Интерьер для птицы счастья - Светлана Лубенец Страница 31

В свете всего происшедшего Эльмире ничего не оставалось делать, как пригласить своего молодого человека на празднование Нового года в свой родной коллектив, хотя до истории с лицевыми счетами она этого делать не собиралась.

Сейчас же, сидя против Тереховых, Алик не держал уже в уме ни Галки, ни пропавших и счастливо найденных лицевых счетов. Во-первых, Эльмира будет получше всякой Галки, во-вторых, на какие-то там лицевые счета ему вообще наплевать, а в-третьих, перед ним стояла огромная тарелища с деликатесными бутербродами, ароматы которых манили и смущали его ничуть не меньше, чем чувственный запах духов рядом сидящей восточной красавицы. Алик смог вытерпеть сидение рядом с этой тарелкой не более десяти минут и, так и не дождавшись указаний, поздравлений, а с ними и начала банкета, схватил бутерброд с черной икрой и принялся радостно нажевывать его крепкими молодыми зубами, одновременно протягивая руку за вторым бутербродом, с красной рыбой. Эльмира в это время бросала завистливые взгляды на жену Халаимова. Конечно, где же ей взять денег на такие туфли, как у нее? Или на костюм… Цена праздничного наряда Рязанцевой наверняка исчисляется суммой в у.е. с умопомрачительным количеством нулей.

Дома Эльмире казалось, что ее шелковое платье абрикосового цвета – верх изысканности, здесь же, в ресторане, она увидела и кривую строчку на рукаве, и отколовшийся краешек пуговки под жемчуг. С другой стороны, Рязанцева выглядела много старше, чем на экранах телевизоров, и при всей своей шикарности была чем-то похожа на уставшую лошадь. Когда Эльмира смотрела ее шоу, то ни в чем лошадином популярную ведущую не уличала. Теперь же, ненавидя ее за то, что она является женой Халаимова, девушка безжалостно отмечала и длинные выступающие вперед зубы, и излишне крутой лоб, и чересчур крупный нос, и костлявость, которая на экране казалась стильностью, а на самом деле являла собой вульгарную нехватку мягких тканей тела.

Подведя итоги своих наблюдений, Эльмира решила, что дело ее еще до конца не проиграно, журавль еще вполне в пределах досягаемости и главная ее задача заключается в том, чтобы влиять на Алика так, чтобы он хорошо пил и меньше закусывал. Она вырвала из его рук уже ополовиненный второй бутерброд с рыбой, шмякнула на тарелку и змеиным голосом прошипела:

– Прекрати меня позорить! Будто с голодного острова приехал!

Саша Арбенина, как всегда, идти на праздник не хотела, но Ольга так привязалась к ней, что отвертеться оказалось совершенно невозможно. Они с Кириллом даже заехали за ней на такси, и теперь Саша сидела за столиком Ольгиного отдела, чтобы быть, как выразилась подруга, у нее под рукой. Она тоже пыталась разглядеть жену Халаимова, но все время натыкалась на его вопрошающий и грустный взгляд. Есть, конечно, от чего ему грустить! Ей бы его заботы… Такая жена! И еще плюс все женщины налоговой инспекции, готовые к любым услугам! Хорошо, что она, Саша, взяла себя в руки и больше не поддается ни на какие его происки.

Секретарша Анюта сидела за столиком начальства. Она специально пришла одна, чтобы не быть отягощенной никаким кавалером, и возлагала большие надежды на новое платье, блестящее и «полуголое», похожее на то, в которых спортсменки чемпионатов бальных танцев выступают в латиноамериканской программе. Ее волосы были залиты золотым лаком, а лицо и декольте покрыто специальными блестками для тела. Она думала, что будет выглядеть по-новогоднему сказочно, но, по сравнению с элегантной Ингой Рязанцевой в довольно-таки строгом костюме, ощущала себя покрытой сусальным золотом матрешкой. На фоне жены Халаимова Анюта стала казаться себе абсолютно голой. И в конце концов она даже была вынуждена уйти с праздника, прикрывая грудь маленькой блестящей сумочкой.

