Сердце вне игры - Хелен Бьянчин Страница 7

Вскрикнув от неожиданности, она посмотрела на него глазами, полными ярости.

— Как ты смеешь? — Она попыталась отнять у него телефон. — Верни немедленно.

— Ты не поедешь на такси.

Роми зажмурилась. Искушение наброситься на Хавьера с кулаками было велико.

— Я поеду к отцу одна, — заявила она.

— Нет.

Пелена гнева застилала ей глаза.

— Какого черта ты мной командуешь?

Хавьер с трудом подавил желание накрыть ее губы своими и превратить ее гнев в страсть. Это произойдет совсем скоро. Нужно немного потерпеть.

Поняв, что разговаривать с ним бессмысленно, Роми направилась к обочине. Хавьер тут же ее догнал, и ее ярость усилилась.

Между ними установилось напряженное молчание, которое Роми не стала нарушать, даже когда он подошли к машине Хавьера. На мгновение ей захотелось совершить последнюю попытку протеста, но, прочитав в его взгляде угрозу, она передумала.

— Тебе нужен адрес? — холодно спросила девушка.

— Нет.

Выходит, он знал, что Андре поселился в убогой однокомнатной квартирке на западной окраине города, которая не шла ни в какое сравнение с домом, где когда-то жили родители Роми.

Она молча смотрела в окно и думала, как ее отец отреагирует на новость о ее браке с Хавьером.

Проехав внутреннюю часть города, они оказались на одной из многочисленных улиц, где обшарпанные здания из красного кирпича располагались почти вплотную друг к другу.

Ее отец скоро уедет из этой дыры, если она все сделает правильно.

Андре открыл дверь, и при виде дочери его губы изогнулись в улыбке, которая исчезла, когда из-за угла узкого коридора показался ее спутник.

— Хавьер, — осторожно произнес он.

За этим последовала неловкая пауза, и Роми обняла отца.

— Андре, — наконец кивнул Хавьер, и пожилой мужчина отошел в сторону, чтобы пропустить их в комнату, которая служила одновременно спальней, гостиной и столовой.

— Прошу вас, садитесь, — произнес он, указывая им на кресла и небольшой диван. — Я могу предложить вам чай или кофе?

У Роми защемило сердце при виде того, как ее отец отчаянно пытается сохранять спокойствие в непредвиденной ситуации.

— Я приготовлю, — сказала девушка, и, отправившись на кухню, наполнила водой электрический чайник и достала с полки посуду. Она задержалась там на некоторое время, прежде чем вернуться к мужчинам.

Она не ожидала, что отец легко примет ее решение. Ее руки задрожали, когда она услышала в его голосе беспокойство.

Тогда Роми поставила все на поднос и, сделав глубокий вдох, вернулась в комнату.

Когда она протянула отцу чашку кофе, он серьезно посмотрел на нее.

— Ты всегда тщательно обдумывала свои поступки, — растерянно произнес он, — и вдруг ни с того ни с сего решила выйти замуж. — Андре сделал паузу и пристально посмотрел на Хавьера. — Если это спланировано специально для того, чтобы… — Он осекся, словно не в силах продолжать. — Нет, это слишком.

Роми было больно за отца. Ей так хотелось что-нибудь придумать, чтобы его успокоить. Вот только ее отец был человеком проницательным, и ей не удалось бы его обмануть.

— Продолжительные отношения следует узаконить, — спокойно сказал Хавьер. — Или вы предпочли бы, чтобы Роми оставалась моей любовницей?

Тишина, установившаяся в комнате, была почти осязаемой. Роми хотелось накричать на Хавьера, но в присутствии ее отца это бы только осложнило ситуацию. Лицо Андре приобрело пепельный оттенок, в глазах читалась мука.

— Я не позволю тебе это сделать, — сказал он ей. Роми взяла его руки в свои.

— Я выхожу замуж за Хавьера в эти выходные, — мягко сказала она. — Ты окажешь мне честь и придешь на мою свадьбу?

Его глаза увлажнились, и на мгновение ей показалось, что он не выдержит. Но все же ему удалось сохранить самообладание.

— Ты можешь дать мне честное слово, что делаешь это по собственной воле?

Разве могла она сказать ему правду?

— Да, — ответила Роми.

Ей казалось, что отец не смирится так легко с ее решением, но он неожиданно наклонил голову и с печальной улыбкой произнес:

— Я больше не стану тебя разочаровывать.

К горлу Роми подступил комок. Она понимала, как ему было трудно произнести эти слова.

Роми не знала, как ей удалось пережить следующие полчаса. Было уже почти десять, а ей следовало к завтрашнему дню проверить домашние задания. После напряженного дня ей безумно хотелось побыть одной.

В машине она откинула голову назад и закрыла глаза, когда Хавьер завел мотор.

— Расслабься.

Она резко повернула голову и смерила его ледяным взглядом.

— Думаю, в ближайшее время об этом я могу даже и не мечтать. Ты хоть представляешь, как нелегко мне далась эта встреча?

— Хорошо, что мы поехали к Андре вместе.

— Хорошо для кого?

Притормозив на перекрестке, Хавьер посмотрел на нее:

— Для тебя.

— Я не нуждалась ни в чьей поддержке.

— Нет?

— Пожалуйста, — раздраженно произнесла она — Не нужно изображать моего защитника.

— Разве роль мужа это не предусматривает?

Насмешка, прозвучавшая в его голосе, больно ее задела.

— А она предусматривает, что ты не заведешь себя любовницу, когда я тебе надоем? — парировала она.

— Зачем мне заводить любовницу, если моя жена будет меня удовлетворять?

— А если ты не будешь меня удовлетворять, я могу завести себе любовника?

— Ты сомневаешься, что я смогу тебя удовлетворять?

Нет, Роми нисколько в этом не сомневалась. Ее тело звенело, как натянутая струна, при одном лишь воспоминании о его ласках.

Улыбнувшись, Хавьер, дождавшись зеленого света, свернул на дорогу, ведущую в Сент-Килда. Не желая продолжать этот разговор, Роми уставилась в окно.

Когда машина остановилась возле ее дома, она почувствовала невероятное облегчение. Расстегнув ремень безопасности, Роми потянулась к ручке дверцы, но Хавьер неожиданно взял в ладони ее лицо.

Он был слишком близко.

— Что…

Не успела она возразить, как он накрыл ее губы своими. На мгновение Роми забыла обо всем и лишь ощущала его вкус, его тепло и электрические импульсы, распространяющиеся по ее телу.

Три последних года словно перестали существовать. Когда пальцы Хавьера нежно коснулись ее щеки, из ее горла непроизвольно вырвался стон наслаждения. «Волшебство», — успела подумала Роми перед тем, как потеряла ощущение времени и пространства и унеслась в мир чувств и удовольствий.