Опасное пари - Валери Кинг Страница 46

Элли сидела в гостиной над романом Веверлея. Яркое полуденное солнце заливало комнату золотистым светом, играло лучами на зеленом шелке, которым были обтянуты стены. Услышав голоса, Элли оторвалась от чтения и рассмеялась: очень уж удивленное лицо было у вошедшего в гостиную лорда Барроу.

Поклонившись трем сидевшим в гостиной дамам, барон воскликнул:

— Никогда в жизни не видел сразу столько фиалок и папоротника! Подумал поначалу, что зашел в цветочный магазин.

— Нравятся вам мои цветы, лорд Барроу? — с улыбкой поинтересовалась Элли.

Милейший барон ответил ей новым поклоном:

— Они восхитительны.

Леди Вудкотт, одетая в ярко-голубое платье, величественно и гордо колыхнула своей необъятной грудью, широко улыбнулась и коротко пояснила:

— Равенворт!

Элли слегка нахмурилась и покосилась на тетушку. Ей, честно говоря, не хотелось, чтобы леди Вудкотт принимала знаки внимания со стороны Равенворта так близко к сердцу.

К своему сердцу.

Лорд Барроу рассеянно прошел к дивану и уселся возле Фанни. Элли едва не рассмеялась, увидев виноватый взгляд кузины, обращенный к ней, и ту улыбку, которую Фанни адресовала барону.

— Равенворт? — переспросил лорд Барроу. — Вот уж не ожидал от него ничего подобного!

Это были совсем не те слова, которые хотелось услышать леди Вудкотт. Но прежде чем она показала свои клыки в ответ на оскорбительное замечание барона, Фанни поспешила разрядить обстановку:

— Не правда ли, фиалки очень идут к глазам Элли? — спросила она.

Лорд Барроу задумчиво посмотрел на Элли, поморгал и ответил:

— Что? А? Ну да, конечно. Очень идут.

И замолчал, явно довольный тем, что сумел отвесить такой тонкий комплимент.

Элли негромко заметила:

— Это неправда. Фанни просто поддразнивает меня, и вы совершенно напрасно с ней соглашаетесь. — Она обернулась к леди Вудкотт. — Тетушка тоже решила меня подразнить и собрала все фиалки в гостиной.

— Вовсе нет, Элинор, — возразила леди Вудкотт и взяла очередной бисквит со стоявшей возле нее большой тарелки. — Я приказала во все комнаты разнести по букету, да еще один поставить на кухне.

Она отправила в рот бисквит — сразу весь, целиком, и с улыбкой кивнула лорду Барроу.

Элли обвела глазами море цветов. Да, они действительно напоминали море. Равенворт окружил ее цветами, обложил со всех сторон… Как он тогда сказал? «Вы похожи на осажденный замок»? Так и есть. Она — замок, а он ведет планомерную осаду.

Элли перевела взгляд на лорда Барроу, заметила, что тот мрачно рассматривает свои сапоги, собралась спросить его о причинах такой озабоченности, но ее опередила Фанни:

— Что случилось, милорд?

Он как-то неестественно рассмеялся.

— Ах, простите. Ничего особенного. Задумался. О Равенворте…

Леди Вудкотт подозрительно покосилась на барона, дожевывая свой бисквит.

— Так не томите же нас, лорд Барроу. Это очень интересно всем нам. Так что Равенворт?

— Ах, ничего! Уверяю вас, ничего особенного. Просто… Просто в последний раз он посылал столько цветов, когда был увлечен одной дамой… Он называл ее Цитаделью. Милая женщина, хотя на мой взгляд, чересчур высокая. Но не чета вам, разумеется!

Элли затаив дыхание ждала окончания истории. Впрочем, не она одна: ее кузина и тетушка поджали губы и слегка наклонились вперед, сгорая от любопытства.

Но лорд Барроу замолчал и принялся рассеянно перебирать пальцами жилетные пуговки. Карие глаза барона смотрели равнодушно, спокойно: он явно не отдавал себе отчета в том, что до крайности заинтриговал своих собеседниц.

Леди Вудкотт, не в силах сдержать свое нетерпение, подалась вперед и зарычала:

— Святые угодники! Будете вы, наконец, продолжать или нет? Разве можно быть такой сонной тетерей?

Барон вздрогнул от неожиданности:

— Прошу прощения, мадам! Я вовсе не хотел обидеть вас…

И так как он после этого продолжал сидеть молча, в дело вступила Элли, всерьез опасавшаяся, что еще минута — и ее тетушку просто хватит удар.

— Так что же случилось с этой… Цитаделью? — спросила она.

— Ах, вот вы о чем! Никак не думал, что кого-нибудь может заинтересовать такая ерунда. Эта дама через год вышла замуж за одного богача из Сити — вот и все. Погоревала и вышла.

— Погоревала и вышла?! — вспыхнула Элли, пораженная как самой историей, так и небрежностью, с которой барон о ней поведал. Ей, конечно, хотелось бы услышать больше, но она не надеялась уже на такую Щедрость со стороны лорда Барроу и кратко заключила: — Несчастная глупенькая женщина…

Барон важно покачал головой и возразил:

— Не-ет, не глупенькая. Очень даже умненькая и живая. И прехорошенькая!

Элли почувствовала себя совсем плохо. Так вот чем, значит, заканчиваются романы хорошеньких умненьких женщин с Законодателем Мод! Что ж, будем знать…

Вот уже неделю продолжалась осада лордом Равенвортом ее собственной цитадели, и с каждым днем Элли все сильней притягивал этот мужчина, бросивший ей вызов.

Элли замерла, задумалась, поглаживая пальцем кожаный переплет книги. На время она забыла обо всех, сидевших в гостиной рядом с ней. Неужели суждено сбыться самым худшим предположениям? Неужели Ра-венворт преследует единственную цель — отомстить, уничтожить ее? Но как же быть с ощущением, что после короткого объятия, после истории с потерявшейся туфелькой все стало иначе? Тогда у нее возникла твердая уверенность, что прежнее забыто и виконт не хочет больше мести…