Любовь в полдень - Лиза Клейпас Страница 67

— А ты и не пользовался! — горячо запротестовала Беатрикс. — Я сама к тебе пришла и отдалась по доброй воле.

— Да, знаю. — Кристофер поцеловал в висок. — Пришла и подарила себя — прекрасную, щедрую и такую страстную, что раз и навсегда уничтожила меня для других женщин. Но твой первый опыт получился не совсем правильным и гармоничным, и сегодня я готов компенсировать все, чего не смог дать в прошлый раз.

Чувственный голос обещал несказанные радости, и Беатрикс ощутила, как стремительно заливается краской.

— Необходимости нет, но если настаиваешь…

— Настаиваю. — Он провел ладонью по спине и обнял еще крепче, как будто боялся потерять. А потом прикоснулся горячими губами и начал поцелуями прокладывать дорожку по шее. Мир изменился. Как только губы замерли, она быстро, словно боясь опоздать, вздохнула.

Почувствовав конвульсивное движение, Кристофер поднял голову и улыбнулся:

— Может быть, сначала поужинаем? — Он легко встал и увлек ее за собой.

— После грандиозного свадебного завтрака есть совсем не хочется, — пожала плечами Беатрикс. — Наверное, больше уже никогда не проголодаюсь. — Она лучезарно улыбнулась. — А вот от бокала шампанского не откажусь.

Кристофер сжал ладонями лицо и быстро поцеловал.

— За такую улыбку заслуживаешь целой бутылки.

Беатрикс взглянула вопросительно.

— Можно попросить тебя сначала расстегнуть платье?

Супруг повернул ее спиной и занялся длинным рядом спрятанных в глубокой складке крючков.

Возня с платьем казалась занятием семейным, уютным, одновременно успокаивающим и приятным. Дойдя до шеи, Кристофер прижался губами к нежной коже и, не удержавшись, покрыл поцелуями бугорок позвонка.

— А корсет тоже доверишь? — прошептал он на ухо.

Беатрикс удивилась, что ноги до сих пор не подкосились.

— Нет, спасибо. Сама справлюсь. — Она потянула сундучок и скрылась с ним за ширмой. Беатрикс открыла крышку, увидела аккуратно сложенную привычную одежду и знакомый, затянутый шнурком муслиновый мешочек с расческой, шпильками и другими необходимыми мелочами. Кроме того, там лежал небольшой пакет, завернутый в голубую бумагу и перевязанный изящной синей лентой. Беатрикс достала из-под ленты сложенную записку и прочитала:

«Подарок к твоей брачной ночи, дорогая Беа. Лучшая модистка Лондона сотворила эту сорочку. Она отличается от тех, которые ты надеваешь обычно, но мужу очень понравится, поверь моему опыту.

Поппи».

Беатрикс развернула сорочку и увидела, что волшебное одеяние сшито из черного прозрачного шелка и украшено крошечными пуговками из черного янтаря. Прежде ей приходилось носить лишь самые скромные ночные сорочки из белого батиста или муслина, а потому смелое произведение портновского искусства показалось шокирующим. Что ж, если мужьям нравится…

Беатрикс сняла корсет, освободилась от прочих предметов дамского туалета и сунула голову в сорочку. Прохладная гладкая ткань с легким шелестом скользнула вниз, плотно прилегла к плечам и груди, на миг задержалась на талии и прозрачным потоком стекла на пол. Боковой разрез доходил до бедра и при каждом движении открывал ногу. Спина оказалась почти обнаженной, так далеко простирался вырез. Беатрикс вытащила из волос шпильки, положила в муслиновый мешочек и неуверенно вышла из-за ширмы.

Кристофер только что наполнил два бокала, обернулся и замер. Лишь жадный огненный взгляд скользил по фигуре.

— Бог мой, — пробормотал он и залпом осушил шампанское. Поставил на стол пустой бокал и схватил второй; так, словно боялся, что хрусталь проскользнет между пальцами.

— Тебе нравится моя сорочка? — осведомилась Беатрикс невинным тоном.

Не отбывая глаз, Кристофер кивнул.

— А где же вторая половина?

— Это все, что удалось найти. — Не в силах противостоять желанию подразнить любимого, она попыталась взглянуть через плечо. — Вот думаю, не задом ли наперед надела?

— Давай посмотрю…

Беатрикс повернулась. Увидев обнаженную спину, Кристофер шумно вздохнул.

Она услышала тихое проклятие, однако не обиделась: Поппи, несомненно, оказалась права. А когда супруг осушил и второй бокал, забыв, кому предназначалось шампанское, Беатрикс еле сдержала смех. Она подошла к кровати и с удовольствием вытянулась, наслаждаясь прохладой льняных простыней и мягкостью стеганых одеял, даже не пытаясь прикрыть обнаженную разрезом ногу.

Кристофер подошел, по пути торопливо стягивая рубашку. От одного взгляда на мускулистую загорелую грудь захватывало дух. Трудно было поверить, что этот прекрасный мужчина, покрытый шрамами Аполлон, восхитительный любовник отныне принадлежит ей.

Почти не дыша, Беатрикс протянула руку и коснулась горячей кожи, провела пальцами по блестящим кудрявым зарослям. Он склонился, посмотрел потемневшим от вожделения взглядом.

Тая от любви и желания, Беатрикс прошептала:

— Кристофер…

Он бережно, словно не веря собственным глазам, провел пальцем по губам, а потом начал медленно целовать. Каждый поцелуй отзывался глубоким сладким шоком, воспламенял, лишал способности думать. Легкое прикосновение теплой ладони не столько удовлетворяло, сколько обещало наслаждение. Ее искусно, методично соблазняли.

Вот она оказалась на спине, и нога по-хозяйски раздвинула ее ноги. Пальцы легли на грудь, чтобы найти едва прикрытый шелком сосок. Большой палец дразнил, поглаживал с игривой легкостью, рождавшей неутолимое нетерпение. Осторожно сжимая вершинку двумя пальцами, Кристофер безжалостно нагнетал напряжение. Беатрикс со стоном прервала поцелуй, чтобы перевести дух.

Кристофер нагнулся к груди, пронзил горячим дыханием тонкую ткань и обжег кожу. Язык коснулся упругой вершинки и увлажнил шелк, вызывая одновременно тоску и удовольствие. Трясущимися руками Беатрикс сдернула сорочку с плеч, чтобы прозрачная ткань не мешала.

— Не спеши, — прошептал он и провел языком по коже, но не там, где ей хотелось.

Беатрикс коснулась ладонями лица любимого, ощутила под пальцами начинающую пробиваться щетину, попыталась направить его губы, однако он не поддался, а лишь тихо рассмеялся.

— Не спеши, — повторил он, покрывая поцелуями мягкую ложбинку на груди.

— Почему? — с трудом произнесла она, едва дыша.

— Так будет лучше для нас обоих. — Он накрыл грудь ладонью, чтобы ощутить безупречную форму. — Особенно для тебя. Наслаждение будет глубже… острее… позволь показать, любовь моя…

Язык обжигал кожу, и Беатрикс с трудом терпела огненные прикосновения. Голова металась по подушке.

— Кристофер!.. — позвала она дрожащим голосом. — Хочу…

— Да?

Она понимала, что ведет себя эгоистично, но не могла не продолжить: