Новая методика обольщения - Холли Габбер Страница 36

Довольно быстро Курт пришел к выводу, что Лора представляет собой удивительную смесь тяжеловесной взрослости и розовой детскости: первая составляющая проявлялась в ее на редкость серьезном и основательном подходе к научной работе и физической близости, вторая — в процессе бытового общения. Курту порой казалось, что он имеет дело с жующей жвачку недалекой старшеклассницей. Вначале он недоумевал и откровенно смеялся над Лорой, взявшей обыкновение присылать ему по электронной почте забавные картинки и мультики, но потом привык и смеялся уже над мультиками, а некоторые картинки даже распечатывал и бросал в ящик стола.

Ее любимым развлечением было бегло проглядывать шпионские или фантастические детективы, причем особо выдающиеся сцены она зачитывала вслух, хохоча до слез. Курт до хрипоты уговаривал ее не читать макулатуру, чтобы не сбивать внутренние эстетические настройки и не доводить себя до состояния, когда тонкость восприятия окончательно притупится и разница между хорошим и плохим, попросту перестанет ощущаться. Лора резонно возражала, что у нее нет никаких эстетических настроек, а есть чутье, которое при ней и останется, сколько бы дряни, она ни проглотила.

Помимо художественной литературы она приобретала огромное количество женских журналов — ее абсолютно не интересовали страницы, описывавшие новые тенденции в моде и косметике (Лора не красилась и носила только джинсы и трикотажные джемперы), зато она зачитывалась невероятно ценными советами по ведению домашнего хозяйства и улучшению интимной жизни. Однажды она притащила с собой книгу «104 способа удержать мужчину» и долго изучала ее, валяясь поперек кресла и полностью отрешившись от окружающей реальности. Наконец Лора очнулась:

— Да, Курт, занимательная книжка… Накатавшая ее дамочка описывает такие уникальные случаи — кто, как, с кем, в какой обстановке… И где она откопала столько извращенцев, поделившихся с ней своим опытом? Вот послушай, она предлагает всем женщинам, чьи отношения с партнерами построены на постоянной основе, завести специальную таблицу «сексуальных результатов» и повесить ее над кроватью. После каждого любовного акта нужно по двенадцатибалльной системе оценить, как мужчина в данном конкретном случае реализовал свой потенциал, а потом занести результат в таблицу и объяснить, почему партнер заслужил именно такую, а не более высокую оценку. Здесь утверждается, что только абсолютная честность…

Курт подошел к Лоре, вытащил из ее рук книгу и полистал последние страницы в поисках информации об авторе.

— Во-первых, Лора, мне не нравится, когда меня называют партнером: мы не актеры и не фигуристы. Во-вторых, если любая женщина, включая мою бывшую жену, осмелилась бы повесить над кроватью такую таблицу, никаких результатов она больше не добилась бы. И меня бы больше не увидела. В-третьих, авторша этой дивной книги — наверняка сексуально озабоченная старая дева, а все описанные, ею «истории из жизни» сначала возникли в ее воспаленном воображении, а потом она записала их дрожащими скрюченными пальцами! Таблица результатов любовных актов! Дружеский коллоквиум по их обсуждению! Лора, какого черта ты читаешь эту дрянь? Ты же умная девушка с замечательными мозгами. Читала бы лучше Воннегута или Фаулза!

Манеру излагать свои соображения тезисно, по пунктам, Курт перенял у Алана. Но сейчас ему даже не приходилось стараться, чтобы скопировать обычный стиль шефа — пункты обвинения выстроились сами собой. Лора выпрямила спину, выражение ее лица изменилось: она на глазах переходила в свою взрослую ипостась — взгляд стал трезвым и ясным, линия губ более жесткой.

