Второй шанс для мажора или Фей-крестный поневоле - Анна Литвинова Страница 7

– Поздравляю, Лазутина! Тебе сегодня несказанно повезло! По невероятному стечению обстоятельств, ты сегодня становишься обладательницей личного джинна, волшебника и Деда Мороза в моем лице! Я готов выполнить любые твои три желания!

А я едва сдержала истерический хохот… Серьезно?

Похоже, что с голодухи и переутомления у меня бомбические галлюцинации…

– Ого, целых три? – уточнила я, изобразив бурный восторг.

– Не больше и не меньше, – мне показалось, или в его голосе прозвучало облегчение? Если и так, то слишком рано он обрадовался. Участвовать в этом откровенном идиотизме я не собиралась ни под каким предлогом.

– Баринов, ты пьян? – устало вздохнула, стирая с лица все лишние эмоции. Живот свело в голодном спазме, и изнутри поднялось раздражение.

В ответ на меня абсолютно неприлично дыхнули. Я поморщилась. Отчасти от того, что это вызвало какое-то внутреннее отторжение, а отчасти от того, что парень был трезв. Значит, причины сию секунду захлопнуть перед его носом дверь у меня не было. Хотя, когда это мне мешало?

– Не пьян, – констатировала я и окинула несносного мажора равнодушным взглядом. Внезапно мне надоел весь этот цирк. Я абсолютно не понимала, какого черта ему от меня надо, а настроение, и так не радужное, скатилось в район канализации, – значит, алкоголя тебе уже мало. Ну, что ж, когда в следующий раз будешь курить, колоть или еще как-то употреблять ту дрянь, которая заставила сегодня тебя притащиться ко мне, оставь и мне немного. С удовольствием погоняю по радуге розовых единорогов, срущих блестками.

Я попыталась захлопнуть дверь, заканчивая этот более чем странный визит, но вовремя выставленная нога парня помешала мне совершить задуманное.

– Погоди…

– Баринов, ты берега не попутал? Какого хрена тебе еще надо? – прошипела я злобной фурией, едва сдерживаясь от желания садануть дверью по его ноге еще раз.

– Так и знал, что ты мне не поверишь! Ну, что мне сделать, чтобы убедить тебя? – он оперся ладонями о косяк и дверное полотно, буквально нависнув надо мной. И мне от этого стало очень неуютно, хоть и виду не подала.

– Во что поверить? Ты с кровати, случайно, утром не падал? Или со своими дебилами-друзьями придумал новое развлечение и решил достать меня еще и дома? Проваливай, Баринов, пока я не решила, что ты без меня жить не можешь!

– Лазззууутина, – почти простонал парень, растерянно проведя ладонью по волосам.

Надо отдать должное, он был довольно симпатичным. Высокий, под метр девяносто, плечистый, но не слишком, с длинными мускулистыми ногами и упругой задницей, Баринов выгодно выделялся на фоне большинства студентов нашего университета. Добавить сюда короткий ежик каштановых волос, темно-серые глаза, не узкие, но и не пухлые губы, так и норовящие расплыться в озорной улыбке, и волевой подбородок, и сразу становится понятно, почему половина девчонок на курсе мечтают оказаться в его постели. Но меня в их рядах сроду не водилось, так какого черта он делает сегодня под моей дверью?

– Тебе что, сложно, что ли? Ты мне говоришь свои желания, я их выполняю и всё! Все довольны! Это не спор и не подстава, так что можешь не переживать. И я от тебя не отстану, даже не надейся. Давай уже, не тяни. Быстрее начнем, быстрее разойдемся, – он демонстративно навалился на дверь чуть сильнее, давая понять, что закрыть ее не позволит. С минуту попыхтев в неравной борьбе за собственное жилье, я приложилась лбом к холодной стене, тихонько застонав.

– Не отстанешь? – получилось жалобнее, чем хотелось.

– Неа, – мой личный кошмар расплылся в довольной ухмылке, рискуя получить по ней же.

– Тогда слушай! Мое первое, и самое сокровенное желание! – я вздохнула, будто в сомнениях, а потом отчеканила, – я хочу, чтобы ты бодрым парнокопытным ускакал в закат, высоко подпрыгивая, и по пути заработал локальную амнезию о том, что мы с тобой вообще когда-либо были знакомы. Усвоил? Вперед!

С удовольствием проследила за игрой эмоций на лице парня. Облегчение сменилось предвкушением и любопытством, затем недоумением, чтобы потом перерасти в разочарование, раздражение и злость.

Так тебе и надо, хлыщ самодовольный. Сколько за эти четыре года ты мне крови попортил, на целую станцию переливания хватит.

Баринов не спешил выполнять мое желание, по-прежнему раскорячившись досадным препятствием между мной и долгожданным ужином. Молча стоял и буравил тяжелым взглядом, о чем-то мучительно раздумывая. Выругавшись про себя в таких цветастых выражениях, которые не произносила последние лет пять, сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Почти получилось, хотя на языке продолжало вертеться несколько особо впечатляющих фраз. Но как только я собралась ехидно поинтересоваться, почему он еще не на полпути к выезду из города, как резкий удар кулаком по двери заставил меня подпрыгнуть на месте, ловя ладонью заполошно забившееся сердце.

– Твою ж мать, Лазутина! Вот Кобра ты и есть! Я же хотел как лучше! Все видели? Я действительно пытался! – он смотрел вертикально вверх, будто обращаясь к кому-то невидимому. Я растерянно хлопала ресницами, ощущая поползший между лопаток холодок страха.

И как я раньше не заметила? Тут же налицо психические отклонения! А я еще умница, оттачиваю на нем свое ехидство. Так, спокойно, Яна! Что там говорят? Разговаривать с психами надо спокойно, приветливо, стараясь тянуть время до приезда бригады. Спокойно, я сказала!

После максимально незаметного глубокого вдоха, я собралась с силами и выдала максимально доброжелательную улыбку.

– Ну, что ты так нервничаешь? Не надо, все будет хорошо, – начала я, наблюдая, как вытягивается лицо мажора, то ли от моей улыбки, демонстрирующей все наличествующие зубы, то ли от ласкового голоса, которого он никогда не слышал.

– Лазутина! Ты издеваешься! – взвыл он, а я рефлекторно отшатнулась, – не псих я! Не псих!

Краем глаза заметила мельтешение света и тени в дверном глазке квартиры рядом. У нас на этаже располагалось четыре квартиры, так что соседке было прекрасно все видно и слышно. И если раньше меня любопытство этой одинокой старушки раздражало, то сейчас оказалось весьма на руку.

– Конечно, не псих, – пролепетала я, не зная, куда бежать, если придется, – я даже и не думала…

– Ну, все! Хватит! – дернулся парень, резким движением расстегивая и сбрасывая с плеч кожаную куртку, а затем потянувшись к свитеру.

Я взирала на этот неожиданный стриптиз в таком охренении, что даже дышать забывала через раз. Жаль, камеры в подъезде не было. Сам Баринов, собственной персоной, оголяется передо мной, жестоко попирая моральные устои и общественность… Резко захлопнув слегка отвисшую челюсть, я едва сдержала болезненный вскрик, качественно прикусив язык. Но, борясь с навернувшимися от боли слезами, явственно осознала, что это все происходит на самом деле.

– Смотри! – знакомый голос отвлек от размышлений, заставляя присмотреться к полуобнаженному парню.