Вспомни лето - Элизабет Лоуэлл Страница 46

Корд все сильнее натягивал узду. Его руки затекли от усилий. Он удерживал могучего жеребца, управляя им с кажущейся легкостью. И медленно, неуклонно заставил Дева подчиниться. Шея жеребца выгнулась высокомерной дугой, на которой вздулись жилы. Он лягался, вне себя от злости.

Корд тянул повод обеими руками, пока морда Дева не коснулась его ботинка. Всем своим видом жеребец выражал лютую ярость и готов был носиться кругами.

И тогда Корд заговорил с Девом, своим чарующим голосом заполняя темноту. Постепенно круги Дева стали меньше, его тело не напрягалось, и он не пытался встать на дыбы; уши уже встали торчком.

Наконец жеребец остановился, замер и зафыркал. По его гнедой шкуре пробежала дрожь. Он раздувал ноздри, как будто впитывая запах Корда.

Корд пробормотал что-то и ласково погладил жеребца по шее.

– Умница. Давай, обнюхивай. Ты знаешь меня, Дев.

Я ухаживал за тобой все пять дней и ночей, когда твоя любимица спала в моих объятиях. Понимаешь? Тебе нечего бояться, дурачок. Только меня.

Корд немного ослабил повод.

Жеребец фыркал, прядал ушами в возбуждении. Корд еще немного отпустил повод, и Дев принял это с благодарностью.

Голос Корда не утихал, он обволакивал Дева, опутывал, как сеть, повергая в рабство. Жеребец фыркал и переступал с ноги на ногу. Ему было нелегко свыкнуться со странным бременем. У него на спине сидел человек без кнута, без шпор, и жеребец чувствовал это. Была только рука, поглаживающая шею, и убаюкивающий, чарующий голос.

Когда Корд взял повод и направил Дева к Рейн, уши жеребца встали. Он кинулся к ней по диагонали, гарцуя при лунном свете под льющуюся музыку шаманского голоса.

Рейн вышла вперед на несколько шагов, потом замерла неподвижно, совершенно очарованная дивным зрелищем. В тот же миг бархатная морда Дева потянулась к ее лицу, впитывая запах. Ее рука сама собой потянулась к ушам Дева и почесала их.

Но ее глаза не отрывались от мужчины, который ехал на ее опасном жеребце. Она коснулась ноги Корда, словно желая удостовериться, что он настоящий.

Только после этого Рейн призналась себе, какой ужас охватывал ее при мысли, что ее возлюбленный будет убит неуправляемым Девом. Вздрогнув, она со вздохом прижалась щекой к бедру Корда. Дев повернул голову, пытаясь увидеть ее.

Рука Корда сжимала веревку, предупреждая своенравные движения лошади.

– Иди сюда, – сказал он своим сказочным голосом и, вытянув левую руку, крепко схватил Рейн, чтобы помочь подняться. – Стоять босиком рядом с этим гнедым очень опасно.

Рейн уцепилась за крепкую мужскую руку, а нога Корда ей послужила стременем. Он легко усадил ее себе за спину. Дев был озадачен непривычным весом, но быстро успокоился, почуяв знакомый запах Рейн и услышав ее голос.

Он фыркал, прядал ушами, пританцовывал на месте, ожидая команду от наездников.

Повинуясь внезапному порыву, Рейн обвила руками талию Корда и прижалась губами к его голой шее. Даже в эту минуту она не могла поверить, что Корд оседлал Дева и теперь ехал на нем. И мужчина, и лошадь были целы и невредимы и тяжело дышали после краткой схватки.

Услышав сигнал портативной рации, которая была у Торна в руках. Дев встал как вкопанный. И Рейн, и Корд удержались на месте, словно были с жеребцом единым целым. Из «уоки-токи» неслось бормотание, голоса перекрывали друг друга.

Торн послушал, потом спокойно сказал Корду:

– Это была дымовая шашка. Какой-то ублюдок решил пошутить. Наверное, он где-нибудь умирает со смеху.

Напускное спокойствие Торна никого не могло ввести в заблуждение: он сгорал от нетерпения заполучить того шутника и побеседовать с ним по-мужски.

– Дев побудет здесь, пока не проверят все конюшни и пока все не уберутся со двора, – сказал Корд. – Я не хочу, чтобы он снова испугался чего-нибудь.

– Вы видели капитана Джона? – взволнованно спросила Рейн. – Все ли с ним в порядке?

– Я ободрал себе руки, – сказал капитан Джон, который шел следом за Торном. – Но больше никаких повреждений.

– Надо было подождать меня, – заявила Рейн. – Дев мог вас убить.

– Я не знал, разрешит ли тебе Корд прийти в конюшню, – сухо ответил капитан Джон. – Это была бы прекрасная ловушка, да и дымовая завеса как нельзя кстати. Я решил попытаться вывести Дева, а не то он поджарился бы в деннике, как рождественский гусь.

Рейн потрясение молчала. Она все еще не могла осознать тот факт, что и капитан Джон знает, что она – мишень, а Корд – ее охранник. Она хотела спросить, давно ли капитан узнал об этом. Но он снова заговорил, медленно подходя к ним.

– Настоящий дьявол, а не жеребец. – Капитан Джон качал головой, глядя на Корда, спокойно сидящего на спине Дева. – Удивительное создание.

Дев смутился и потянулся к капитану.

– У меня хорошая практика верховой езды, – заметил Корд.

Капитан Джон что-то пробормотал себе под нос.

– Не иначе король родео, – расслышала Рейн и тихо засмеялась, вспомнив рассказ Корда о своем детстве, – Я ушел из дома после того, как выиграл серебряный хомут в соревнованиях на полудикой лошади без седла, – признался тот с улыбкой. – Так что мои навыки всегда со мной.

Капитан Джон засмеялся, а потом пошел обратно к конюшням. Как бы ему хотелось еще поспать сегодня ночью! Но надо проверить слишком многое, прежде чем конники выйдут завтра на выездку.

Над конюшнями мягко прошелестел ветерок. Остатки дыма поднялись в звездное небо. Протяжно вздохнув, Рейн потрясла руками, чтобы расслабить их. Но не отпустила Корда. Она не могла не думать о том, что случилось бы, если бы Корд не справился с разбушевавшимся Девом.

– Давай прогуляем Дева, – сказала она. – Он должен быть готов к завтрашней выездке.

Она осеклась, словно только сейчас произошедшее дошло до нее и потрясло до глубины души. Ее участие в Летних Олимпийских играх чуть не сорвалось.

Рейн обняла Корда. Она почувствовала дикое напряжение, сходное с тем, которое испытала предыдущей ночью.

Дев помотал головой и отвлек ее.

– Подумай о чем-нибудь другом, кроме выездки, – пробормотал Корд. – Деву передается твое напряжение.

Она отрывисто засмеялась и, прижавшись щекой к спине Корда, попробовала думать о чем-то ином, не имеющем отношения к Олимпийским играм.

Корд снова повернулся к Торну, который немного отстал.

– Мы собираемся прогулять Дева, сделать кружок по двору.

– Да, сэр.

Больше Торн не произнес ни слова, но Рейн знала, что он будет следовать за ними тенью, не упуская из виду ни малейшей мелочи.

Корд направил Дева в пустынную часть двора. Дорожка, которую он выбрал, была свободна и от людей, и от лошадей – все уже вернулись на свои места. Не было никакого смысла прогуливать Дева в присутствии других лошадей, которые все еще нервничали и испуганно били копытами.