Мы - сводные - Эля Пылаева Страница 3

— Сёма… Семён! — слышу сквозь тихо играющую в наушниках музыку. Так и вырубился в них.

Вера стягивает их с меня.

— Сёма!…

С трудом разделяю веки.

— М?.. — недовольно ворчу я. — У тебя ж выходной сегодня, Вера… Ну, какого хрена? Дай хоть последние сутки перед школой выспаться.

— Я к Катерине хочу съездить с утра…

Сон мгновенно отступает. Подскакиваю на ноги.

— Я тоже к маме поеду!

— Отец не одобряет этих визитов. И ее врач тоже, ты же знаешь.

— Да, плевал я… Пять минут! Дождись меня!

Одного меня в клинику не пускают, либо с отцом, либо с Верой.

Засунув в рот зубную щётку с пастой, торопясь натягиваю джинсы.

— Сёма, — строго взирает Вера на мои скачки по комнате. — Может, ты ей просто позвонишь, когда я буду с ней рядом? На мой номер. Я собственно поэтому и зашла. По телефону она иногда с тобой говорит.

Уже давно нет. После того, как сломался голос больше не говорит.

— Я хочу ее увидеть.

— Это всегда такой стресс для Вас обоих… — вздыхает она.

— Вер, ну пожалуйста. А вдруг она вспомнит? Как ей вспомнить, если я не буду приезжать?

— Это не амнезия, Семён. Это посттравматическое расстройство психики.

— Ну, а вдруг!

— Ладно. Только давай я первая выйду за ворота. Отъеду немного подальше и там тебя прихвачу. За поворотом, например.

— Отец тебе запретил меня брать?

Покаянно разводит руками.

— Наоборот давай сделаем. Сначала я выйду, а потом уже ты. Иначе, он спалит.

Застегивая ремень, на ходу засовываю в джинсы полы рубашки. Бегом спускаюсь по лестнице вниз, взъерошивая на ходу мокрыми руками примятые после сна волосы.

Сталкиваюсь с этой… как ее там?.. Новой отцовской подстилкой. В этот раз — официальной. Развелся с мамой таки… Правда, остался ее официальным опекуном. А следовательно распорядителем всего имущества, что заработал мой дед.

— Доброе утро, Семён!

Как ее там? Вероника? Не хочу запоминать.

— Нихрена нет в нем доброго…

— Ух, какой строгий, — как обычно пытается она лицемерно нейтрализовать мою грубость.

Поднимает с декоративной консоли под зеркалом статуэтку — маленький нелепый глиняный щенок, что лепили я маленький на день рождения мамы.

— Мне кажется эта вещь здесь не смотрится…

Грубо вырываю вещицу из ее руки.

Ненавижу их! И отца и эту тварь, и ее дочурку. Стервятники.

Иду к выходу.

— Сэм! Ты куда в такую рань? — в спину бросает отец со стороны кабинета.

— Мне нужно в город.

— Возьми водителя.

Нет, нельзя водителя. Он стукач.

— Я с Минаевым, — на ходу придумываю я.

Это мой одноклассник и наш сосед.

— Мы договаривались на их тачке.

— Может, возьмешь с собой сестру, пусть бы проветрилась перед школой. Посмотрела город.

— Моя сестра умерла шесть лет назад. Или ты забыл?

— Семён!

Вылетаю на улицу.

В соседнем квартале сажусь в машину к Вере. Упираюсь коленями в бардачок. Смотрю на свой заспанный фейс в зеркало, поправляя прическу.

— Блин… тесно как у тебя!

Чуть заметно улыбаясь, Вера осторожно ведет машину.

— Где кнопка, чтобы отодвинуть кресло?

— Кнопка? — качает головой. — Под креслом рычаг.

— Неудобно как… — наклоняюсь, бьюсь лбом о бардачок. Психуя луплю ему кулаком сдачи. Отыскав рычаг, дергаю, отъезжая назад.

— Динозавр какой-то! Купи себе поновее что-нибудь, с автоматикой.

— Не могу.

— Почему?

— Мне деньги на обучение сына нужны. Экономлю…

— А…

Вера любит своего сына. И мне тоже достается немного крох с этого барского стола. Но я скотина не благодарная. Благо, и Вера, стойкий и не обидчивый солдат. Всё спускает мне с рук.

В клинике пахнет хорошим освежителем воздуха. Везде цветы… Но на окнах решётки. И два здоровенные санитара всегда готовы к работе.

Я стою возле маминой палаты с колотящимся сердцем. Дверь приоткрыта.

Вера говорит с мамой. Я слушаю их голоса.

— Вера… а когда приедет Сёмочка? Почему мне не позволяют увидеть его?

— Катя… Сёма вырос.

— Я знаю. Ему уже наверное одиннадцать.

Мамино время остановилось в год смерти моей маленькой сестры. А я к несчастью начал взрослеть. И…

— Сема приехал. И очень хочет увидеться с тобой. Но ему уже семнадцать…

Сначала было двенадцать, потом тринадцать и так далее. Эту речь я слышал сотни раз. Но мама ее словно не понимает.

— Он зайдет, ты его скорее всего не узнаешь.

— Ну что ты, Вера! Как я могу не узнать сына?!

— Семён…

Я захожу в палату.

— Мам… привет, — с тоской смотрю в ее светлые глаза.

Она начинает с тревогой заламывать руки.

— Мам, это я, Семён.

— Зачем вы мне врёте? Кто этот парень?! Зачем он пришёл? — начинает плакать она. — Где мой Сёмочка?! Зачем вы надо мной издеваетесь?

Ставлю молча ей на тумбочку статуэтку щенка.

В общем-то, все как всегда. Я уже не пытаюсь биться в эти ворота. Маленький сильно переживал…

Сейчас просто молча выхожу и жду, пока Вера успокоит ее истерику. И мы поедем домой.

Как-то так…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ася

Не притронувшись к завтраку, выхожу на балкон. Внизу мама с Павлом.

— Ася! Поторопись! — заметив меня.

Не терпится меня сплавить?…