Женить чудовище - Елена Трифоненко Страница 30

– Детки заболели?

– Нет, – поспешно отвечаю я. Мне стыдно врать про Сониных детей. Вроде я не суеверная, а все равно неприятно объявлять их больными.

– А что тогда? – Бабуля потрясает топориком, как грозная амазонка.

– Я с мужем поругалась, – выдумываю я. – Прямо вдрызг. Он детей забрал и к родителям своим умотал.

– Да ты что! – Глаза бабули округляются. – Это вы прямо в субботу, что ли, поцапались?

– Ну да. Пока по магазинам ходили.

– А когда помирились?

– Мы не мирились, – бурчу я, не разглядев подвоха.

Бабуля напрягается, смотрит на меня недоверчиво.

– А я видела твоего сейчас во дворе. Он в машину садился – довольный такой, насвистывал там себе что-то.

У меня даже в ушах начинает шуметь от волнения. Вот ведь глазастая старушенция: заметила Кузнецова! Дай бог моей бабуле такое замечательное зрение.

Я решаю добавить своей истории красок:

– Мой Вася приезжал сказать, что на развод подал, что собирается детей отсудить.

– Отсудить детей? – Бабуля смотрит на меня с сочувствием. – Ну и гад! А с виду вроде приличный мужчина.

Я энергично киваю:

– Вот и я когда-то думала, что приличный, а оно вон как. Всю жизнь мне отравил, скотина, все нервы вымотал.

Вообще-то, врать я совсем не умею, но в этот раз организм мне даже подыгрывает. Из глаз сами собой брызжут слезы, голос дрожит.

– Но-но, не раскисай мне тут, – бабуля хлопает меня свободной рукой по плечу.

– Да как не раскисать, если он кровиночек моих забрал?

– Как забрал, так и вернет. Надо тебе, голубушка, просто найти хорошего адвоката. Такого, чтобы суд в бараний рог скрутил, чтобы размазал мужика твоего по стеночке. – Ее глаза вдруг загораются нездоровым энтузиазмом. – Слушай, а у меня ведь как раз племянник занимается разводами. Я тебя сейчас к нему запишу, его контора тут рядом. Он тебе по знакомству еще и скидку хорошую сделает.

Бабуля зажимает топор под мышкой, выуживает из кармана сарафана телефон.

– Не надо меня никуда записывать! – вскрикиваю я. – Не надо. Я не хочу разводиться!

– Как это – не хочешь?

– Я лучше помирюсь со своим Васенькой, лучше уговорю его вернуться.

– Он же тебе жизнь испортил! – напоминает бабуля.

– Ну да, – понуро киваю я. – Но вот люблю его, гада, сил нет.

Бабуля убирает телефон:

– Так-то правильно, конечно. За семью надо бороться! Тем более Вася твой видный мужик, на такого мигом охотницы найдутся, а ты локти кусать будешь.

Мы несколько секунд многозначительно молчим, а потом мое природное любопытство выходит из-под контроля, и я чуть ли не против воли спрашиваю:

– А зачем вам топор?

Бабуля улыбается:

– Сестры из станицы приехали, половину барашка мне привезли. А мне его как в морозилку затолкать? Он не лезет. У меня там пельмени еще, укропчик мороженый. – Ее голос наполняется нежностью. – Смотрела я на этого барашка, смотрела и поняла, что надо его порубить. Своего топора у меня нет – пришлось к Нинке из второго дома идти.

– А на обратной дороге вы, значит, ко мне решили зайти.

– Ага. Увидала мужика твоего – вспомнила про кружок. – Бабуля наконец убирает ногу с порога. – Жаль, конечно, что у вас тут неурядицы.

Я шмыгаю носом, горестно вздыхаю.

– Но, вообще, милые бранятся – только тешатся, – замечает бабуля. – Как помиритесь, ты деток-то приводи на шахматы.

– Конечно! – не моргнув глазом, вру я. – Приведу.

– Ну до свиданья, значит. До скорой встречи.

Она уходит, а я с облегчением захлопываю дверь.