Я люблю Голливуд - Линдси Келк Страница 31

— Ну да, ну да, — протянул актер. — И как вы стоите на пороге моего бунгало в час ночи в халате. Как к этому отнесется ваш бойфренд? А редактор? А ваша мама?

— Мама как раз придет в восторг, — сказала я, все же ощутив легкий холодок под ложечкой. — Ладно, я поняла. Но я не могу здесь оставаться. Мне нужно увидеть Дженни, вернуться в свой номер. Неужели никак нельзя выйти отсюда без того, чтобы эти твари меня не засняли?

Все шесть с чем-то футов Джеймса Джейкобса стеной стояли между мной и дверью и сверлили меня сверху взглядом такой интенсивности, какую я обычно приберегаю для людей, стоящих между мной и последним шоколадным кексом в «Старбаксе».

— Вы в самом деле хотите уйти?

Нет-нет-нет-нет-нет-нет!

— Да.

Ух ты, а я и не подозревала в себе такую силу воли!

— Тогда я позвоню, чтобы машина подъехала к задней двери бунгало, — сказал Джеймс, как-то сникнув и даже ссутулившись. — Есть же у них какие-нибудь тачки, не привлекающие внимания. Телефон я оставил в спальне.

Я спохватилась, что не дышу с той секунды, как подтвердила свое желание уйти, и что молния сумки врезалась мне в руку — так сильно я ее сжимала. Это ужасно. Как я могла позволить себе нескромные фантазии о Джеймсе, когда Алекс дома в Нью-Йорке так и ждет моего звонка!.. Наверное. Да нет, он просто не горит желанием мне звонить. Или признаваться мне в любви. Или даже лететь со мной в Лос-Анджелес. Напротив, Джеймс по той или иной причине очень не хочет меня отпускать. Девяносто девять девушек из ста в такой ситуации остались бы в бунгало, начхав на бойфренда. Может, если я быстро переговорю с Алексом, мне будет легче?

Я расслабила мертвую хватку и вынула из сумки мобильный. Да, в Нью-Йорке четыре утра, но Алекс же не откажется сказать мне пару фраз. И горе ему, если откажется.

— Алло!

— Алекс, это я, — выдохнула я. — Извини, не ожидала, что ты снимешь трубку. У меня тут страшно напряженная ночь, и…

— Энджел!

— Да?

— Сейчас четыре утра!

— Я знаю.

— И чего ты хочешь?

Я закусила губу.

— Хочу просто поговорить с тобой. Сказать, что я соскучилась.

— Ты что, пьяная?

— Нет, — нахмурилась я. — Просто тяжелый вечер. Кошмар какой-то. Мы были в клубе, Джеймс ввязался в драку, нас преследовали папарацци и…

— Слушай, Энджел, я сплю. Позвони мне завтра, ладно? — шумно вздохнул Алекс.

Я постаралась не обидеться. Он имел все основания быть бесцеремонным, но я надеялась, что мой спонтанный звонок придется ему по сердцу и покажется трогательным. Ну, если сам Алекс сто раз заявлялся ко мне в любое время дня и ночи, должен же он счесть романтичным звонок в четыре утра с признанием, что я соскучилась!

— Ну ладно, спи, — пробормотала я в телефон. — Я хотела сказать… Подумала — вот позвоню и скажу… Что я тебя люблю.

— Что?

Он вдруг проснулся.

— Завтра позвоню. Спи дальше. Пока.

Я нажала «отбой», кинула телефон в сумку, словно он обжигал мне руку, и испуганно зажала себе рот. Как это у меня вырвалось?

— Вы что-то сказали? — спросил Джеймс, появляясь рядом.

Не успела я ответить, как гостиничный телефон зазвонил и смолк после первого же сигнала.

— Это ваша машина, — сказал Джеймс, взяв меня за руку и ведя к задней двери бунгало. — Значит, до завтра, да? Или вы хотите прийти посмотреть, как мне будут подбирать грим?

Я пожала плечами — все знают, что мне всегда нравилась мужская подводка для глаз. Неужели я сказала Алексу, что люблю его?

— Значит, я заеду за вами в среду утром. В одиннадцать нормально?

— Прекрасно, — сказала я, нехотя преодолевая пару метров между задней дверью бунгало и задней дверцей поджидавшей машины.

— Ни о чем не переживайте, — сказал Джеймс. — Понедельник — день тяжелый. Вам нужно поспать.

Он нагнулся, через окно мягко и тепло поцеловал меня в щеку и ударил ладонью по крыше машины.

Если у него все понедельники такие тяжелые, сонно подумала я, когда мы выехали с территории отеля на бульвар Сансет, мне понадобится не просто поспать, а как следует выспаться, чтобы продержаться целую неделю.