Опасное пари - Валери Кинг Страница 47

Элли глубоко вздохнула, провела затянутым в перчатку пальцем по корешку книги, ощущая углубления там, где были вытиснены золотые буквы названия. Неужели его глаза лгали, когда он держал ее на руках, когда надевал ей на ногу слетевшую туфельку? А ведь этот взгляд так глубоко запал в душу, ей так захотелось тогда, чтобы виконт снова поцеловал ее!

Да, этот человек умел быть очень разным. Непредсказуемым. Но не мог же он оказаться таким лжецом, таким искусным лицедеем! По крайней мере, Элли была уверена в его искренности. И вот, пожалуйста, эта история с Цитаделью! Интересно, он всем своим жертвам подбирает соответствующие клички?

До нее донесся голос леди Вудкотт:

— С тобой все в порядке? Элинор, я спрашиваю, что с тобой? Ты как-то странно выглядишь. Я подумала бы, что ты в обмороке, если бы у тебя не были такие красные щеки!

Элли вздрогнула, прижимая ладони к пылающим щекам, увидела перед собой три пары внимательных глаз и спросила:

— А кто такая эта Цитадель? Как ее зовут, я имею в виду?

— Точно не помню. Кажется, Летиция. А может быть, Лавиния… Не знаю, не уверен.

— Ужасно, — пробормотала Элли, но вспомнила, что находится под пристальным наблюдением, и улыбнулась барону. — Я счастлива, милорд, что вы никогда не смогли бы совершить ничего подобного с несчастной женщиной. Знаю точно, что мне не придется горевать из-за того, что вы меня оставили.

В глазах Элли зажегся хитрый огонек.

Поначалу барон казался польщенным, но потом смутился, покрутил головой и наконец изрек:

— Зачем вы так говорите, мисс Дирборн? Вы разыгрываете меня, да?

Но Элли только рассмеялась и попросила прощения за свою шутку.

Вскоре барон уехал, а Фанни и леди Вудкотт разошлись по своим комнатам готовиться к вечерним развлечениям. Элли осталась в гостиной одна, и ее мысли невольно вновь обратились к виконту. Она попыталась было продолжить чтение, но строчки расплывались перед глазами, и сквозь них явственно начинало проступать лицо лорда Равенворта. Нет, Элли положительно не могла сейчас думать ни о чем ином!

Она закрыла книгу, опустила веки и принялась в сотый раз вспоминать в мельчайших подробностях свои последние встречи и разговоры с виконтом. Ее саму Удивляло то постоянство, с каким она о нем думала.

«Господи, да я и впрямь начинаю становиться похожей на мисс Саттон!» — ужаснулась она и широко раскрыла глаза.

А что, если ее ждет участь этой Лавинии или Летиции?

Элли отложила книгу, подошла к окну и с удивлением вспомнила, что сегодня ей не принесли свежий букет фиалок. До этого их приносили каждый день — ровно в четыре, а сейчас уже половина пятого. Вот досада! Она сердито покосилась на каминные часы — их тиканье показалось ей невыносимо громким в тишине гостиной, — снова повернулась к окну и окинула взглядом пустую улицу. Ах, как же ей надоели эти мужчины!

Элли вернулась на полосатый диван, взяла в руки вышивание — на пяльцах были растянуты все те же идиотские, ни на что не похожие тюльпаны, — повертела в руках иголку, но затем отложила пяльцы в сторону, так и не сделав ни одного стежка.

Что же с ней происходит?

Элли поднялась с дивана и направилась к двери, собираясь уйти в свою спальню, но в этот момент дверь отворилась, и на пороге появился Джордж собственной персоной.

Острое разочарование кольнуло сердце Элли, и она равнодушно сказала:

— А, это ты, Джордж. Привет!

Он слегка обиделся:

— Я думал, что ты хоть немного обрадуешься, увидев меня.

Элли натянуто улыбнулась, искренне стараясь скинуть с души оцепенение, но безуспешно.

— Извини. Просто… Просто я думала, что это… Впрочем, неважно.

— Думала, что это Равенворт? — Джордж испытующе взглянул на нее.

— Нет! Разумеется, нет! Что это тебе в голову взбрело?

— Ничего. Так, слышал кое-что вчера вечером у Уотерсов…

Он быстро обежал глазами комнату — море фиалок, просто цветочный магазин — и жестко посмотрел на склонившуюся над вышиванием Элли.

— Это все Равенворт?

Элли указала ему на кресло, мысленно обругав себя за то, что начинает краснеть, словно институтка.

— Не отрицаю, он посылал мне каждый день цветы и водил меня гулять в Гайд-парк, но… но боюсь, им движет только досада за тот случай с табакеркой.

Джордж хмуро кивнул, затем лоб его разгладился, и он спросил уже другим, более оживленным тоном:

— Кстати, милая кузина, раздобыла ли ты наконец его табакерку? Время идет. Еще пара недель — и мы можем объявлять о нашей помолвке!

Элли покосилась на Джорджа и смущенно переспросила:

— Его табакерку?..

Господи, надо же было настолько закрутиться, чтобы забыть о самом главном? Об этой прелестной серебряной коробочке, черт бы ее побрал…

— Только не говори, что у тебя из головы вылетело наше восхитительное пари! — предупредил Джордж.

Элли задумчиво потянула к себе иголку.

— Каюсь, что это на самом деле так, — вздохнула она.

Затем опустила голову и принялась вышивать, но движения ее были резкими, и стежки ложились неровно. Выглядела Элли бледной и расстроенной.

Джордж некоторое время сидел молча, присматриваясь к кузине, и наконец сделал для себя вывод: в слухах о том, что Равенворт пытается покорить сердце Азартного Игрока, пожалуй, есть доля истины. Вопрос лишь в том — насколько велика эта доля…

Наконец Элли с досадой отложила иголку, тряхнула головой и принялась пересказывать последние сплетни, ходившие по Лондону. Джордж слушал невнимательно. В какой-то момент он поймал взгляд Элли — выражение ее глаз так не вязалось с пустой светской болтовней! — и почувствовал, что его кузина и впрямь неравнодушна к этому красавчику виконту. Сердце его упало. Похоже, на горизонте появились непредвиденные трудности…

Сидя на банкетке у стены в переполненном зале Альмаков, Элли невольно то и дело косилась в тот угол, где находился Равенворт. Он был не один: справа от его светлости сидела мисс Саттон, а слева мисс Хэтфилд. Стоило виконту заговорить, как обе девушки наклонялись вперед, чтобы, не дай бог, не пропустить ни единого слова, и внимательно слушали, не забывая негромко ахать и смеяться в нужных местах. Равенворт опекал этих пташек уже два сезона, и весь Лондон знал: во всем, что касается моды или хороших манер, эти молодые леди безукоризненны, ибо за их спиной стоит не кто иной, как сам Законодатель Мод.

Элли в очередной раз посмотрела на то, как лебезят перед своим кумиром эти пигалицы, и развернула перед лицом веер.

«И что только он в них нашел», — с досадой подумала она и исподволь, но внимательно рассмотрела бальные платья девушек, отметила их мягкие пастельные тона. Платье мисс Саттон было шелковым, молочно-белым, а платье мисс Хэтфилд — атласным, нежно-розовым, неярко переливающимся в колеблющемся свете свечей. Элли поняла: если оставить в стороне эмоции и посмотреть непредвзято, не стоит удивляться тому, что Равенворт с таким презрением относится к ее собственному гардеробу. Конечно, она намного проигрывает в элегантности нарядам этих юных леди…