Колдунья моя - Бертрис Смолл Страница 7

— Вот девочка. Ее зовут Мэйрин, — сказал Айво. — Ты доволен своей сделкой, Френ? Ты передашь мне серебро для миледи Сен-Ронан?

Френ запустил руку в кожаный кошелек, висевший у него на поясе, без колебаний достал тусклую серебряную монету и вручил ее Айво.

— Прощай, моя маленькая госпожа, — сказал сенешаль. — Да хранит тебя Господь и Пресвятая Богоматерь.

— Попрощайся от меня со старой Кателлой, Айво, — сказала Мэйрин.

Сенешаль вытаращил глаза, но кивнул.

— Хорошо.

Френ протянул было руку, чтобы схватить Мэйрин за плечо, но великан предостерегающе проворчал:

— Не касайся моей госпожи своими грязными лапами, торговец!

— Кто этот… — Френ смерил взглядом Дагду с головы до ног, — ..этот парень? — беспомощно пробормотал он. Великан был слишком большим и опасным на вид.

Не в силах удержаться, Айво усмехнулся.

— Пускай он сам скажет тебе, кто он такой, мастер Френ. — И, повернувшись, направился обратно к замку.

— Я — Дагда, — произнес ирландец. — Я — охранник этой девочки. Я был рядом с ней с того дня, когда она родилась, а до того охранял ее мать, Мэйр Тир Коннелл, принцессу Ирландии, да упокоит Господь ее душу. Эта девочка родилась в законном браке, но ее мачеха хочет отнять у нее наследство для себя и своего будущего ребенка. Хотя я вольноотпущенник, но никак не смог помешать ей совершить это злодеяние. Но я не покину мою маленькую госпожу, торговец. Куда она — туда и я.

Френ на мгновение пришел в замешательство. Прежде он никогда не сталкивался на Западе с такими случаями. Чтобы о маленькой девочке заботился мужчина?!

— Ты что, евнух? — спросил он Дагду.

Великан громко рассмеялся.

— Нет, — ответил он. — Все мои богатства при мне. «Странно», — подумал Френ, но, еще раз окинув взглядом огромного ирландца, понял, что ему снова крупно повезло. Этот Дагда сам позаботится о девочке и сохранит ее до тех пор, пока они не доберутся до Константинополя и не продадут ее выгодному клиенту. Впрочем, Френ не хотел выказывать своей радости.

— Что ж, можешь идти с нами, великан, — надменно произнес он, — но тебе придется самому зарабатывать себе на пропитание. Ты будешь помогать мне. Милостыню подают священники и богатые лорды, а я — ни тот, ни другой. Ты меня понял, великан?

— Я понял тебя, торговец, — ответил Дагда, и в его голубых глазах сверкнула насмешка.

Торговец запустил руку в седельную сумку и достал оттуда маленький кожаный ошейник, чтобы застегнуть его на тоненькой шейке Мэйрин, но большая ладонь Дагды опустилась на его руку. Френ вздрогнул от удивления и вопросительно взглянул на ирландца.

— Ты хочешь испортить ее кожу, торговец? Она такая тонкая, что тебе и не снилось! Этот ошейник оставит на ней отметины.

Френ на мгновение задумался. Великан прав: он сам видел, что рабские ошейники оставляют на коже следы. Такие отметины могут снизить ценность девочки, да и вообще стыдно портить такую чудесную кожу.

— Хорошо, Дагда, — уступил он, — но она должна будет надеть его, когда мы придем на рынок. Я не хочу, чтобы ты сбежал с моей собственностью. Ведь я никак не смогу доказать, что девочка принадлежит мне.

Дагда кивнул, и его глаза снова блеснули, напоминая Френу о том, что на самом деле он, Дагда, ни за что не оставит Мэйрин. Какой-то мальчик подвел к ирландцу большую лошадь, и работорговец вытаращил глаза от удивления.

— У тебя есть собственная лошадь? — Френ скользнул восхищенным взглядом по бархатистой коричневой шерсти великолепного животного.

— Брис был последним даром, который оставила мне мать моей госпожи перед смертью, — услышал он в ответ. — Он не причинит тебе убытков, торговец. Он сам заботится о пропитании. — Взгромоздившись в седло, Дагда наклонился, поднял Мэйри и усадил ее перед собой.

Френ взобрался в седло своей лошади. До захода солнца оставалось еще около двух часов — вполне достаточно, чтобы проехать несколько миль к побережью. Проезжая через подъемный мост замка Ландерно, Мэйрин смотрела только вперед и ни разу не обернулась. Френу это показалось странным, и он спросил:

— Неужели ты не хочешь в последний раз взглянуть на свой дом? Девочка пристально посмотрела на него удивительно взрослым взглядом и ответила лишенным всякого выражения голосом:

— К чему оглядываться назад, торговец? Этот замок остался для меня в прошлом. Я смотрю в будущее.

Френ вздрогнул. В этой Мэйрин было что-то пугающее. Он взглянул на нее, но девочка устремила взгляд на дорогу. У Дагды на губах играла легкая улыбка, и когда Френ встретился с ним взглядом, то заметил, что в глазах ирландца светится веселье. Работорговец ощутил укол раздражения. Эта девочка — его собственность, а держится, как королева! Френ пожал плечами. Путь до Англии близок, задержатся они там ненадолго, а потом он вернется в Константинополь. А уж там эта девчонка узнает свое место, когда станет игрушкой какого-нибудь богача, а этот великан-ирландец, который называет себя ее охранником, уже ничего не сможет поделать. В Константинополе у Френа были влиятельные друзья, которые называли его настоящим, достойным именем. Эти друзья в мгновение ока уничтожат Дагду, чтобы завладеть такой редкостной рабыней. Френ улыбнулся, обнажив желтые зубы. «Всему свое время, — сказал он себе. — Терпение, только терпение!»