Я сказала правду - Керстин Гир Страница 10

– Да, практически за углом. – В действительности мы существовали на разных планетах: я жила под самой крышей, в однокомнатной квартире моего дяди со стенами, пропускающими все ненужные звуки, а издательство «Аврора» – в красивом четырехэтажном здании на другом берегу Рейна.

– Ну, тогда до завтра. – И Лакрица повесила трубку прежде, чем я успела еще что-нибудь спросить.

Что все это значит? Зачем мне нужно лично приносить заявку? Вот уже десять лет я работала как часы и всегда вовремя сдавала свои романы. Очевидно, что моей работой были довольны. Может быть, это прозвучит нескромно, но я знала, что пишу хорошо. Еще ни разу мою заявку не отклонили, только однажды меня попросили сделать маму главной героини не намибийкой, а ирландкой и чтобы ее лицо было не цвета кофе с молоком, как я написала вначале, а просто веснушчатым. Но это мы без проблем уладили по электронной почте.

Тогда какого же черта «Аврора» вдруг захотела изменить схему работы и познакомиться со мной? Пока я распечатывала заявку, у меня возникло две версии. Первая: мне хотят повысить гонорар в честь десятилетия нашего сотрудничества. Или вручить почетный знак с логотипом «Авроры». Или и то и другое сразу. Вторая версия: финансовый отдел провел проверку, в ходе которой установили, что я ни разу не была с редакторшей Г. Критце на бизнес-ланче и поэтому с меня не списывали налоги трижды в год, как положено. Может быть, завтра в кабинете Лакрицы меня уже будет ждать сотрудник налоговой полиции, позвякивая наручниками.

Хотя последняя версия казалась мне маловероятной.

Гораздо вероятнее, что мою безупречную работу наконец заметили. Напряжение, кольцом сжимавшее грудь с тех пор, как позвонила Чарли, и мешавшее дышать, заметно ослабло. Для начала я решила больше не называть мое подавленное состояние невротическим расстройством или депрессией – пусть у меня просто будет сложный период в жизни, знать о котором другим совершенно необязательно. Как ни крути, а моя карьера точно пошла в гору. Лучше мне на какое-то время сосредоточиться на работе, по крайней мере, в этом отношении у меня все надежно.

Мне стало намного лучше.

Я даже смогла позвонить Чарли и вполне убедительно заверить ее, что я в восторге от известия о ее беременности и польщена предложением стать крестной ребенка. Может быть, на тот момент это было еще не совсем правдиво, но я твердо вознамерилась работать над собой. Самое позднее, к рождению ребенка я снова стану уравновешенным, довольным жизнью человеком. Чарли же совершенно не обиделась на то, что я не перезвонила ей сразу, как сняла молоко с плиты. Даже наоборот, она еще и извинилась передо мной:

– Ты наверняка уже не первый час пытаешься дозвониться. Но я так спешила поделиться новостью со всеми, что кучу времени провисела на телефоне. Извини.

– Ничего.

– Я совершенно обалдела! – Голос Чарли буквально искрился радостью.

– Я тоже, – откликнулась я.

– Черт подери, да мне хочется обнять весь мир!

Над этим мне еще предстоит потрудиться.

– У меня теперь даже есть грудь! – продолжала Чарли. – Ты можешь себе это представить? Настоящие сиськи! Ты обязательно должна их потрогать, они просто классные.

– Да? Ну, я тебе и так, на слово, верю.

– Теперь я ужасно рада, что иду на встречу с одноклассниками! Эта коза Бритта Эмке уже не будет единственной, кто сможет тыкать всем в морду своим наследником. Просто не верится, что эта корова с плоским задом теперь титулованная аристократка. Я однажды поискала в «Google» про этого Фердинанда фон Фалькенхайна, и знаешь что? Ему пятьдесят пять лет! Ну, кто бы мог подумать, что Бритта Эмке пойдет по стопам Анны Николь Смит?

– Я так думала. Но мы ведь тогда не хотели умирать молодыми, – сказала я.

– А теперь, – хмыкнула Чарли, – теперь у меня наследник в животе и настоящие сиськи в бюстгальтере. Приходи на встречу, будет весело. Наверняка еще кто-нибудь подтянется. Мы нажремся и учиним какое-нибудь безобразие.

– Чарли, ты же беременна. Тебе нельзя напиваться.

– Ах да. Без разницы, все равно мы здорово повеселимся! Только представь себе, ты сможешь сказать этой сволочи Роте, что он сволочь, а он тебе ничего не сможет сделать, потому что аттестат у тебя уже давно в кармане.

– Во-первых, мне столько не выпить, чтобы осмелиться на такое. Во-вторых, хоть он теперь и не сможет поставить мне плохую оценку, зато сможет написать на меня заявление в полицию о нанесении оскорбления. А в-третьих...

– Ах, Герри, ну не будь же такой пессимисткой! Мы пойдем туда и прекрасно проведем время. Ты напьешься, а я всем покажу свою грудь. Будет здорово!

– Да, точно, – протянула я и невольно взглянула на собственный бюст. Грудь у меня всегда была небольшой, а вот зад со времени окончания школы увеличился. Ну, ничего, не важно! Нет причин впадать в депрессию! В конце концов, у меня есть моя работа, а в ней размер груди никакой роли не играет.

На следующее утро я вовремя вышла из дому и отправилась в издательство «Аврора». фойе здания оказалось просто огромным. Оно было отделано таким количеством мрамора, что это производило очень сильное впечатление, а также свидетельствовало о том, что на дешевых романах можно прилично заработать. Я невольно расправила плечи, ведь всем было ясно, что и мои романы внесли свою лепту в это богатство и великолепие. Может быть, они пошли вон на ту симпатичную колонну с инкрустацией. Или на полированную стойку, за которой сидела строгого вида дама, сверкавшая на меня недружелюбным взглядом из-за стекол очков.

– Герри Талер, – радостно сказала я ей. – У меня встреча с фрау Лакрицей.

Дама недоверчиво насупила брови.

– С фрау Критце?

– Именно.

Пока секретарь по телефону сообщала Лакрице о моем приходе и вежливо просила меня подождать, пока за мной придут, я безуспешно искала в стеклянных витринах свои романы из серии «Норина». Со всех сторон на меня смотрели только книги «Гари Пейтон, охотник за призраками» и «Мэгги, дьявольская невеста»,

да еще куча вестернов с жуткими ковбоями и кактусами на обложке. Неужели кто-то это читает? Наверное, те же, кто смотрит эти древние вестерны по четвертому каналу.

Из лифта вышла пожилая дама в очках, в полосатой блузке и с короткой стрижкой, и я сразу поняла, что это Лакрица. Именно такой я ее себе и представляла. Она же, напротив, лишь кинула на меня беглый взгляд и стала оглядывать фойе, в котором, кроме меня, никого не было.

– А что, фрау Талер уже ушла? – спросила она секретаря.

– Да вот же она стоит, – откликнулась та. Лакрица изумленно воззрилась на меня.

– Здравствуйте, – дружелюбно сказала я и протянула руку. – Рада с вами наконец-то познакомиться.

Лакрица с явным сомнением пожала мою руку:

– А что, сама Герри не смогла прийти? Я попыталась рассмеяться, но у меня получилось только откашляться: