Училка и бандит - Юлия Гауф Страница 49

- Конечно, хочу, Василиса Федоровна, - отвечает юноша.

- Тогда тебе придется поработать. Видишь ли, Петр, я поговорила с твоим отцом, - парень несколько бледнеет на этих словах, - и Владимир Павлович очень недоволен твоей успеваемостью. Говорит, что был уверен в том, что ты, Петруша, хорошист.

Здорово я подставила Ольгу – Петькину маму, скрывавшую от мужа художества этого юного дарования, успевающего везде, кроме учебы.

- Зачем вы это сделали? Вы не моя классуха, - напускается на меня мальчишка.

- Просто я близко к сердцу принимаю неудачи детей, - прижимаю руку к груди, дешевым театральным жестом подчеркивая издевку. – С отцом у тебя будет беседа этим вечером, но мы уже договорились кое о чем.

Мальчишка обиженно дуется.

Это он еще не знает, что от него потребуется. Петр, как и все дети уверен в своей безнаказанности, и думает, что максимум, который его ждет – реферат от меня и ругань от отца.

Увы и ах, Петруша.

Увы и ах.

- И о чем вы договорились?

- Как я уже сказала, - улыбаюсь мальчишке, - скоро выпускной. Видишь ли, многие мои коллеги просто отказываются рисовать тебе тройки, и если ты хочешь получить аттестат, - лицо Петра светлеет в предчувствии легкого решения проблемы, - тебе следует помочь школе. Будешь моим персональным помощником в организации праздника.

- Уфф, - шумно выдыхает балбес, - это я легко. Если нужно что-то купить – шторы там, или еще какую лабуду…

- Ты не понял, Петя. Утром и днем у тебя учеба, которую отныне нельзя прогуливать, - перечисляю с наслаждением, - а весь остаток дня ты будешь занят разработкой альбомов, мытьем школы, украшением актового зала и, разумеется, дополнительными занятиями. Всю субботу ты тоже будешь проводить в любимой школе, - подмигиваю покрасневшему от злости и обиды мальчишке, - а вечерами тебя будет забирать отец. И так все время, вплоть до получения аттестата.

Ух, как корежит от гнева этого юного бандита.

Пусть спасибо скажет, что не рассказала его отцу о заработке сыночка. По уму, надо бы рассказать, но Ивана я люблю больше, чем свое призвание.

- За что? Что я вам такого сделал? Ну Василиса Федоровна, - Петр сбрасывает маску плохого парня, и становится тем, кем по сути и является – не слишком умным ребенком, - ну будьте вы человеком! Что я как лох буду тут время тратить? Школе ведь невыгодно меня на второй год оставлять, а так я самое лучшее время упущу, если буду как раб трудиться.

- Иногда можно и потрудиться, - приподнимаю палец, и киваю на дверь, - а теперь иди на учебу.

Следующие три дня я наслаждаюсь убитым видом Петра, подозревая в себе дурные наклонности. Злая я, все же.

Но чего не сделаешь ради любви.

А в четверг, помимо долгожданного развода, который мы с Иваном договариваемся отметить с шиком и блеском, я понимаю – пора дожать Петра.

Сразу бы он или не согласился, или бы сдал меня Иванушке, решившему поиграть во властного патриарха, с потрохами.

- Ну как ты, дружочек? – захожу в актовый зал, где трудятся пара активисток, и недовольный, даже схуднувший с горя Петр. Мальчишка с такой ненавистью тыкает маркером по ватману, что того и гляди, проткнет.

Парочку уже проткнул, судя по скомканным бумагам, валяющимся у сцены.

- Позлорадствовать пришли?

Угу, догадливый мой.

- Вообще-то, я пришла предложить тебе индульгенцию, - подмигиваю Петру, который непонимающе хлопает глазами, и поправляюсь: - я готова выбить тебе послабление и перед школой, и перед отцом. Не полное, конечно, и от дополнительных занятий тебя не освободят. А от отработки в школе ты избавишься. Но это будет стоить тебе небольшой услуги, и клятвы о неразглашении. Согласен?

Паренек усиленно думает, и мыслительный процесс весь написан на его лице: чувствует подвох, что говорит о неплохой интуиции, и оскорблен тем, что под меня приходится прогибаться. Но побеждает эгоизм.

Как я и думала.

- Что нужно сделать?