— Давай проясним ситуацию, Курт. Забудем про таблицы, насколько я понимаю, твои претензии ко мне глубже. Запомни раз и навсегда: я не интеллектуалка — это мое кредо. Я терпеть не могу благостные эстетские беседы ни о чем, для ведения которых нужно лет десять учиться, проштудировать тысячу философских романов, запомнить тысячу великих имен, да еще овладеть искусством, вовремя вставлять в речь умные цитаты. Я очень хорошо знаю только свою область научной деятельности, а буду знать еще лучше. И уж поверь: профессорская мантия меня не минует. Это мне интересно, это меня заводит, черт возьми! Да, я для развлечения читаю тупые детективы и женские журнальчики. Но представь себе, Курт, многое из того, что написано в этих журналах, важно и полезно. А ради чего мне читать какого-нибудь Канта? Он поможет мне следить за домом, накрывать на стол по всем правилам этикета? Ты считаешь это низким и ничтожным занятием? Однако и тебе, и любому другому интеллектуалу приятно на домашнем празднике сидеть за нарядным столом, есть с красивой тарелки, и любоваться на цветочные композиции — кому-то надо их создать! Или твоя душа наполнится гордостью оттого, что ты регулярно овладеваешь не просто симпатичной, но еще хорошо образованной девушкой? Да если я прочту не труд Фейербаха, а журнальную статью о способах воздействия на мужские эрогенные зоны, ты от этого только выиграешь!

Безусловно, она слегка передергивала: Курт не собирался вынуждать ее читать Канта и Фейербаха, просто порой ему хотелось вести с ней те самые благостные беседы ни о чем, от которых она столь решительно открестилась. В общем, разговор оказался определяющим: Курт понял, чего он вправе ждать от Лоры в будущем и чего не дождется никогда. У него был выбор: либо принимать ее такой, какова она есть, либо потихоньку прекращать их встречи. Конечно, о сильных чувствах (ни с той, ни с другой стороны) речь не шла — да они никогда и не поднимали эту тему. Конечно, он осознавал, что просто плывет по течению: Лора материализовалась из ничего и очень удачно заполнила собой его одиночество и его постель — он для этого и пальцем не пошевелил. Но Курту было комфортно и легко в обществе этой девушки, она ему нравилась, ему не хотелось отказываться от их на редкость приятных уик-эндов.

С другой стороны, следовало проявить объективность: недостатки, способные всерьез раздражать, у Лоры отсутствовали. Она была умеренно импульсивна, незлобива, разумна, временами весела; общение с ней днем не утомляло, ночью опьяняло — чего еще стоило желать? К тому же Курт считал очень важным то обстоятельство, что они с Лорой работают в одной сфере: их объединяли общие знакомые, общие научные интересы, возможность обсуждать сугубо профессиональные темы. Со временем Курт забыл о своих претензиях и стал думать, что ему сказочно повезло — не пришлось от скуки спутываться с какой-нибудь факультетской грымзой, которая маячила бы у него перед глазами целый день, заставляя испытывать угрызения совести.

Ко всему прочему Лора оказалась очень практичной, — почти в каждый свой приезд она привозила какую-нибудь мелочь для дома. Так у Курта появились новые занавески в спальне и на кухне, несколько наборов льняных салфеток, на письменном столе возник оригинальный подсвечник для плавающих свечей, почти полностью обновилась посуда. Это не считалось подарками: Лора утверждала, что притаскивает эти вещи для себя, а в случае расставания заберет их. Во всяком случае, она потихоньку обживала его берлогу, и вскоре в прихожей у Курта поселились розовые тапочки-поросята, в которых Лора смотрелась невероятно трогательно и по-домашнему.

Единственным отрицательным моментом в их безмятежно-удобных отношениях была разница биологических часов. Классическая сова Курт приходил в состояние наибольшей эмоциональной активности вечером, когда жаворонок Лора уже клевала носом; зато утром она вскакивала свеженькая и бодрая в то время, как он спал мертвым сном. Вторую проблему они решили: Лора находила себе занятия и не трогала Курта, давая ему отоспаться. С решением первой дело обстояло хуже: Курт под дулом пистолета не мог отправиться почивать в десять часов вечера — в это время он обычно усаживался смотреть телевизор или работать. Скрепя сердце они пришли к некоему компромиссу, который (как любой компромисс) не вполне устроил обоих, но оба смирились. К счастью, больше ни в чем себя смирять не приходилось. Когда Лора засыпала, Курт подходил к окну, смотрел на небо — иногда усыпанное звездами, иногда затянутое тучами, иногда разражающееся снегопадом — и думал, что у него уже давно не было такой уютной зимы.