Его моя девочка - Эльвира Смелик Страница 50

Лизу словно подбросило с места. Она даже ни капли не сомневалась.

– У задних дверей, это где?

– Во дворе. Пройти под аркой, – ответил тоже торопливо поднявшийся со стула охранник, наверное, на автомате, потом опомнился: – Девушка…

– Трофимова! – это уже Маша.

Но призывные крики остались далеко за спиной. Лиза даже не заметила, как вылетела в дверь, точно зная, в какой стороне арка – да не могла она ошибиться – свернула, нырнула в тёмный проход, оказалась во дворе, опять свернула и увидела сразу.

Это даже не драка, совсем не драка – четверо против одного и без того невменяемого. Он уже лежал на асфальте, а остальные просто били – или, скорее, добивали – пинали, куда попало.

– Отвалите от него, уроды! – заорала Лиза, захлёбываясь воздухом и словами. – Я полицию вызвала.

Она даже не задумывалась, что будет делать потом, когда подбежит. Набросится? Ещё раз пригрозит полицией, надеясь, что они испугаются и отвалят? А если не испугаются и не отвалят? Полиции нет, а она кто против них? Никто. Да и без разницы.

Но те четверо и правда отвалили, заметив, что она не одна, что сзади уже бегут другие: охранник и просто парни из бара, и та самая девушка, возможно менеджер или администратор, и даже Маша. Ещё кто-то выскочил через заднюю дверь.

Никита лежал, скорчившись на боку, совершенно неподвижно – вообще не шевелился. Лиза подбежала к нему, упала на колени, дотронулась осторожно, боясь сделать больнее или хуже, позвала. Но он никак не отреагировал.

Глаза закрыты, лицо в крови, но дышит. Точно, дышит, и сердце колотится. Просто без сознания. Ну правда – просто.

Кто-то присел рядом на корточки, поинтересовался:

– Как он? Живой?

Конечно, живой. Зачем говорить такую ужасную глупость?

Лиза вскинулась, отыскала глазами подругу.

– Маш! Маша! Скорую вызови.

– Вызываем уже, – откликнулся ещё кто-то.

Лиза убрала со лба прилипшие волосы, вытерла ладонью кровь, прошептала убеждённо, для себя, для него, уверенная, что Никита непременно её услышит:

– Всё хорошо будет. Потерпи.

«Скорая» приехала быстро, но он так и не очнулся. После короткого осмотра его положили на каталку, отвезли в машину. Лиза тоже в неё забралась, заявила твёрдо:

– Я с ним.

Но её никто и не думал выгонять. Один из парамедиков даже указал, где лучше расположиться, а второй уже названивал в ближайшую больницу.

Лиза сидела тихо, не лезла к ним с вопросами, не причитала, пусть и очень хотелось – ну почему он до сих пор без сознания? – просто держала Никиту за руку, проговаривая всё про себя: упрашивала, чтобы он очнулся, опять убеждала, что всё будет хорошо, и повторяла, что любит, очень любит и без него не может.

В приёмном покое она опять устремилась следом за каталкой, но вот тут её остановили, сказали, что дальше нельзя, только напоследок спросили про аллергию на лекарственные препараты, но про такое Лиза не знала, ответила, что вроде бы нет. Какая-то женщина среднего возраста – медсестра или дежурный врач – предупредила:

– Надо будет данные заполнить. Я сейчас подойду. Ты пока никуда не уходи. – Махнули рукой вдоль по коридору: – Там, в боксе, посиди, подожди.

Она с ума сошла? Да разве Лиза могла бы уйти?

Она послушно добрела до открытой двери, вошла внутрь. Стол, кушетка, тумбочка, ещё одна дверь, вроде бы на улицу. Наверное, это и есть бокс. И где здесь сидеть?

Лиза опустилась на кушетку, запахнула куртку, засунула руки в карманы, съёжилась. Холодно тут. По крайней мере ей так казалась, потому что пальцы мёрзли и начинало потихоньку трясти.

Медсестра пришла минут через десять-пятнадцать, сообщила:

– Наверх его увезли. В себя пришёл и даже порывался уйти. Пьяный был, да?

Лиза по-честному кивнула, приготовилась выслушивать что-нибудь возмущённое и осуждающее, но медсестра, устроившись за столом, сразу начала выяснять стандартное: имя, фамилия, возраст. Не про неё, конечно, про Никиту. А когда с формальностями закончили, Лиза попросила:

– А можно мне тоже к нему? Наверх.

– Нельзя, – категорично выдала медсестра. – У нас ведь тут не кино, обычная больница. Посетителей в такое время не пускают. Если только действительно особый уход нужен. Но тогда, скорее, в реанимацию положат. А туда тем более не пустят.

– В реанимацию? – упавшим голосом переспросила Лиза.

– Ну ты чего? – медсестра всплеснула руками. – Я же вообще, а не про твоего Никиту. Не надо ему в реанимацию. Не переживай. Только подлатают немного. Так что в любом случае к нему сейчас никак.

Лиза шмыгнула носом, сглотнула.

– Можно, тогда я здесь подожду?

– Зачем? Лучше домой поезжай. – разумно заметила медсестра. – Завтра придёшь. Я ж говорю, не переживай, всё в порядке будет.

Но Лиза упрямо возразила:

– Я лучше подожду. – Просительно заглянула собеседнице в глаза. – Можно? Но если нельзя, я тогда на улице.

– Ну, здрасьте! – воскликнула та. – На улице. – Потом махнула рукой. – Ладно, сиди здесь, жди. Или лучше в коридор перейди, там тоже стулья есть. А то вдруг ещё кого привезут. А я в отделение позвоню попозже, узнаю, как там. Сегодня у нас в общем-то спокойно.

– Спасибо.

Медсестра опять ушла куда-то, но через какое-то время действительно вернулась.

– Ну вот, я же говорила, ничего страшного с ним. Ребро сломано, но в основном ссадины и ушибы. Для таких драка не проблема, а развлечение. Ничего их не берёт.

– Он не такой, – возразила Лиза, совсем тихо, почти беззвучно, потому что никого не собиралась разубеждать.