Жена моего мужа - Адель Паркс Страница 75

Я вижу, как Люси бросает пренебрежительный взгляд на стол, и блюда, которые еще минуту назад казались полезными и аппетитными, под ее взглядом приобретают скучный и унылый вид. Люси всегда нанимает профессионалов, чтобы накрыть стол и обслуживать гостей на вечеринках по случаю дня рождения Ориол. Они становятся торжественными светскими явлениями.

— Подумать только, восемь лет. Едва могу в это поверить. Они так быстро растут. Кажется, будто всего несколько минут назад лежали в подгузниках. Слава богу, что все это позади, да? — говорит она.

Я восприняла бы такой комментарий как вполне безобидный, если бы он исходил от кого-то другого, и он не причинил бы мне никакого дискомфорта, но реплику Люси, как и все ее банальные фразы, призванные заполнить пустоты в разговоре, я сочла оскорбительной и бесчестной.

— Откровенно говоря, мне жаль, что Питер оставил мне так мало детей. Многие спрашивают, как мне удается управляться с близнецами, и я не могу объяснить, что мне хотелось бы четверых.

Люси и Конни уставились на меня в изумлении. Никогда прежде я не изрекала эту мысль вслух. Как отреагировала бы Дейзи? Двое моих против ни одного у нее, как я могу быть такой эгоистичной? Но дело в том, что мне чего-то не хватает и мне хотелось бы менять подгузники или памперсы. Когда Питер только ушел, я мечтала о том, чтобы завести от него еще детей, не через секс, конечно. Я понимаю, что никогда не смогла бы заниматься сексом с мужчиной, наслаждавшимся телом Люси, но я подумывала о том, чтобы попросить его стать донором спермы. Теперь-то я понимаю, что это безумие, но тогда эта идея казалась вполне разумной — горе способно помрачить сознание. Ни Люси, ни Конни не знали, как отреагировать на мое признание, так что я сама продолжила разговор:

— Но ты права, Люси, все это закончено для меня сейчас, не так ли? Эта часть моей жизни. Вы удивитесь, если узнаете, что только на прошлой неделе я наконец рассталась с целыми мешками, полными одежды для малышей. В конце концов мне пришлось задать себе вопрос — зачем я храню весь этот хлам?

— Может, ты с кем-нибудь познакомишься и у тебя появятся дети, — слабым голосом предполагает Конни. Она ужасно огорчается из-за меня, я это вижу.

Я прямо смотрю ей в глаза, смущая взглядом.

— Нет, не встречу. Во всяком случае, не сейчас. Мне беспокоит то, что я поторопила мальчиков проститься с младенчеством, и оно пролетело. Я смотрю на детские носочки и не могу ни представить, ни вспомнить, как надевала на них такие крошечные восхитительные вещицы. А сейчас они съедают за обедом столько же, сколько и я.

В столовую входит Дейзи. Доносящийся из холла шум усиливается, это говорит о том, что дети готовы пить чай. Дейзи, наверное, и пришла для того, чтобы сообщить об этом. Увидев нас троих, собравшихся около праздничного стола, она останавливается.

— Как уютно устроились. Как в старые добрые времена, — саркастически бросает она, злобно глядя на Люси.

Дейзи так и не смогла простить свою бывшую подругу за то, что та украла у меня мужа. Она говорит, что уважает мою терпимость к Люси и может понять, что мне следует соблюдать вежливость по отношению к этой женщине из-за мальчиков, но в то же время утверждает, что от нее подобная вежливость не требуется. Я завидую ее праву на откровенную враждебность.

В этот момент дети с шумом вваливаются в столовую. С появлением шестнадцати гостей здесь становится чрезвычайно тесно, так что Люси и Конни благоразумно ретируются, предоставив нам с Дейзи возможность обслуживать детей. Питера нигде не видно — вполне нормальная ситуация. Наверное, смотрит футбольный матч по портативному телевизору, и сомневаюсь, что он появится до того, как начнут разрезать торт. Он редко пропускает возможность сфотографироваться.

Вечеринка проходит с большим успехом. Дети с радостью жуют мои полезные лакомства и опровергают цинизм нашего времени, с увлечением играя в «передай пакет» и «приколи хвост ослу». Однако организовать вечеринку таким образом, чтобы избежать несчастных случаев (таких, как сломанные конечности или кулачные бои), требует от тебя огромной энергии, и к тому времени, когда я отдаю последнему оставшемуся маленькому гостю последний пакет с лакомствами, я с ног валюсь от усталости.

Конни, Льюк и девочки уходят довольно рано, так как Фрэн не прочитала свою книжку. Типичный образец того, как Конни планирует время или, точнее говоря, не планирует, так что домашнее задание оставляется на воскресный вечер. Не могу представить себе, что можно будет сделать после вечеринки. Дейзи и Саймон тоже вскоре уходят. Дейзи невыносимо находиться в одной комнате с Люси и Питером дольше, чем это абсолютно необходимо, а поскольку Питер играет с мальчиками в одну из новых игр, становится очевидно, что он скоро не уйдет.

Люси прерывает мои размышления:

— Тебе помочь убирать?

Новизна подобного вопроса ошеломляет меня. Почему она предлагает свою помощь? Это ей не свойственно.

— Нет. Спасибо. Вы с Ориол, если хотите, можете идти домой. Я уверена, что Питер скоро закончит игру и последует за вами.

Я вдруг понимаю, что почти прогоняю ее и мое замечание граничит с грубостью. Вот это да!

— О, все в порядке. Я не возражаю поболтаться здесь. Ориол тоже играет с ними. Ей нравится быть с мальчиками.

Я с подозрением смотрю на Люси. Что она затевает?

Она поймала меня на слове, когда я отказалась от ее помощи, и теперь усаживается на табурет перед стойкой для завтраков. Она собирается закурить, но я напоминаю ей, что у нас дома не курят — факт, который должен быть известен ей, — но, по-видимому, мои правила ничего для нее не значат. Я пританцовываю вокруг нее, собирая объедки торта и использованные салфетки, вытираю не замеченные прежде лужицы и складываю шезлонги, которые достала утром из сарая. Есть женщины, которые убирают, и есть те, которые вносят беспорядок. Это факт.

— Мальчикам, похоже, очень понравился вечер. Тебе все это очень хорошо удается, Роуз. Ты можешь заинтересовать их и в то же время заставить их соблюдать дисциплину. Есть у тебя такая сноровка. Интересно, как у тебя это получается?

По-моему, это первый раз в жизни, когда Люси сделала мне комплимент, хотя я, в свою очередь, часто хвалю ее наряды или цвет волос. Я даже нашла в себе мужество похвалить изысканное кольцо, подаренное ей к помолвке. Я пристально смотрю на нее, и она смело встречает мой взгляд. Я не очень поняла, за что она меня похвалила — хорошо ли я ухаживаю за малышами или устраиваю вечера или что я вообще хорошая мать, — в любом случае я не уверена в искренности ее похвалы. Тот жест, когда она взмахнула рукой, обводя ею мою кухню, во время своей реплики был, как всегда, элегантным, почти величественным, но все-таки показался мне несколько пренебрежительным. Не могу понять, может, она шутит. Вполне возможно. Скорее всего, именно так. С каких это пор она стала интересоваться воспитанием детей?

— Дисциплина — это не сноровка. — Мне удается произнести это слово с такой же насмешкой, какую она туда вложила. — Это умение и тяжелая работа.