Любовник на все времена - Сара Линдсей Страница 66

— Мы очень благодарны вам обоим, — крикнул Генри, пролетая мимо дворецкого и ступая на лестницу. — Думаю, что теперь я увижу вас и вашу миссис лишь на следующей неделе.

— На следующей неделе? — удивленно переспросила Диана.

— Да. Полагаю, что до тех пор нам не удастся выбраться из спальни. — Генри усмехнулся. — Думаю, твоя обнаженная грудь произвела бы на беднягу гораздо больше впечатления, чем это сделала моя.

Диана сглотнула комок в горле, мысленно представив картину, набросанную в двух словах Генри. Но они уже стояли перед дверьми в спальню. Через миг Генри вбежал внутрь и бережно положил ее на кровать.

— Не закрыть ли нам двери? — спросила Диана.

— Не волнуйся. Я на ночь отпустил всех слуг. Все они местные жители и рады провести ночь в кругу своих родных и близких. Сегодня ночью только я один буду наслаждаться твоими сладострастными стонами. — Не говоря более ни слова, он принялся расстегивать пуговицы на ее платье, причем делал это так быстро, что Диана догадалась: одевая ее, он умышленно некоторые из них не застегивал.

— Боже, ты прекраснее, чем я ожидал, — пробормотал он, с вожделением взирая на ее обнаженное тело.

— Ты по-прежнему одет, — стыдливо прошептала она.

— Сейчас исправим. — Рассмеявшись, он в мгновение ока скинул с себя одежду.

Диана не подсматривала за ним, напротив, даже отвернулась в сторону. Он залез к ней в постель, обнял, прижал к себе и поцеловал. В тот же миг Диану охватило возбуждение, равное по силе и остроте тому, которое владело ею в карете и которое Генри отказался тогда продолжить и довести до завершения.

Диана опять сгорала от страсти, готовая на все.

Она застонала, как только он опять просунул руку в самый низ ее живота и принялся ласкать ее еще более изощренно и активно, чем в карете. Вскоре Диана уже находилась на самом краю неведомого ей блаженства, казалось, еще немного и наступит то, к чему он так искусно вел ее.

— Нет, нет, — взмолилась она, как только он опять отнял свою руку. — Только не сейчас.

— Сейчас, моя любовь, мы с тобой вместе разделим это счастье.

Генри чуть приподнялся и осторожно вошел внутрь ее. Это слияние их тел поразило Диану. Волна удовольствия омыла ее сердце, но тут он продвинулся чуть дальше и чуть глубже, став еще чуть ближе. Внутри нее что-то напряглось, ей стало больно, это не походило на прежние ласки.

— Я причинил тебе боль? — с тревогой спросил он.

— Нет, — солгала Диана. Она испугалась, что он из любви к ней остановится. Не будучи сильной и острой, боль оказалась вполне терпимой.

— Хорошо, хорошо, — бормотал он себе под нос, проникая еще глубже.

Но тут Диана зашипела от боли, так как в самом деле стало очень больно.

Он замер, остановленный ее реакцией.

— Со мной все в порядке. — Она поспешила успокоить его и улыбнулась. — В самом деле, мне ничуть не больно. Ты уже внутри меня.

Дианой овладело странное состояние: ощущения полного слияния их тел воедино.

— Ты сотворена для меня, — зарычал он, чуть отстраняясь от нее.

Испугавшись, как бы он не оставил ее, Диана обхватила его за спину и притянула к себе, удерживая.

— Не оставляй меня.

— Я никогда не оставлю тебя. — И он опять вошел в нее.

— Да, да, — застонала она. Последнее препятствие между ними было пройдено. Его движения стали ритмичными, что только усиливало ее возбуждение. Оно нарастало, ширилось, заполняя все больше и больше ее тело невыразимым наслаждением.

Она обхватила его бедра ногами, стараясь слиться с ним как можно полнее и дышать в такт его движениям. Она, как безумная, целовала его в лицо, губы, грудь, тем самым приводя его в исступление.

— Боже, я сейчас не выдержу, — простонал он. Его движения стали более сильными, более глубокими, более активными. Он был тяжелым мужчиной, но эта тяжесть в данный миг только усиливала остроту ее ощущений. Как вдруг внутри Дианы что-то взорвалось, в глазах потемнело, и она перестала ощущать свое тело. Наслаждение, заставлявшее содрогаться ее тело, нашло себе выход в крике, в котором было мало человеческого и совсем ничего от прежней Дианы.

— Мы летим вместе, Ди, — простонал Генри. Затем без сил он повалился на нее.

Когда они пришли в себя, и он попытался освободиться, Диана обхватила его тело руками и ногами, не желая отпускать от себя. Если бы это только было возможно, она удерживала бы его внутри себя очень долго, как ей казалось, всю жизнь. Они были близки, как могут быть близки только очень любящие друг друга люди. Их сердца бились в такт, их вздохи сливались вместе. Они превратились в одно тело, слились в одну душу — в нечто цельное и нераздельное.

Родственные души.

Диана раньше называла так людей, которые понимали друг друга с полуслова. Оказывается, она ошибалась.

Неужели точно такие же чувства испытывали и другие семейные пары, по-настоящему любящие друг друга? Это неудержимое манящее влечение друг к другу, привязанность, потребность… Ей даже стало смешно от мысли, что совсем недавно она подумывала о браке с сэром Сэмюелем. Представив его на месте Генри, она невольно содрогнулась. Неужели она намеревалась провести с ним всю свою жизнь?! К счастью, этого не случилось.

Свалившееся на нее счастье казалось ей невероятным, сказочным, нереальным. Диана никак не могла поверить в то, что это правда. Генри пробудил ее к жизни. Благодаря ему она распустилась, словно цветок. Ее сердце переполняла радость. Как вдруг неприятный отвратительный червь сомнений зашевелился в ее душе. Ее счастье, вся она целиком и полностью зависела от Генри. История повторялась, все было точно так же, как давным-давно в ее детстве.

Ее родители тоже женились по любви. Но тут на смену прежним негативным мыслям в голову Дианы пришла другая, совсем новая, вызванная ее недавними ощущениями. Неужели ее мать и ее отца соединяла точно такая же любовь, которая соединяла ее и Генри? Почему бы и нет? Но в таком случае, как, наверное, тяжело переживала ее мать разрыв с отцом?

Сердце Дианы сжалось от боли и сострадания. Бедная мама… На ее глазах выступили слезы.

— Неужели тебе еще больно? — встревожился Генри, и глубокая складка пролегла между его бровей. — Неужели я был слишком груб?

Диана отрицательно замотала головой:

— Это… от счастья. — Она всхлипнула.

— Успокойся, Ди. — Он был сама нежность и внимание. — Поспи, отдохни. И все пройдет.

Он погладил ее по голове, как это делал отец. И Диана едва не разрыдалась от сладких воспоминаний детства. Она поспешно закрыла глаза, а затем уткнулась лицом в его широкую грудь. Так они лежали, обнявшись, а он ласково поглаживал ее по голове, шепча ей на ухо разные нежные слова. Вскоре у нее на душе стало покойно и хорошо, и она уснула.