Одна лишь ты - Джастин Валенти Страница 68

День выдался холодный, сырой, промозглый, и Дженнифер, собираясь к Патрику, надела фланелевые брюки и толстый джемпер ручной вязки. Когда она поднималась по лестнице на последний этаж, где располагалась музыкальная студия, ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, выскочит из груди.

Патрик встретил Дженнифер возле двери и сразу же повел в студию. От волнения он даже забыл помочь ей снять пальто, и она сделала это сама. Патрик сел за рояль, начал играть, а Дженнифер стояла рядом с ним.

— Ну, как тебе? — спросил Патрик.

— В общем… неплохо. Но по-моему, не хватает живости, энергии. Мелодия… скучновата, однообразна. Может, мне не следовало говорить тебе этого? — вдруг спохватилась она.

— Напротив, Дженни, твое мнение для меня очень важно. Кроме того, ты — автор либретто, и если тебе не по душе моя музыка, то и твои стихи могут получиться бесцветными. Я внесу необходимые изменения и потом покажу тебе. А как твои успехи?

Дженнифер достала из папки листы с написанным текстом, и они с Патриком начали обсуждение. Но работа двигалась медленно и без вдохновения. Ни в Патрике, ни в Дженнифер не было азарта, легкости; интересные идеи не приходили в голову, они не спорили, как раньше.

Через час Патрик смущенно посмотрел на Дженнифер:

— Что-то у меня ничего не получается, Дженни. То ли день сегодня выдался плохой, то ли я уже устал. И скажу тебе честно: мысль о том, что я не увижу тебя три недели, меня крайне угнетает. Дженни, зачем ты уезжаешь?

— Патрик, пожалуйста, не надо. Мы же с тобой договорились…

— У меня разболелась голова. — Патрик приложил ладонь ко лбу. — Пойду приму аспирин.

Он направился в ванную комнату, а Дженнифер надела пальто. Да, день сегодня оказался непродуктивным, и виной тому не погода, не усталость, а они сами. Дженнифер и Патрик. Как она, например, может сочинять хорошие тексты, когда се мысли заняты одним лишь Патриком и в его присутствии она думает только о нем? О том, что безумно любит этого мужчину, но им не суждено быть вместе.

Патрик вышел из ванной комнаты и, увидев, что Дженнифер собирается уходить, пошел проводить ее. Они спустились этажом ниже и уже начали прощаться, как вдруг из соседней квартиры появилась молодая женщина и горячо заговорила:

— Простите, пожалуйста, я — ваша соседка. Меня зовут Пенни. Вы не могли бы оказать мне любезность? Я должна минут на десять отлучиться — сходить в банк и получить деньги. Не присмотрите ли за моим маленьким сыном? Он простужен, и мне не хотелось бы брать его с собой на улицу. А если я не получу деньги, то не на что будет купить продукты и приготовить ужин. Пожалуйста, очень вас прошу!

Патрик и Дженнифер молча переглянулись. По виду юной женщины они догадались, что она мать-одиночка.

— Хорошо, мы посидим с вашим малышом, — сказал Патрик. — Идите в банк и в магазин.

— Большое спасибо! — воскликнула Пенни. — Вы так любезны! Пожалуйста, заходите ко мне!

Дженнифер и Патрик прошли в квартиру, а Пенни, схватив сумку, побежала вниз по лестнице.

— Патрик, мне вообще-то надо домой, — неуверенно проговорила Дженнифер. — Как ты думаешь, Пенни скоро вернется?

— Она же сказала: через десять минут.

Дженнифер пожала плечами, и они направились в кухню, соединенную проходом с гостиной. Квартира Пенни была обставлена скромно. Не оставляло сомнений, что здесь живет одинокая женщина с ребенком. Впрочем, кое-какие детали обстановки указывали на то, что хозяйка по мере сил старается придать своему жилищу уют. В гостиной стояли два удобных, почти новых кресла, а на стене в кухне висел маленький пушистый индийский ковер. В гостиной, в детской кроватке, лежал ребенок месяцев девяти-десяти.

Дженнифер расстегнула пальто, распахнула его и села возле кухонного стола. Патрик подошел к ней и, указав в сторону гостиной, сказал:

— По-моему, нашей новой знакомой нелегко живется.

— Ты когда-нибудь видел ее прежде?

— Да, несколько раз, мельком. Она возвращалась с ребенком с прогулки.

Расположившись напротив Дженнифер, Патрик машинально забарабанил пальцами по столу. Взглянув на его длинные тонкие музыкальные пальцы, Дженнифер вздохнула и опустила голову. Какие красивые у Патрика руки! Как она мечтает снова ощутить их прикосновение, почувствовать тепло и ласку…

Из гостиной донесся плач ребенка. Патрик встал и пошел туда. Дженнифер последовала за ним. Остановившись в дверном проеме, она увидела, как Патрик вынул ребенка из кроватки и взял на руки. Лицо мальчика выразило удивление, но плакать он тотчас же перестал.

— Вот и хорошо, вот и молодец, — ласково сказал Патрик. — Скоро придет твоя мама, не волнуйся. Улыбнись, малыш! Замечательно… А теперь давай спать.

Положив мальчика в кроватку, Патрик обернулся к Дженнифер. Наблюдая за тем, как бережно и ласково он обращается с чужим ребенком, Дженнифер не сдержала слез. Вот если бы у них с Патриком был ребенок. Их сын…

— Дженни, почему ты плачешь? — взволнованно спросил Патрик. — Дженни…

Он подошел к ней и порывисто обнял. Она уткнулась лицом в его плечо, и слезы хлынули из ее глаз.

— Дженни, любимая, успокойся, — ласково говорил Патрик, гладя ее по голове. — Прошу тебя, успокойся, все будет хорошо, любимая.

Дженнифер тихо всхлипывала, а Патрик продолжал:

— Я мечтаю о том, чтобы у нас с тобой был ребенок, Дженни… Это было бы так чудесно.

Она подняла голову и взглянула ему в лицо.

— Что же нам делать? Мы не можем, не должны быть вместе. Эта мысль приводит меня в отчаяние, я думаю только о тебе. О нас с тобой. Хотя знаю, что мы не имеем права причинять боль близким нам людям.

Послышались торопливые шаги, и в квартиру вошла Пенни.

Патрик и Дженнифер отпрянули друг от друга. Хозяйка горячо поблагодарила их за помощь, и они вышли. Патрик в нерешительности остановился на лестнице, а Дженнифер начала спускаться.

— Дженни, подожди!

Он подбежал к ней и обнял за плечи.

— Пожалуйста, пойдем ко мне. Прошу тебя, дорогая, хотя бы на минуту!

— Патрик, мы не должны быть вместе, — прошептала Дженнифер и прижалась к нему.

Патрик начал целовать ее в губы. Закрыв глаза, она почувствовала, как ее захлестнуло желание. Тело стало податливым, слабым…

«Всего один поцелуй — и я уйду, — мелькнуло в возбужденном мозгу Дженнифер. — Только один…»

Патрик повел Дженнифер в свою студию. Уже начав раздеваться, она прошептала:

— Это нехорошо, Патрик…

— Мы любим друг друга! И принадлежим друг другу! — возразил Патрик, и их губы слились в страстном поцелуе. — Мы должны быть вместе…

Он увлек Дженнифер на диван, и она, мгновенно забыв о своих обещаниях и клятвах, крепко прижалась к Патрику и тихо застонала от сладостного ожидания любовной близости с самым дорогим человеком на свете. Они занимались любовью страстно, неистово, и Дженнифер казалось, что никогда еще она не чувствовала столь полного, всеобъемлющего счастья. Они растворились друг в друге и стали единым целым.