Владелец моего тела - Стелла Грей Страница 7

Мои демоны вскинули морды и принюхивались к знакомому запаху желанной добычи. Из глубины души темным пламенем поднималось торжество. Сама пришла…

– Входи.

Цепи рвались. Медленно, звено за звеном расползались по деталям и осыпались к когтистым лапам. Дверь за ней я закрывал уже с четким осознанием, что меня ничего не держит.

Резко обернувшись, я заметил, что Фел мелко дрожит от страха и смотрит перепуганным взглядом… жертвы.

Сука, я ведь считал себя цивилизованным мужчиной! Всегда гордился своим интеллектом, всегда оценивал себя выше основной массы тупых потребителей… но сейчас, да-а-а, сейчас вся эта шелуха опадала, оставляя лишь первобытные инстинкты.

Фелисити пришла просить за сестру.

Умолять смилостивиться.

– Ну, чего встала? Проходи вперед, – приказал я, насмешливо глядя на девушку и подталкивая ее к дверному проему, параллельно чуть спустившись рукой пониже поясницы и сжав верхнюю часть ягодицы.

Красноглазые черти медленно снимали с демонов строгие ошейники…

Я знал… Я уже сейчас, в этот самый момент знал, что ничем хорошим для девушки визит ко мне не обернется.

Она умостилась на краешке дивана, как птица на ветке… или как человек, который очень неуютно себя чувствует и очень хочет уйти. Она боялась. Меня. Моей квартиры. Будущего.

Это рождало внутри гремучую смесь злости и раздражения, потому как я внезапно понял, что хотел бы видеть от нее совсем другую реакцию.

Но это невозможно, маленькая Фел… Невозможно, потому что у моих демонов мягкие лапы, и они уже стоят за твоей спиной. Ты чуешь их дыхание и замираешь от страха.

За пять минут я выяснил все, что меня интересовало. Предположения оказались верны, девочка и впрямь пришла просить за родственницу.

Я задавал вопросы, получал ответы… и делал выводы о том, насколько далеко Фелисити готова зайти во имя своей сестры.

Далеко. Очень далеко. В зеленых глазах светилась твердая убежденность идти до конца, а тонкие пальцы нервно проворачивали кольцо на безымянном.

Это меня взбесило. Это и твердая убежденность Фел в том, что ее дорогая родственница просто разок оступилась, и если ее сейчас отмазать, то все будет хорошо. Она разом исправится, перестанет воровать из дома деньги, трахаться с кем попало за дозу и совершать преступления.

Эти ее иллюзии были так похожи на те, что владели некогда мною. Но факт в том, что наркоманы не меняются. Они умеют потрясающе притворяться. В человеке просыпаются удивительные актерские способности, если им владеет вытягивающая все жилы жажда.

Наркоманка может признаваться в любви, глядя на тебя прозрачными от слез глазами, может шептать клятвы и признания, медленно лаская тело и укутывая твой разум в туман желания. Говорить, что у вас все обязательно будет хорошо, и вот не далее как завтра она пойдет лечиться! Обязательно пойдет, ведь она так хочет от тебя детей, а для этого должна быть здоровой.

Я смотрел на Фелисити. И видел другую.

Которая точно так же заламывала руки, смотрела с точно такой же мольбой и обещала такие же несбыточные вещи. И демоны медленно зверели и обрастали острыми шипами, которые лишь чудом не пропарывали мне кожу, но успешно отравляли разум.

Если в человеке проявляется темная сторона, то очень сложно задвинуть ее назад.

Власть опьяняет. Власть развращает. Власть провоцирует на самые отвратительные вещи.

А сейчас эта малышка зависела от меня целиком и полностью.

Правда, в тот момент, когда она встала, чтобы уйти, я даже удивился и почувствовал укол разочарования, но к нему примешивалось совсем другое чувство.

Облегчение. Я был рад, что она не пошла до конца. Это оставляло во мне хоть какие-то иллюзии касаемо чистоты золотоволосого ангела.

Но Фел замерла, а после развернулась и, стремительно преодолев расстояние между нами, рухнула на колени возле моих ног.

– Пожалуйста. Я сделаю все, мистер Браун. Только спасите Мелани.

И, не моргая, смотрела затянутыми пеленой слез яркими зелеными глазами, выворачивала мне душу со всем ее содержимым. Проблема в том, что сейчас там не было ничего хорошего. Лишь жажда, лишь похоть, лишь лютый кайф от того, что она стояла передо мной на коленях.

Член болезненно напрягся в штанах, а воображение рисовало возбуждающие картины. Сколько всего можно сделать, если женщина стоит перед тобой на коленях…

Я могу сейчас протянуть к ней руку… Да что там могу, я уже это делаю. Касаюсь кончиками пальцев скулы и с каким-то садистким удовольствием размазываю слезинку по бархатной коже.

Сколько раз я думал о том, какая она на ощупь? Сколько раз просыпался ночью от того, что видел во сне, как трахаю пахнущую яблоками девочку? Но это были сны, в реальном мире она знать не знала о моих желаниях.

Но мы сейчас это исправим. Меня продрало мурашками от тактильного кайфа, потому что Фел оказалась в сто раз лучше, чем я мог вообразить. Нежная, невозможно нежная.

И такая же продажная, как и та, другая. Как и Клара стоит передо мной на коленях со слезами в глазах, и ей что-то надо!

Эта мысль заморозила все внутри. Все, кроме вожделения.

– Что угодно, говоришь? Отработать, значит, согласна…

У меня подрагивали руки, когда я медленно обхватил пальцами ее шею и притянул к себе. Слишком много образов сошлось сейчас в этой девушке, слишком много эмоций было на ней завязано.

Я склонялся к ней, ловя выражение затравленности и непонимания в глазах и… меня штырило. Словно Фелисити была той самой иглой, которая уже проколола кожу, и сейчас в мою кровь вливается яд, вызывающий эйфорию.

Ублюдок. Я точно ублюдок.

Преодолев последние разделяющие нас сантиметры, я впился в ее губы злым поцелуем и по-прежнему не закрывал глаза, с жадностью ловя в ее взгляде шок и неверие. Быстро перехватил тонкую руку, явно желающую дать мне по морде, и сдавил запястье. Не сильно, но достаточно, чтобы она рвано выдохнула сквозь зубы, а я этим воспользовался, углубляя поцелуй.

Блять.

Зря. Совсем зря. Вообще зря.

Я понял, как феерически лоханулся, как раз в этот момент. Фе-ли-си-ти… Ее имя по слогам полыхало в моем воспаленном мозге. Сладкая и сочная, как те демоновы яблоки, которые и сейчас отравляют обоняние. Когда я ощутил на языке ее вкус, у меня окончательно снесло крышу.

Нельзя было позволять себе столько, потому как теперь невыносимо трудно остановиться. Да и зачем останавливаться? Она бьется в моих руках, но я знаю женщин… Не пройдет и нескольких минут, как Фелс будет стонать мне в губы и извиваться от наслаждения. Одинаковые, все они, сука, одинаковые!

Меня накрывало все больше и больше. Рывком притянув девушку к себе, я запустил руку в ее волосы. Чувствовал, как гладкие пряди скользят по ладони, и сходил с ума от потребности ощутить их на своем теле. Да, малышка, я распущу твои волосы… но после того, как раздену.