Няня для тирана - Наталия Богатенко Страница 8

Где-то еще должны быть другие наряды, обязательно поищу их. Куклу эту мне привезла из-за границы Рита, подарила на восемь лет, и я подумала, что Соне она непременно понравится.

— Ах, да. — вновь «ожил» телефон. — так вот, у нас в соседях живет Загорская Илона, ей под шестьдесят, вся такая дамочка модная. А что, если это мать твоего тирана?

— Ну-у, может быть. А ты с ней общаешься по-соседски?

Лена фыркнула.

— Элька, я, если честно, её побаиваюсь! Но ради тебя могу попробовать заговорить, вдруг удастся что-то разнюхать о Сонечке.

— Может, просто однофамилица. — вздохнула я, и взглянула на дисплей, назойливо моргавший параллельной линией входящего вызова. — Ленусь, я перезвоню, мне тут Юлия Андреевна звонит! Целую, лапусь, детишек обними за меня.

Переключившись на другую линию, я хотела спросить у старушки, что стряслось (на часах было почти десять вечера), но она меня опередила, и в динамик понесся взволнованный голос:

— Элечка, простите, ради Бога, что я Вас беспокою. Нам очень, очень необходима Ваша помощь! Сонечка…

Она замолчала, а у меня тревожно екнуло в груди, я вскочила с пуфика, нечаянно задев ногой Бакса. Кот недовольно фыркнул и, подметая пушистым хвостом пол, с достоинством двинулся с веранды в дом. Страшась услышать, что у них там настоящая катастрофа, я выкрикнула сипло:

— Да что случилось?! Говорите Вы!

— Дело в том, что Сонечка никак не хочет ложиться спать. Мы не можем её уложить. — нехотя призналась Юлия, видимо, эта незадача серьезно пошатнула её авторитет в моих глазах.

— И только-то? — отлегло от сердца, а от щек отхлынул жар. — почитайте ей сказку, дети хорошо засыпают тогда, помню из собственного детства.

— Вадим Сергеевич уже пытался, он всегда читает Соне перед сном сказки. — сухо возразила она. — но сегодня девочка капризничает и требует Вас.

— Меня? — не сразу вникла я в суть сказанного ею, а потом сердце зашлось в радостном плясе, и я едва не завопила от счастья.

Юлия что-то еще бубнила, но я уже не слушала. Моя доченька соскучилась по мне, как же это здорово! Мне и самой не терпелось увидеть, как она смеётся, забавно морща носик, как теребит косичку, задумавшись над моими словами, а в больших глазах искрятся озорные чёртики.

— Алло! Эльвира Михайловна? — беспокойно звала старушка, и я вынырнула из радужных грёз.

Заверила, что скоро приду, и бросилась в комнату, чтобы забрать подарок для моего ангелочка. Кукла была упакована в красивую яркую коробку, и я очень надеялась, что Сонечке она понравится. Переодеваться не хотелось, так и выскочила из дома в комбинезоне, который еще не успела сменить на халатик.

* * *

Вадим расхаживал по кухне, то и дело, бросая взгляды в окно. Темнота была густой, изредка разбавляемая вспышками стоп-огней проезжавших мимо машин, и казалось, её можно потрогать рукой. Причину своего раздражения он пока не выявил, но подозревал, в чем она кроется. Подойдя к дверному проему, посмотрел наверх, и прислонился спиной к колоде.

Эльвира была в Сониной детской уже больше полутора часов, и всё это время он, теряя терпение, мерил шагами кухню. То неистово курил, глотая едкий дым, то разогревал чайник и тоннами пил чай с мятой. Юлия уверяла, что мята успокаивает нервы, однако, ему это ничуть не помогало.

Он злился, и ни чёрта не мог с этим поделать. Надо же, появилась какая-то девчонка, и всё пошло наперекосяк! Сонечка никогда не вредничала, если он говорил, что нужно спать, она послушно шла умываться и укладывалась в постель, и это касалось всего остального. Ела каши, которые сам он в её возрасте люто ненавидел, не хныкала, если ему приходилось уезжать по делам, и всегда была на радость солнечным ребенком.

И вдруг сегодня начала капризничать, отказалась идти в ванную с Юлией, а когда он строго прикрикнул, вскочила на кровать, и, скрестив на груди руки, заявила:

— Хочу, чтобы Эля мне сказку почитала!

— Эля давно дома, она не придет, уже поздно. — попытался увещевать дочку Вадик, но она упрямо топнула ногой, и надула губы.

— Тогда я спать не буду! Не буду! Не буду, не буду, не буду!!!

— Ну, в чем дело, Сонечка? Давай, я почитаю. Вчера мы так и не узнали, сумела ли обмануть страшного дракона принцесса Лея. — кипя от гнева (больше, конечно, на Эльвиру, за то, что за один день прочно обосновалась в сердце его девочки), улыбнулся он.

Но Соня не желала идти на уступки и твердила, что ни за что не ляжет, пока не придёт няня. Баталия закончилась его поражением, пришлось, засунув гордость подальше, просить Юлию Андреевну позвонить Эльвире.

Тихие быстрые шаги заставили его обернуться. Вадим поджал губы, призвав все свое самообладание, и холодно взглянул на девушку. Когда она пришла, он не застал, в тот момент был в кабинете и разговаривал с Дианой, и потому был (приятно?) удивлен, что Эля всё в том же смешном комбинезоне. Это, конечно же, еще и упрощало дело, будь она в облегающих брючках, как в первую их встречу, он бы не смог совладать с грешными мыслями.

А выдержка была главным достоинством Загорского. Он не позволял чувствам одержать верх над разумом, именно это и помогало ему поднять компанию на вершины делового айсберга. По мнению нескольких крупных акул пера, ведущих колонки в престижных журналах о бизнесе, Вадим был одним из самых обеспеченных нефтяников страны.

— Уснула. — коротко сообщила Эльвира, и он остановил на ней взгляд.

Хороша даже в этом детском наряде, только волосы уже не собраны в хвосты, а обрамляли пухленькое личико гладким каштановым облаком. Обуяло дикое желание коснуться их, потрогать, пропустить сквозь пальцы, и проверить свое предположение, что они пахнут ветром. Откуда возникло это ощущение, Вадик не мог сказать, но точно был уверен, что и наощупь прядки нежнее шелка.

Он кашлянул, прогоняя назойливые образы.

— Как Вам удалось?

— Я ничего особенного не сделала. Мы дочитали сказку про принцессу Лею и снежного дракона, к последней главе Сонечка уже спала. — она произнесла это так, словно каждый вечер укладывала его дочь в постель.

Вадим нахмурился, досадуя, что Эльвира притягивает его внимание. Да что с ним? Обычная девица, которая рано или поздно сбежит, потому что вот эта идиллия не может длиться вечно. Она должна напортачить, и тогда он сорвёт на ней бурлившую в душе злость, чтобы со спокойной совестью вышвырнуть вон из своего дома.

Но главное, из своих мыслей.

— Вы волшебница, да? — насмешливо улыбнулся он, искоса на неё поглядывая. — или как в той мудрой поговорке — пришла, увидела, покорила?

— Победил.

— Что? — не понял олигарх.

Эльвира пожала плечами, и ему нестерпимо захотелось стиснуть её за эти плечики, сжать так, чтобы хрустнули кости, и разглядеть в миндалевидных глазах мелькнувший страх. Она, в отличии от её предшественниц, ничуть не тушевалась перед ним, её вообще не пугал ни его грозный вид, ни скверное настроение, не заметить которое было невозможно.