.

Наконец, после того как порядок и симметрия восстановлены, можно подняться наверх. Мелисса следует за мной.

– По-твоему, это нормально? Грег ест перед телевизором, а дети с планшетами?

– Ну… не совсем нормально, – мнусь я.

– Похоже, они не слишком рады видеть тебя.

– Спасибо, что сообщила, – говорю я, поднимаясь по лестнице.

Моя сестра – апологет истины.

Наверху меня охватывает странное головокружение, как будто я разглядываю последствия кровавой бойни. «Ты сможешь, – уверяю я себя. – Просто приберись, разложи белье, приготовь ужин, помойся, уложи детей спать, затем ложись в кровать сама». Так, на мой взгляд, можно быстрее завершить этот день. На меня наваливаются усталость и оцепенение. Мне даже приходится ущипнуть себя, чтобы сосредоточиться. Нужно двигаться дальше, постепенно прокладывая себе дорожку, по одной плитке за раз…

А что, если я всю жизнь так и буду загружать и разгружать посудомойку? Загружать и разгружать стиральную машину, развешивая белье (худшая часть)? Приводить дела в порядок, продолжать карьеру и присматривать за семейством до какого-то волшебного мгновения в будущем, когда все станет легче. Вроде выхода на пенсию. Или смерти…

Я пытаюсь управиться с двойным пододеяльником, одновременно проверяя электронную почту (Эсме хочет знать, куда я пропала; при желании я могу увеличить свой пенис по «невероятно низкой цене» ^[8]; срок возврата книг в библиотеку прошел; но среди плюсов то, что меня на LinkedIn рекомендовали два новых пользователя), когда мои заботы прерывает Мелисса:

– Ты задумывалась о том, что современная жизнь, возможно, слишком комфортная?

Я чувствую, что готова взорваться прямо сейчас, внутри этой палатки из египетского хлопка (подарок на свадьбу), широко расставив руки в позе распятья, выполняя хитрый маневр «Схвати пододеяльник за углы изнутри и ни за что не отпускай, что бы ни угрожало твоей жизни».

– Нет, – я надеюсь, что под этой хлопковой завесой раздражение в моем голосе будет не так заметно. – Никогда не думала, что моя жизнь слишком «комфортная».