Тревоги Тиффани Тротт - Изабель Вульф Страница 36

– Вот здесь, – сказал он, – будет отлично.

– Да вы что! – возмутилась я. Я поглядела в окно на оловянные подносы с куриными ножками и мексиканским салатом из маринованных овощей, пластиковые столы и стулья, развешанные по стенам пончо и искусственные кактусы в горшках, и вдруг голод у меня пропал. Я отступила от окна.

– Я не хочу здесь есть.

– Почему? – спросил он. – Здесь очаровательно и своеобразно.

– Боюсь, я просто не хочу есть там, где предлагается «Любая еда за пять фунтов с человека!». За кого вы меня принимаете?

– Я вас принимаю за невероятно раздражительную женщину, – сказал он вдруг.

– Я не раздражительная, – прошипела я оскорбленно.

– Нет, вы раздражительная, – настойчиво повторил он. – Весь вечер вы только и делаете, что выражаете недовольство. Я нахожу вас вздорной. И невоспитанной.

Невоспитанной?

– Я достаточно воспитанная, – фыркнула я. – Я была чрезвычайно терпелива и вежлива с вами.

– Нет, не были.

– Нет, была. – Я почувствовала, что мои глаза наполняются слезами, а кровь тем временем стекает с пятки правой ноги в туфлю. – Вы пригласили меня, – крикнула я, – а сами даже не позаботились заказать столик, вы тащите меня уже полторы мили и находите возражения для каждого ресторана, у которого мы останавливаемся. И теперь я знаю почему – вы хотели прийти сюда, потому что здесь дешево.

– Кто считает, что дешево? – крикнул он в свою очередь.

– Вы. И вы можете чертовски хорошо провести здесь время один, потому что я ухожу. – Я увидела желтый огонек, двигающийся с холма по направлению к нам, и шагнула на мостовую, чтобы остановить такси. – И вы, – обернулась я к нему, залезая в машину, – настоящий неряха!

Вот это уже невоспитанность. Но мне было наплевать. От этого мне стало легче. Постепенно слезы у меня высохли и сердце пришло в норму. Какой кошмар! Какой кошмар!

– Какой кошмар! – сказала я Лиззи на следующее утро.

Она заехала ко мне, отправив девочек на еженедельный урок тенниса.

– Просто ужас, – сказала она. – Какое ничтожество. Я поражаюсь, что ты оставалась с ним дольше пяти минут. Ты плакала?

– Только когда садилась в такси.

– Ты вела себя с ним грубо?

– Немного, – сказала я. – Не так уж грубо на самом деле.

– Никогда не оскорбляй мужчин, Тиффани, – какими бы они ни были отвратительными. Просто уходи. Главное, все время сохранять достоинство и хладнокровие.

– Но, Лиззи, если бы ты была на моем месте, ты бы, возможно, даже ударила его, – сказала я.

Она пропустила мимо ушей мои слова или, возможно, не слышала, что я сказала, закуривая очередную сигарету.

– Просто сохраняй спокойствие, – продолжала она, шумно выдохнув, – и помни, что в старой шутке о лягушке, которая плохо охотится, но, возможно, хорошо целуется, есть доля правды. [51]

– У меня нет никаких возражений против лягушек, – подчеркнула я. – Лягушки – куда ни шло. Меня удручают жабы.

– Ну, сегодня утром моя жаба заявила, что собирается в следующую пятницу к своей матери, – сказала Лиззи, сузив синевато-серые глаза и затягиваясь сигаретой. – Он сказал, что хочет поехать к ней один. А я ответила: «Прекрасно». Но, думаю, это очень подозрительно, Тифф. Однако теперь я больше не считаю, что у него интрижка с Николь Хорлик, – добавила она.

– Слава богу, – сказала я.

– Нет. Я совершенно уверена, что это Джейд Джевел.

– Джейд Джевел?

– Да. Она недавно снималась в программе о домашних любимцах, в «Тип-Топ!» и прочей чепухе. И всякий раз, когда ее показывают, он вздыхает и говорит, что она «прекрасно» выглядит. Это очень странно.

– Она, возможно, действительно прекрасно выглядит, Лиззи.

– Слушай, если у нее интрижка с моим мужем, она не может прекрасно выглядеть, что и требовалось доказать. Что это за схема? – спросила она, уставясь на стену.

– Ну, я нарисовала ее прошлой ночью, чтобы немножко себя подбодрить. Наградная система за ужасные свидания.

Лиззи громко прочитала:

– «За то, что не сразу сбежала, когда столкнулась с отвратительным мужчиной на свидании по объявлению, – одна золотая звезда. За то, что пробыла больше пяти минут с отвратительным мужчиной, – две золотые звезды. За то, что провела с ним больше часа, – три золотые звезды. За то, что не заплакала во время плохого свидания, – одна серебряная звезда. За то, что сдержалась и не наговорила грубостей отвратительному мужчине в течение свидания, – одна красная звезда. За то, что не удержалась и ответила на оскорбление отвратительного мужчины на свидании по объявлению, – один черный кружок».

– А какой приз? – спросила она.

– Я уже получила три золотые звезды за ужасное свидание с Джейком, – пояснила я. – Когда получу двадцать, стану счастливой обладательницей билета на спектакль «Превратности любви» и ужина в одном из лучших ресторанов Лондона.

– Ты совсем свихнулась, – сказала Лиззи с необъяснимой жестокостью. – Это уж слишком. Ты становишься эксцентричной. Составляешь эти бесконечные списки, и вот уже в который раз я замечаю, что ты разговариваешь с пылесосом. Думаешь, я тебя не слышала, но я все прекрасно слышала. Ты говорила: «Глупыш, смотри, вот здесь ты пропустил!» Понимаешь, Тиффани, ты слишком долго живешь одна. У тебя от одиночества явно шарики за ролики заехали.

– Если принц Чарльз разговаривает со своими растениями, то и мне можно разговаривать с пылесосом, – сказала я.

– Это нелогично, – заявила она. – Потому что принц Чарльз по крайней мере обращается к живому. А ты разговариваешь с неодушевленными предметами. И еще ты иногда приговариваешь: «Пылесос не устанет, во всех углах достанет», как эти идиотки по телевизору.

– Да, – сказала я. – Если мне хочется, почему бы нет? От этого никому никакого вреда, ведь так?

– Тиффани! – Лиззи погасила окурок. – Может, тебе взять отпуск?

– Ну, не знаю, – замялась я. – Надо бы обсудить это с посудомоечной машиной.

Хотя я действительно подумывала о том, чтобы взять отпуск. Работа над «Киддиминтом» закончилась, агентству она очень понравилась, и в следующем месяце мы с Китом будем представлять на рассмотрение наш проект по «любовным сердечкам». Почему бы не уехать? Денег у меня достаточно, а в отпуск я не ездила два года подряд. С тех пор как была на Марбеллах с Филом Эндерером. Это был «гольфовый» отпуск, конечно, хотя я, разумеется, не играла – была просто наблюдателем. По пять часов каждый день в течение двух недель. Как-то мне захотелось съездить в Гранаду, чтобы посмотреть архитектуру мавров и дворец в Альгамбре – в путеводителе он выглядел так чудесно! Но Филлип сказал, что это невыносимо – два часа в машине, да еще в такую жару, поэтому мы так никуда и не съездили. А пока он играл в гольф, я читала. Я прочитала ужасно много в тот отпуск – все двенадцать томов «Танца под музыку времени». Так что отпуск я провела не без пользы. Но это было тысячу лет назад. У Алекса никогда не было времени на отпуск.