Дерзкое обольщение - Меллисент Гэмильтон Страница 4

— Нет.

Лицо его осталось непроницаемым, и, всматриваясь в бездонные черные глаза напротив, она подумала, что эти глаза способны пленить самое неприступное женское сердце.

Только не мое! — спохватилась она. Уж кто— кто, а я знаю цену подобным взглядам.

Мужчина с преувеличенной покорностью кивнул, как бы склоняясь перед ее выбором, и Дорис, не оглядываясь, побежала дальше.

Было уже около пяти, когда Дорис, нагруженная разноцветными пакетами с рождественскими подарками для отца, Фреда и себя самой, вошла в свою роскошную квартиру на Олимпик‑Пойнт. Со вздохом облегчения она опустила на диван покупки, сбросила с ног туфли на каблуках и босиком прошлепала на кухню. Там она налила себе бокал апельсинового сока, прошла с ним в холл и упала в одно из мягких бархатных кресел.

За плечами остался сумасбродный, полный самых неожиданных сюрпризов день, и Дорис нужно было хотя бы десять минут, чтобы хорошенько расслабиться и все обдумать.

Предстоящее знакомство с Рикардо Феррери несколько пугало ее. Никогда раньше она не уча‑, ствовала ни в каких авантюрах, а теперь пред— стояло принять участие в авантюре чистейшей воды.

Но выбора не было, и на протяжении нескольких недель ей предстояло терпеть общество совершенно постороннего мужчины, принимать его ухаживания, изображать влюбленность, причем так, чтобы окружающие поверили в их роман.

Дорис обреченно вздохнула. Потом, потянувшись, она прошла в спальню, разделась и приняла душ.

Точно в назначенное время она была готова, пепельные волосы стянуты в конский хвост, несколько прядей небрежно спадают на виски, из всей косметики — лишь слегка подведенные глаза да губы, подкрашенные бледно‑розовой помадой. Из своих многочисленных нарядов она выбрала черное бархатное платье: лиф обшит рюшами, юбка облегает бедра и все это — в сочетании с меховой накидкой, небрежно наброшенной на плечи, и черными на шпильках туфлями от Шенье.

— Великолепно, — только и смог сказать Фред, когда она на его звонок открыла входную дверь.

— Спасибо, Фредди, — усмехнулась Дорис, идя впереди брата в гостиную. — Выпить чего— нибудь хочешь?

— Я обещал Феррери, что мы приедем в семь.

— Тогда нам лучше не задерживаться.

В западной части города располагались первоклассные рестораны, где можно было не только отменно поесть, но и славно провести вечер на любой вкус, и когда они направились туда, Дорис восприняла это как само собой разумеющееся. Впервые она встревожилась, когда Фред остановил машину перед уже знакомой ей извилистой лестницей.

— Фредди, ты не ошибся? Не далее как сегодня утром я была здесь на показе мод!

— Вполне возможно. Рикардо известен своей благотворительной деятельностью.

В голове Дорис мелькнула догадка:

— Подожди! Выходит, Рикардо Феррери и есть владелец этого ресторана?

Лучше сказать совладелец, поскольку ресторан — собственность семьи Феррери, — уточнил Фред. — После смерти отца Рикардо отошла лишь часть акций.

— Откуда ты все знаешь?

— Забыла? Я же дружил в университете с Габриэлем Феррери, так что я в курсе их дел.

Образ жгучего итальянца всплыл в памяти Дорис.

— Припоминаю, — сказала она. — Ты как‑то говорил, что Габриэль женился.

— Уже давно.

— Тогда его жена потрясающая женщина.

— А ты почем знаешь?

— Все очень просто. Габриэль — один из самых красивых мужчин, которых мне приходилось когда‑либо видеть, и если женщине удалось женить его на себе, значит, она кое‑чего стоит.

— Сильвия — сама прелесть! — с несвойственной ему восторженностью признался Фред. — Она работает здесь управляющей. Мы к мистеру Феррери.

— Вы мистер Адамсон? — широко и почтительно улыбнулась женщина. — Мистер Феррери распорядился немедленно известить его о вашем прибытии. Пройдемте, я покажу ваш столик. Мистер Феррери присоединится к вам через пять минут.

— Ты здесь прямо как свой, — нервно пошутила Дорис, когда они уселись за стол.

— Я вхож в семью Феррери уже десять лет, — пожал плечами Фред. — Я помню даже, как Габриэль, нынешняя восходящая звезда нашей политики, в перерыве между семестрами обслуживал клиентов в этом ресторане. Это было еще при жизни их отца.

— Странно. О Габриэле я много слышала и несколько раз видела его, а вот про то, что v него есть брат, даже и не подозревала.

Фред откинулся в кресле и сложил кончики пальцев перед собой — привычка юриста, тщательно отбирающего слова для единственно правильной формулировки. Интересно, — подумала Дорис, — видит ли он себя сейчас со стороны? И вообще, почему он так серьезен, когда речь идет всего лишь о розыгрыше?

— Дело, вероятно, в том, — протянул Фред, — что Габриэль двинул в большую политику, а при этом роде деятельности человек всегда на виду.

— А Рикардо ушел в монахи и ему ничего этого не нужно?

— Отнюдь! — прозвучал за спиной низкий и очень знакомый голос с еле уловимым акцентом. — Я не только не монах, но рьяный поклонник прекрасной половины человечества.

Дорис остолбенела. Еще до того, как повернуть голову, она знала, что самые худшие ее подозрения оправдались.

Рикардо Феррери и утренний нахальный красавчик оказался одним и тем же человеком.

Фред представил Дорис и Рикардо друг другу. — Итак, вы и есть мистер Феррери? — с саркастической улыбкой спросила Дорис.

— Просто Рикардо, или Рик, если не возражаете, — сказал он, несколько долгих секунд не сводя с нее искрящихся черных глаз. Затем повернулся к другому собеседнику. — Чертовски рад видеть тебя, Фред.

Появился официант. Почтительно изогнувшись, он выслушал указания хозяина и удалился. Дорис тем временем сидела совершенно недвижимо, чувствуя себя не в своей тарелке. В самом кошмарном сне ей не могло привидеться, что однажды она должна будет разыгрывать любовный роман с таким самодовольным сердцеедом, каким наверняка является Рикардо Феррери. Она убежала бы, не медля ни секунды, если бы… Если бы не чувство долга, подумала она и принялась изучать меню, сквозь полуопущенные густые ресницы рассматривая украдкой сидящего напротив мужчину.

Рикардо было примерно лет тридцать пять, и являл он собой сплав разительной мужественности и безжалостного расчета. Ну и семейка! — подумала Дорис, припомнив другого зловеще красивого итальянца — Габриэля Феррери!

Меню оказалось на редкость разнообразным и изысканным, но она выбрала самые заурядные блюда — куриный бульон, салат и бифштекс с кровью.

— Неужели вы не попробуете чего‑нибудь национального, итальянского? — Рикардо улыбался приветливо и ободряюще, но за его доброжелательностью ей виделась скрытая усмешка, и Дорис напряглась еще больше.