Очаровательная плутовка - Мишель Маркос Страница 50

Райли продолжил:

— Я получил согласие ее отца только сегодня утром по почте и теперь с огромным удовольствием объявляю о моем предстоящем бракосочетании с мисс Эйприл Роуз Деверо.

Никто не издал ни звука.

Никто, кажется, не дышал.

Затянувшееся молчание нарушил Нордем, который поднял бокал со словами: «За счастливую пару!»

Этот тост нестройным хором был подхвачен гостями.

Джона повернулся к сыну и сквозь зубы прошипел:

— Что, черт подери, ты делаешь?

— Отец, не сейчас, — ответил Райли, обмениваясь рукопожатиями с джентльменами, столпившимися возле помоста.

— Что все это значит? — спросил брата подошедший Джереми. — Ты сошел с ума?

— Поговорим у меня в кабинете.

Праздник продолжался. Постепенно потрясение сменилось облегчением, поскольку вопрос, занимавший многих гостей весь вечер, наконец, разрешился. Никто не осмелился поверить в кровосмесительный брак. Намного разумнее поверить в то, что слухи о родственной связи Райли и Эйприл оказались ложными.

Когда Райли пробирался мимо гостей, он улавливал обрывки разговоров: «Кому взбрела в голову эта чушь?» и «Да я ни на минуту в это не поверил!»

«Слава Богу», — подумал Райли.

Снова зазвучала музыка, и пары вернулись к танцам.

Райли направился к Эйприл, отвечая на приветствия и поздравления. Подойдя к тому месту, где он ее оставил, он не удивился, не обнаружив ее там. Чего еще ждать от такой своенравной девицы!

Когда трое мужчин в раздражении вошли в кабинет Райли, Эйприл уже была там. И она тоже выглядела очень разозленной.

— Что, пропади вы пропадом, вы себе вообразили? Что за спектакль вы устроили?! — закричала она на Райли, не обращая внимания на то, что ее могут услышать за дверью.

У Райли от гнева губы вытянулись в струнку. Он плотнее захлопнул дверь. Звуки музыки и разговоров из зала доносились теперь приглушенно.

— Райли, я немедленно требую объяснения, — сказал Джона с покрасневшим от негодования лицом.

— Послушайте меня. Все послушайте. Мы потерпели неудачу. Слухи о незаконном рождении Эйприл уже переросли в непристойность и грозят нам крахом. Все наши усилия убедить общество в обратном оказались абсолютно недостаточными. Оставался единственный способ заставить людей поверить в то, что между нами нет родственной связи, — это заявить о нашем браке.

Эйприл скрестила руки на груди.

— Не поговорив со мной? Вы не считаете, что у меня есть свое мнение?

Райли подошел к ней. От наглости ее вопроса у него глаза полезли на лоб.

— Ты утратила эту возможность в тот момент, когда переступила порог нашего дома с намерением обмануть моего отца.

— Ты не можешь на ней жениться! Ты будущий герцог Уэстбрук! А она служанка.

Эйприл уперла руки в бока.

— Да, я служанка, но у меня высокие запросы. И я не выйду за вашего сына, будь он последний из живущих на земле мужчин.

— Милая моя, а у тебя нет выбора, — ответил Райли, испепелив ее взглядом. — Будь благодарна за то, что я держу свое обещание защищать тебя. В настоящий момент я единственный человек, который стоит между тобой и шестью случаями вымогательства и мошенничества, каждый из которых тянет, по меньшей мере, на пять дет каторжных работ. А поскольку ни одна женщина никогда не выдерживала дольше трех лет на каторге, заявляю, то спасаю твою жизнь и жизнь Дженни.

Дженни. Эйприл спохватилась. Подруга не должна пострадать.

— Мы не можем пожениться. Мы не подходим друг другу, — бросила она ему в лицо.

— Вот с этим, мисс Джардин, я склонен согласиться. К несчастью, ты предприняла все, что в твоей власти, чтобы сделать этот брак необходимым, желателен он или нет. Однако как только ты выйдешь за меня, обещаю, что для тебя это окажется намного хуже, чем тюрьма, так что не тешь себя мыслями о счастливой семейной жизни. Эта свадьба не праздник, а казнь. И, как твой тюремщик, могу пообещать, что ты пожалеешь о своих преступлениях. День за днем ты будешь платить свой долг обществу. А пока что мне придется позаботиться о том долге, который ты должна другим жертвам.

— Другим? — спросил Джереми. — Каким другим?

Райли налил себе бренди.

— Кажется, не только мы во всей Англии доверчивые дураки. Мисс Джардин еще нескольким уважаемым джентльменам представилась как их дочь.

Потрясенные Джереми и Джона повернулись к Эйприл и в ужасе уставились на нее. Она была готова валиться сквозь землю.

— И со свойственной ей расчетливостью она выудила из их кошельков… сколько, ты говоришь?

— Две тысячи, — еле слышно ответила она.

— Хм-м… Впечатляет. Да, две тысячи фунтов из Глендейла, Пула, Кларендона, Эрншо… и сэра Седрика Маркема.

Лицо Джоны сделалось багровым.

— Ты хочешь сказать, что Маркем ее узнал? Поэтому он так внезапно уехал?

Райли прислонился спиной к шкафчику со спиртным и поднес бокал к губам.

— Да.

— Это непростительно! Неужели нет конца твоему постыдному поведению? Ты знаешь, кто эти люди? Райли, мы не можем и дальше принимать у себя эту девицу. Пусть берет свои вещи и убирается отсюда.

— Поздно, отец. Поздно с тех пор, как я представил ее королеве. К тому же, вероятно, они ее уже увидели — они все здесь.

— Что? Кто, черт побери, их пригласил?

— Не я. Я думал, что вы.

Они повернулись к Джереми.

— И не я, — ответил он на их вопросительный взгляд.

Тогда все трое повернулись к Эйприл.

— Ну, уж точно не я, — сказала она.

— Если никто из нас их не приглашал, то что они здесь делают? — с недоумением воскликнул Райли. — Кто еще знает о твоих вымогательствах?

— Только Дженни.

— Ты думаешь, она никому не сказала?

У Эйприл внутри все перевернулось.

Дженни хотела быть абсолютно честной с Уильямом, но она не настолько глупа, чтобы рассказать ему об этом.

— Нет, милорд, это не могла быть Дженни. Все эти люди упомянуты в дневнике. Ясно, что тот, у кого дневник, пригласил их сегодня сюда.

— Что это значит: «тот, у кого дневник»? Разве он не у тебя?

Эйприл прокляла себя за то, что проговорилась.

— Не совсем.

Вдруг Джона начал кашлять и хрипеть. Эйприл испугалась, что он сейчас лишится чувств. Райли кинулся к отцу и поддержал его, а Джереми схватил бокал с бренди. Вдвоем они усадили герцога в кресло и ослабили галстук.

Райли покачал головой и закрыл лицо ладонями.