Анюта шла по заснеженному Питеру без шапки, в песцовой шубке практически на голое тело, страшно мерзла и плакала. Слезы, скатываясь по блестящим щекам, приобретали цвет и консистенцию расплавленного золота. Анюта, которой Халаимов никогда ничего не обещал и даже не делал никаких авансов, почему-то считала себя обманутой и оскорбленной. Если бы на ее пути попался какой-нибудь незамерзший пруд, а рядом с ним некто, вроде Карамзина с бумагой, чернильницей и гусиным пером, то человечество вскоре имело бы счастье ознакомиться с новым бестселлером под названием «Бедная Анюта».

А Инга Рязанцева никак не могла понять, зачем муж притащил ее в этот занюханный ресторан, где она должна находиться рядом с людьми не ее круга. Владимир вообще удивлял ее тем, что не хотел работать на телевидении. С его-то красотой и кавээновским навыком работы перед телекамерой его разорвали бы на куски питерские каналы, но он уперся в какую-то идиотскую налоговую инспекцию и занимается тем, что ему, по большому счету, совершенно не интересно. Он томился в компьютерной фирме, теперь томится в инспекции, а в этот вечер на пару с ним должна зачем-то томиться во второсортном ресторане и она, знаменитая на всю страну Инга Рязанцева!

Она согласилась пойти на праздник мужниного коллектива только потому, что поняла: именно там, на месте новой службы, Владимир нашел себе очередную женщину. Инга почувствовала это кожей голых коленей, на которые из брюк мужа выскользнула змейка серебряного браслета. И еще она в тот же самый момент каким-то образом почуяла, что женщина, которой предназначалось это изысканное украшение, не отвечает ему взаимностью. Это плохо. Для такого мужчины, как ее муж, это тяжкий удар по самолюбию, и, видимо, именно вследствие этого удара он теперь постоянно находится во взвинченном и нервном состоянии. Обычно все увлечения Владимира очень быстро и бесследно проходили, потому что ему скоро надоедали сговорчивые и услужливые самки. Если эта женщина от него ускользает, то он, пожалуй, может серьезно влюбиться. Особенно не понравился Инге браслет. Несмотря на его явную дешевизну, он был слишком хорош для того, чтобы дарить его дежурной любовнице. Недорогая, но эксклюзивная вещица. Сделанная от души. Такие украшения дарят возлюбленным. Против сексуальных игрищ мужа на стороне Рязанцева ничего не имела, но мужнина влюбленность в ее планы никак не входила.

Пожалуй, впервые в жизни Инга испытала болезненный укол ревности. Нет, не укол, а так… укольчик, резкий, быстрый, но очень чувствительный. Она, конечно, и сама не святая, но отдавать мужа другой женщине не собирается. Попользоваться – это пожалуйста, но чтобы навсегда – ни за что! Они с Володей так хорошо подходят друг другу, что брак их должен остаться незыблемым. От добра добра не ищут. Инга надеялась, что Халаимов тоже это понимает и ценит ее как жену за то, что она никогда не устраивает ему истерик, скандалов и сцен ревности. К тому же они очень хорошо смотрятся вдвоем: оба высокие, статные, элегантные.

Неплохо бы посмотреть на ту, которая сумела отказать Владимиру. Неужели в налоговых инспекциях нынче водятся недоступные особы? Интересно, в какой степени она не доступна и, главное, почему? Инга Рязанцева поняла, что должна лечь костьми, но вычислить эту женщину и заставить ее сдаться мужу. Чем раньше он ее получит, тем скорее бросит. Этот постулат давно проверен жизнью.

Потягивая дешевое кисловатое вино, Инга рассматривала женщин налоговой инспекции и не находила никого, на кого мог бы так сильно запасть ее муж. По-настоящему красивой была только одна полуголая девица. Кажется, секретарша. Она старалась не смотреть на Халаимова, но ее голова на точеной шее сама собой поворачивалась к Владимиру, а большие голубые глаза смотрели на него заискивающе и просяще. Рязанцева понимала, что у секретарши нет никаких шансов. Ее мужа никогда не интересовали безупречные красавицы. Девушка, похоже, это тоже поняла и вскоре куда-то исчезла.