Бывший муж сестры - Юлия Рябинина Страница 40

Надя мнется, не отвечает.

Я подхожу к ней, встаю перед ее лицом.

— Надь, Вера перешла границы дозволенного. И это нужно прекратить. Иначе дальше будет только хуже, — говорю ровно, стараясь не спугнуть девушку.

— Вера позвонила Елене Алексеевне и сказала, где я есть, — опустив голову, бубнит она себе под нос. — Сестра предала меня из-за тебя, Глеб. — По щекам девушки льются слезы.

Алиса, словно поняв, про что мы сейчас говорим, перенимает настроение Нади и тоже начинает плакать.

— Да что же мне с вами делать?! — Я в первые секунды даже теряюсь, не зная, как поступить, но сердце само мне подсказывает.

Подхватив дочку из коляски, прижимаю к себе ее и Надю. Зарываюсь носом в макушку девушки и втягиваю ее запах. Меня пьянит близость моих девочек.

— Прости, милая моя!

Секунда…

Две…

И рука Нади скользит по моей талии, обнимает меня.

— Меня сейчас стошнит от этой розовой ванили, — возмущается Антоха.

Я улыбаюсь, понимая, что он имеет в виду. Вряд ли я мог себе когда-то представить, что подобное может случиться со мной.

— Можешь выйти. Разрешаю, — отвечаю ему немного грубовато, от волнения голос срывается.

— Как мило с твой стороны, бро, — лыбится Антон. — Но я, пожалуй, перетерплю. Кофе-то будет сегодня, нет?

Еще некоторое время Надя стоит без движений, просто обнимает меня, а я ей не мешаю.

— Мне нужно покормить Алису, — без лишних эмоций говорит девушка и, глядя только перед собой, подходит к столешнице, достает коробочки, в которых, как я понимаю, находится еда для дочки.

— Надь, а расскажи, что за чел твой директор? Ты окажешь нам большую услугу. Нам будет легче ориентироваться…

— Болотов Борис Иванович. Генеральный директор ООО Траст. Я там шесть месяцев работала секретарем. Два из них у меня был испытательный срок, — сухо отвечает Надя.

— Да твое второе имя «удача», — с сарказмом замечает Володя. — Как ты успела так вляпаться? Это бред. А кто эта баба, которая дала подписать тебе бумаги?

— Лебедева Елена Андреевна, исполнительный директор по сбыту и маркетингу, а по совместительству любовница Бориса Ивановича.

— Твою мать! Санта-Барбара, первые сто серий, — не упускает возможности вставить свои пять копеек Антон.

— Я думаю, этого достаточно, чтобы навести справки, — кивает Володя. — Кофе, я так понимаю, не дождемся?

— Мог бы и сам уже замутить, — бросаю ему.

Чувствую некую напряженность, которая повисла на кухне после проявленной слабости с Надиной стороны.

— Сажай Алису в коляску. Я ее покормлю. — Надя продолжает отводить взгляд, делая вид, что я вообще пустое место.

Хорошо. Пусть так пока, пусть так. Нужно дать ей осознать, что теперь она не одна и у нее есть я.

— Ладно, обойдемся. По пути заскочим в какую-нибудь кофейню. Кофе из машинки, думаю, там такое же, да, Антох?

Пожимаю плечами и, видимо, что-то я сделал не так: дикая боль простреливает через всю спину от копчика до лопаток. Морщусь.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох.

— Глеб, — зовет Антон прямо у моего уха.

— Все нормально, — произношу сквозь сжатые зубы.

— Давай отложим поездку к твоей бывшей, — предлагает Антон.

— Нет, — качаю головой. — Чем раньше найдем ублюдков, тем спокойнее я буду спать.

— Тоже верно, бро. Тогда давай одевайся. Мы тебя ждем, — откликается Володя.

— В машине, — киваю им головой на выход.

— Даже так? — уточняет Володя.

— Я спущусь сразу же за вами, — обещаю им.

Парни нехотя покидают кухню, я выхожу вслед за ними.

— До встречи, Надюша! — бросает через плечо Антон.

— Ты, придурок, — рычу на него, — не доставай ее.

— Я любя, Глебас. Ты чего такой строгий? — отшучивается друг.

— Потому что, — одергиваю его.

— Тох, не доставая малого. Ты видишь, у них тут семейная драма разыгрывается, — ехидничает Володя.

— Господи! За что ты мне послал друзей-болванов! Ни капли уважения к частной жизни близких, — картинно закатываю глаза.

— Обижаешь, Глебас, — бубнит Тоха под нос, обувая кроссовки.

Я распахиваю дверь, жестом приглашаю парней на выход.

— Мне нужно десять минут, — обещаю им и захлопываю дверь перед их носами.

Прежде чем пойти в спальню, заглядываю на кухню.

Надя, устроившись на краешке стола, кормит Алису, что-то тихо-тихо ей рассказывая; я не слышу, а только вижу, как шевелятся ее губы. Отвлекать и смущать их не хочу. С девушкой я поговорю сегодня вечером. Думаю, нам все же есть смысл обсудить то, что между нами происходит.

В спальне натягиваю джинсы, футболку; косуху одеваю, уже обувшись.

— Надь!

Она появляется в дверном проеме кухни почти мгновенно, как будто только и ждала, когда позову.

— Надь. Только очень прошу: не выходи никуда. И телефон держи при себе рядышком. Как только что-то прояснится, я тебе сразу позвоню. Договорились?

Она кивает, но я вижу в ее глазах немой вопрос. Стою и жду, когда она созреет, чтобы спросить.

— Глеб, — произносит Надя, набравшись смелости, — только Веру не загоняй в угол. Мне страшно за нее.

Хм, какая моя девочка все-таки милая и великодушная. Даже зная о том, что ее сестра дрянь и гадина, все равно не забывает о ней. Печется.

— Я постараюсь, Надь, — киваю, разворачиваясь и выхожу.

Хлопаю себя по карманам, проверяя, ничего ли я не забыл. Ключи запасные от внедорожника взял. Ключи от квартиры, в которой живет Вера, тоже взял. Больше ничего не надо. Единственное, что еще придется сделать, — так это телефон купить и симку. И это, пожалуй, самое важное.

Поспешно спускаюсь на первый этаж. Прежде чем уйти, заглядываю в кибитку вахтера. Проверяю, на месте ли женщина. Прошу, чтобы в мою квартиру никого не пускали. Женщина кивает в ответ.

Забравшись в машину, откидываюсь на сиденье. Закрываю глаза.

— Ну ты и влип, пацан! — заметив мое состояние, комментирует Володя.

— По самые, я бы сказал, колокола, — ржет Антоха на весь салон.

Я пропускаю их колкости мимо ушей. В каждом их слове, в каждом их смешке я явно чувствую зависть. Уверен, что каждый из них в свои тридцать уже хотели бы завести семью. Вот только ни желания, ни времени, ни, самое главное, веры им не хватает.

Улыбка растягивает губы от игры слов. На каждого из них по Вере бы, тогда бы у них точно было, с кем сравнивать и что выбирать.