Все или ничего - Елена Ласкарева Страница 41

Ирина чувствовала себя так же, как добросовестная первоклассница, впервые в жизни получившая ответственное домашнее задание, которое ей хотелось выполнить самой, без помощи учительницы и родителей.

Ей предстояло научиться любить чужого ребенка. Это очень сложный урок. Программа-максимум. Все равно что, не освоив азбуки, прочесть полностью «Войну и мир».

Но можно ведь начать с букв и слогов. То есть в приложении к данной ситуации, с попытки завязать дружбу, что и предложил Владимир. Или хотя бы сперва просто наладить приятельские отношения. Это программа-минимум.

Провернуть операцию лучше всего на нейтральной территории. Ни у нее дома, ни тем более у Львовых такой номер ни за что бы не прошел.

Ира прекрасно понимала, что, узнай Петя о ее отношениях с Владимиром, он бы тут же ощетинился. Ей хорошо было знакомо мучительное детское чувство обиды и протеста: «Кто-то посторонний забирает у меня близкого человека!»

Ведь ей самой довелось испытать нечто подобное, когда в доме появился Стив. Там, правда, был и отвергнутый мамой отец.

Зато Петина позиция может стать еще более болезненной из-за смерти Натальи.

Ирина не подозревала, что Петя, как Штирлиц, от начала до конца наблюдал драматическую и эмоциональную сцену ее объяснения с Владимиром. Считала, что подросток в тот момент просто улизнул от надвигавшихся неприятностей. А потому, не зная правды, решила инсценировать «случайную встречу»: всякая преднамеренность может быть воспринята в штыки. Лучше, чтобы все произошло как бы невзначай.

А потом она преподнесет Владимиру сюрприз:

— Ты и не ожидал, что мы подружимся так быстро? Знай наших! К чему тянуть резину!

Она не замечала, что вновь опять сама перед собой расхвасталась. Так и не зарубил себе на носу неисправимый самонадеянный Овен:

«Похвалишься, когда люди похвалят!»

…И, примерно рассчитав, когда в школах заканчиваются уроки, она, оседлав свою «хонду», уже кружила по скверам и бульварам в районе Маяковки, Каретного ряда, Цветного бульвара, Самотечной площади.

Осмотрев окрестности, вычислила: наверняка старшеклассники из близлежащих школ тусуются после занятий где-то тут, в этих тенистых аллеях, на расставленных повсюду лавочках. Тем более что здесь на каждом шагу продают и пепси, и, для более «продвинутых», пивко всевозможных марок.

На бульварах и правда было хорошо. Пышная листва уже укрыла дорожки уютной тенью, как будто бы отгородив этот мирок занавесом от пыльных и шумных магистралей. Тут свой микроклимат, своя особая, задумчивая атмосфера.

Здесь сохранилась настоящая «старая Москва» с ее кривыми переулками и разномастными, разноликими и разновеликими домами, неожиданно вырастающими на твоем пути как будто вопреки всяким правилам градостроительства.

Но особенно Иру пленили огромные газоны на Самотеке, сплошь засаженные ее любимыми цветами — ярко-красными голландскими тюльпанами. Их лепестки уже раскрылись широко, точно у маков, и растения горделиво демонстрировали всем желающим свои черно-желтые серединки с треугольными пестиками и изящными стрелочками тычинок.

Эти газоны походили на двойников плоского лесного костра, по которому она недавно ступала босиком. Только тот огонь был ночным чудом, а они — дневным.

Ира объехала это пылающее великолепие несколько раз, отгоняя от себя искушение нагнуться и сорвать цветок. «Это же клумбы, а не дикие поля», — уговаривала она себя.

Здесь даже мотоциклетному мотору было как-то неприлично рычать во весь голос, и Мотя лишь мирно урчала, не противясь включению глушителя.

Ирина не просчиталась: вскоре возле старого цирка на Цветном бульваре она действительно увидела младшего Львова.

Он болтал с девчонкой, водившей на поводке большого коня, впряженного в яркую шестиместную тележку, и маленького угрюмого пони с бантиками на гриве. Эта цирковая девочка зазывала детишек, желающих покататься, и малыши стремились к лошадкам, как пчелы на липовый цвет, таща за руки родителей.

Девочка с Петькой явно были накоротке: может, даже учились в одном классе. Он помогал ей рассаживать детишек на разноцветные сиденьица тележки, а вот купил у лоточницы дорогое иностранное мороженое и протянул своей подружке…

Мотоцикл подрулил так осторожно, что лошади даже не вздрогнули.

— Привет, — сказала Ирина. — А взрослых не катаете?

— Вообще-то нет, — засомневалась девочка-лошадница, окидывая Иру взглядом, словно прикидывала ее вес. — Но если взрослые не жирные…

Петька узнал Ирину и тут же занервничал. Это было понятно по непроизвольному жесту: его палец сам собой потянулся ко рту.

— Здрасте, — как можно небрежнее кивнул он и вгрызся в собственный палец.

— О! Какая встреча! — «удивилась» Ирина. — Как дела?

— Как сажа бела. Верхом хочешь прокатиться?

— Не отказалась бы. Протекцию не составишь? — Ира кивнула на цирковую девочку. — Я вижу, у тебя связи. Честное слово, я не слишком жирная!