Плененные любовью - Элейн Барбьери Страница 72

— Тебе пора домой.

Вот так и получилось, что в эту ночь, впервые оставшись в постели один, Адам лежал и подводил итоги последних четырех месяцев своей жизни. Он честно попытался припомнить лица всех женщин, что делила с ним ложе за это время. Одни были его старыми приятельницами, с другими он познакомился недавно. Зачем? Чтобы заполнить сосущую пустоту в душе. Он ласково улыбался каждой из них, обхаживал, засыпал похвалами, но за все четыре месяца так и не смог хотя бы на миг забыть о своей потере. Если уж на то пошло, все эти похождения еще «больше убедили Адама в том, что ему никто не нужен, кроме синеокой избранницы его сердца.

Как всегда, ее образ вызвал у Адама такую тоску, что он на миг зажмурился от боли и прошептал:

— Аманда, любимая, мне нет жизни без тебя!

Адам то и дело погонял лошадь, заставляя ее двигаться быстрее. А ведь он совсем не спешил несколько месяцев назад, проезжая по той же тропе в обратную сторону. Как всегда, стоило принять решение вернуться в деревню абнаки — и Карстерсу уже не терпелось поскорее оказаться на месте. Упрямо выбрасывая из головы рассуждения о том, что четыре месяца — немалый срок и неизвестно, как за это время изменилось положение Аманды в индейской деревне, Адам взял с собой вторую лошадь, нагрузил ее провизией (чтобы иметь повод для этой поездки) и поспешил отправиться в путь. Теперь он без конца проклинал себя за покорность, с которой бросил Аманду в столь плачевном состоянии.

Ему, конечно же, не следовало слушать ее. Разве можно было полагаться на ее рассудительность после всего, что пришлось пережить? Роберт унизил бедняжку настолько, что она готова была провалиться сквозь землю от стыда и не думала ни о чем, кроме возможности укрыться от всего света. Вот только вряд ли такой неповторимой женщине, как она, удастся спрятаться надолго.

И Адам припомнил лицо молодого абнаки, на которого обратил внимание в деревне. «Господи, — взмолился он про себя, — не дай мне опоздать вновь!»

Аманда старательно чинила старое одеяло, а ее сын крепко спал рядом. В эти минуты тишины и покоя она хотела посидеть одна и не спеша все обдумать, попытаться разобраться в своих чувствах и, может быть, обрести наконец уверенность в себе, покинувшую ее в последние недели. Долгими зимними ночами она пыталась определить свое будущее. Через месяц первая колонна индейских воинов должна была отправиться в поход — и она уйдет с ними. Решение принято всем семейством, хотя и с неохотой и без радости. Саскахокус молча выслушал ее отказ, однако все еще продолжал приносить Нинчич часть своей добычи, и блеск в его глазах, обращенных на Аманду, слишком ясно говорил о том, что надежда по-прежнему живет в сердце молодого воина. В эти минуты, сидя в одиночестве в вигваме и разглядывая лицо спящего сына, Аманда не в силах была справиться с сомнениями и тревогой. Ей не удалось укрыться от людей и посвятить остаток Жизни исключительно своему сыну, на что она надеялась, возвращаясь к абнаки. И теперь ей ничего не оставалось, как попытаться вернуться в прежнюю жизнь — вот только неизвестно, удастся это сделать или нет. Пока она была уверена лишь в одном — отряд абнаки поможет им с сыном дойти до форта Карильон. А там ей самой придется искать способ вернуться в форт Эдуард. Как это случалось часто, в минуты слабости и сомнений перед глазами всплыл знакомый образ светловолосого великана, и Аманда разозлилась на себя за упорные воспоминания об Адаме и встряхнула головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей. Она сама отослала его прочь. Она приняла правильное решение. Он заслужил такую женщину, которую мог бы считать только своей и которую не преследуют призраки убитой любви. Он заслужил чистую, невинную женщину, а не изнасилованную, обесчещенную жертву чужой похоти. Да-да, она поступила совершенно правильно.

Тем временем одеяло было приведено в порядок, и Аманда не спеша выпрямила затекшую спину и захотела выглянуть из вигвама, как вдруг услышала у входа чьи-то шаги. В следующий миг она испуганно охнула: перед ней наяву предстал тот, о ком она только что думала, и потрясенная Аманда чуть не упала без чувств.

— Привет, Аманда, — промолвило видение вполне человеческим, знакомым до боли голосом, доказывая свою реальность, и Аманду захватила огромная, невероятная радость, В восторге она кинулась вперед и припала к горячей знакомой груди.

— Адам, Адам, как я по тебе скучала! — И в тот же миг она осознала простую правду своих слов.

А Адам, обезумев от счастья, прижимал ее к себе и все еще не верил в столь удачный исход — ведь всю дорогу он только и делал, что готовился стойко выслушать новую отповедь за то, что посмел не подчиниться ее приказу. Сначала он еще пытался сдерживаться из опасения, что снова выдаст себя и слишком откровенное возбуждение и желание могут отпугнуть доверчиво приникшую к нему Аманду. Он и сам не заметил, как сжал ее крепко и зашептал:

— Всю дорогу я так и этак прикидывал, как бы объяснить свое возвращение, чтобы ты не разозлилась, хотя правда заключается в том, что я просто больше не мог оставаться без тебя. Я должен был во что бы то ни стало вернуться и забрать тебя с собой. Аманда, пожалуйста, поедем со мной! Я…

— С тех пор, как ты уехал, Адам, многое успело измениться, — сказала она, думая только о том, как бы поскорее все объяснить, но он вдруг напрягся всем телом и тревожно заглянул ей в лицо.

— Что это значит? — резко спросил он.

— Лишь то, что я поняла наконец: мне не найти здесь убежище от жизни, как я мечтала. Из этого ничего не вышло. И я решила вернуться в форт и постараться устроиться там, чтобы жить только для Джонатана и для себя.

Адам подумал что Аманда чего-то недоговаривает, но не пожелал тратить время на расспросы. Лучше уж он сперва увезет ее отсюда подальше, пока она снова не передумала, а там…

— Ну что ж, тогда собирайся, Аманда, — промолвил он, ласково пожимая ей руки. — Мы сегодня же отправимся назад.

Она открыла было рот, чтобы ответить, но внезапно у входа загремел разъяренный гортанный голос:

— Она никуда с тобой не поедет! Аманда должна стать моей женой! Я заботился о ней и опекал ее с того самого дня, как она вернулась в деревню! — И Саскахокус добавил, угрожающе понизив голос: — А ты не смей к ней прикасаться!

Своим грозным криком абнаки добился совершенно не того, чего ожидал, так как хотя Адам и отпустил Аманду, он в тот же миг заслонил ее собой и оказался лицом к лицу с Саскахокусом, не скрывая своих намерений. Огромные руки сжались в кулаки, а лицо стало напряженным и грозным.

Аманда в ужасе уставилась на разъяренного Саскахокуса, не узнавая в нем того милого и приветливого юношу, с которым чуть не подружилась зимой. Сердце ее тоскливо сжалось, как от потери близкого человека, но сейчас было не до этого — она поспешила встать между двумя мужчинами и заговорила как можно решительнее:

— Саскахокус, мой добрый друг. Ты всегда был щедрым и чутким. Я приношу тебе свою благодарность и прошу простить меня, ибо ты достойный и честный мужчина. Но я должна вернуться к своему племени. И прошу принять мое решение.