Место, где прячется солнце - Элен Милдред Страница 3

Сегодня, в выходной, Алекса взяла книжку, села на велосипед и поехала на пляж: почитать и позагорать. Она выбирала местечко поукромнее, в стороне от шумных компаний, и с головой погружалась в другой мир, пусть даже выдуманный писателем. Вода в начале июня еще прохладная, и у Алексы не возникло ни малейшего желания окунуться в нее.

С сожалением дочитав последнюю строчку, девушка захлопнула книжку. Посмотрелась в зеркальце — оказывается, успела немного загореть, глаза сразу стали заметнее, ярче. Пригладила непослушные волосы, взглянула на часы и заторопилась домой. Родители собирались в гости, а она обещала вернуться до их ухода. И тут Алекса заметила, что берег практически опустел. В обозримом пространстве никого не осталось: лишь она да трое ребят. Они громко разговаривали, смеялись, жестикулировали — словом, были явно пьяны. У Алексы внутри появился неприятный холодок. Но другого пути к Брайтон-роуд, по которой ей предстояло возвращаться домой, кроме как мимо сомнительной компании, не было. Она решила сесть на велосипед и проехать на скорости. Не тут-то было. Парни втроем перегородили дорогу. Пришлось остановиться.

— Пропустите. — Голос от страха стал непривычно звонким.

Один невысокий, коренастый, по всей видимости — заводила, приобнял девушку за плечи, дыша перегаром в лицо.

— Куда ты торопишься? Посиди с нами, отдохни…

Алекса попыталась вырваться:

— Пусти.

Он грубо толкнул ее, она упала, но тут же поднялась.

— Что, не нравлюсь? — Парень стал снова приближаться.

Алекса огляделась в поисках поддержки, но увидела только двоих приятелей этого парня. Их похотливые взгляды не предвещали ничего хорошего. Ей стало по-настоящему страшно. И тогда она закричала — так громко, как могла. Но вокруг никого не было.

Двое крепко держали Алексу за руки, а третий в это время расстегивал «молнию» на ее джинсах, рвал футболку… Она снова закричала, пытаясь вырваться, кусаясь и извиваясь. Получила удар в лицо, отшатнулась, прикрыв глаза, — и вдруг почувствовала, что больше ее никто не держит.

Алекса открыла глаза и увидела перед собой светловолосого парня, у ног которого корчились эти трое.

— Спасибо, — прошептала она дрожащими губами, пытаясь застегнуть джинсы и как-то прикрыть руками грудь.

— Ты что так поздно здесь? — спросил он.

— Да я… я загорала здесь давно… читала… не заметила, как время прошло. — Ей все еще не верилось до конца в свое неожиданное спасение.

Он снял с себя рубашку, протянул ей.

— Надень. И пойдем-ка, я тебя отвезу.

Тут только Алекса заметила на дороге машину — красивую, ярко-красную, блестящую, а вот какой марки, не знала, она в них вообще не разбиралась.

— Ты на автомобиле? Я и не слышала…

Она разрыдалась. Слезы текли из глаз и никак не останавливались. Парень обнял ее, она доверчиво прижалась к его груди. И вдруг почувствовала себя так спокойно, как будто он загородил ее от всех проблем и несправедливостей мира.

— Тебя как зовут?

— Алекса, — сказала она, перестав всхлипывать и смущенно отодвинувшись от него.

— А я Марк.

— Очень приятно. А ты… с тобой все в порядке? — догадалась наконец спросить она. — Их ведь трое было.

— Вот именно что было, — улыбнулся он, укладывая ее велосипед в багажник.

— Почему? — испугалась Алекса. — Ты что… их убил?

— Нет, к сожалению. — Ответ прозвучал жестко. — Хотя следовало бы. Полежат полчасика и оклемаются. Ну, девочка, куда тебя везти?

Алекса назвала адрес.

К счастью, родители уже уехали, и ей не пришлось объяснять, почему она явилась в мужской рубашке и что это за парень с голым торсом привез ее домой.

Она приняла душ и улеглась в постель в обнимку с рубашкой, вдыхая запах Марка — запах его чистого тела и дорогого одеколона. От этого запаха кружилась голова, было так упоительно сладко и так тревожно одновременно. Казалось, что там, где-то у сердца, наверное, в том самом месте, которое зовут душой, вспорхнули тысячи разноцветных бабочек. Они машут, машут своими тонкими, прозрачными, почти невесомыми крылышками. Машут и машут…

Проснулась Алекса с каким-то странным ощущением радости. Сначала она не поняла почему. Потом вспомнила: Марк. Самое лучшее имя на свете! Самый замечательный парень из всех, кого ей доводилось встречать! Интересно, откуда он взялся? Раньше она его не видела.

Девушка выбралась из кровати, сладко потянулась и пошла умываться. Плеснула на себя воды, подняла голову — и ужаснулась. Из зеркала на нее смотрело непонятное создание с заплывшим глазом и рассеченной губой. О боже! И как в таком виде выйти на улицу? Еще вчера ей было все равно, она, не поморщившись, отправилась бы на занятия. Но сегодня… Вдруг она встретит Марка?

Алекса побежала вниз по лестнице — на кухню, где мать уже готовила завтрак.

— Мама, чем это можно срочно убрать?

Та всплеснула руками:

— Что с тобой, дочка?

— Да ерунда, колесо попало на кочку, и я свалилась с велосипеда.

— Ну иди сюда, сейчас обработаем.

Маму Алекса любила. В отличие от отца, типичного англичанина — сдержанного и строгого, она была смешливой, веселой и часто потакала капризам дочери. Может, потому, что была француженкой? Она даже и мысли не допускала, например, о том, чтобы отдать ее в закрытую школу-пансион, о чем как-то заикнулся отец. Мама заняла такую твердую позицию в этом вопросе, что тот смирился. Несмотря на внешнюю суровость, жену он боготворил. И если та чего-то очень хотела, обычно добивалась своего. Алекса не знала недостатка в материнской любви, которая с лихвой компенсировала некоторую холодность отца. Несомненно, тот тоже любил ее, но по-своему, не выставляя чувств напоказ. А мама считала, что англичане таким воспитанием только портят детей, потому они вырастают бездушными и черствыми.

— Если не мы, — часто повторяла она, — то кто же еще станет любить нашего ребенка? Детство должно быть счастливым.

Алексе, и правда, было хорошо и уютно дома. Но все-таки маленький городок казался ей слишком тесным.

Когда мать закончила колдовать над ее лицом, Алекса снова посмотрела в зеркало. Конечно, получше, но темные очки все равно придется надеть. И еще волосы никак не хотят лежать… Сильви с интересом наблюдала за попытками дочери привести себя в порядок. Потом не удержалась, спросила:

— Что ты так тщательно собираешься? На научной конференции выступать собралась, что ли?

Алекса немного смутилась:

— Ничего не тщательно…

Схватила рюкзак, выбежала из дома и быстро зашагала по дороге. Из-за того, что долго замазывала тональным кремом синяки, она уже опаздывала на занятия. А вот Эмили Хьюз и Кэйли Браун это, похоже, не беспокоит. Идут себе, не торопясь, и весело щебечут. Алекса почти догнала их, когда услышала имя «Марк» — и поневоле замедлила шаг.