Женщина с дурной репутацией - Аманда Маккейб Страница 28

Как это пьянило! Джульетта и в самом деле чувствовала себя так, будто бежала из тюрьмы, удушающей официальной атмосферы дома Грацциано, собственных сомнений и опасений, тайн. Все это, конечно, никуда не исчезло, всего лишь скрылось за ее желаниями и могло в любой миг возникнуть вновь. Однако сейчас она свободна от всего, убежала, заточив все сомнения в тюрьму.

Марк тихонько опустил Джульетту на землю, все еще держа ее в своих объятиях.

— Куда мы пойдем? — спросила Джульетта, перебирая пальцами его волосы. На ощупь как жесткий атлас.

— Сначала найдем гондолу, — ответил он. — И бутылку вина.

— И поплывем по течению?

— Разумеется. Будем плыть вечно, если моя госпожа того пожелает. Или же остановимся, как только она того захочет.

Марк быстро вышел из узкого прохода к каналу, увлекая ее за собой. Они оказались на освещенном многолюдном и шумном Большом канале. Ночное гулянье достигло своего пика, смех окутал все сверкающим облаком, таким же густым, как ленты ярких цветов, развевавшиеся вокруг них.

Вместо того чтобы идти мимо огромного дома Грацциано, Марк остановился, огляделся и нашел то, что искал, — свободную гондолу.

Окликнув гондольера, стал договариваться с ним. Джульетта притаилась у стены. Перед фасадом дома Эрмано стояли пажи, держа в руках факелы, и ей не хотелось, чтобы кто-либо из них заметил ее. Вряд ли кто-нибудь донесет своему хозяину, что двое из гостей сбежали с вечеринки, но рисковать не хотелось.

Мимо прошла крестьянка в яркой одежде, неся корзину с масками. Джульетта вдруг подумала, что на ее лице нет маски, что равносильно нарушению правил официального банкета.

— Извините, синьора! — крикнула Джульетта. — Две маски, пожалуйста.

Вовремя закрыв лица масками, оба заняли места в гондоле. Та тут же отчалила от берега и затерялась среди множества морских судов, оказавшись в центре пьяного веселья, царившего кругом.

Джульетта опустилась на бархатные подушки, вздохнула, откинула голову назад и посмотрела в ночное небо. Каждый нерв ее тела успокаивался по мере того, как их гондола отдалялась от опасного банкета, приближая их собственное веселье.

Марк достал из-под сиденья бутылку дешевого вина и откупорил ее. Повеяло пьянящим ароматом, который смешался с запахом воды, Марка и ее собственных духов.

— Боюсь, у нас нет кубков, — сказал он.

— Пустяки, — ответила Джульетта. Она взяла бутылку и надолго приложилась к ней. Вино было терпким и крепким, но без пряностей, в отличие от дорогих напитков Эрмано. Оно приятно разлилось по всему ее телу.

Марк рассмеялся, откинул голову назад, Джульетта поднесла бутылку к его губам. Пока вино текло ему в рот, по подбородку стекал тонкий ручеек, и Джульетта нашла единственный выход — слизала этот ручеек.

Кожа под ее языком оказалась упругой, чуть шероховатой, кислый вкус вина слился с ее чуть соленым ароматом. Это лишь разожгло аппетит Джульетты, она прижалась к Марку и стала целовать его в подбородок и шею.

Марк простонал и привлек Джульетту к себе, его восставшее мужское достоинство уперлось ей в юбки и породило ответную реакцию, жаркое желание. Джульетта жадными пальцами ухватилась за полу дублета, расстегнула застежки из драгоценных камней, распутала кружева шелковой рубашки, чтобы, наконец, скорее добраться до его гладкой вспотевшей груди. Сердце Марка сильно забилось, она как зачарованная прижала к нему свою ладонь. Как много в нем жизненной силы! И как ей этого не хватало. Джульетта желала его.

Марк взял ее руку, их пальцы переплелись.

— Джульетта, — простонал он, дыша неровно. — Я изо всех сил противился этому…

— Знаю, — прошептала она. — Я действительно знаю!

— Что за странное волшебство, которым вы обладаете? Я еще не встречал такой женщины, как вы.

Джульетта прижалась лбом к его груди. На нее пахнул влажный жар мужского тела. Он странный. Колдун, волшебный искуситель, присланный отвлечь ее от намеченной цели, сделать пленницей наслаждений, лишить возможности думать о чем-либо другом.

— Я всего лишь обычная женщина, — тихо ответила Джульетта. — А вы, Марк Веласкес, — принц, спасший меня от вечеринки в доме Грацциано.

Марк резко и гулко рассмеялся.

— Сейчас я меньше всего чувствую себя принцем.

Он крепче обнял ее талию, усадил себе на колени.

Джульетта уселась верхом на них и обхватила руками его плечи. Она почувствовала, как рука Марка скользнула по ее бедру, прошлась по бархатным юбкам, затем ухватилась за украшенный вышивкой подол. Осторожно, очень осторожно он стал поднимать его вверх, пока не обнажилась ее левая нога. Грубые пальцы моряка забрались под подвязки с лентами и принялись ласкать обнаженное бедро.

Джульетта потеряла способность думать, дышать, она была в состоянии лишь чувствовать, пустившись в опасное приключение, хуже ничего не придумаешь. Что ж, если дело закончится ее падением, гибелью, так тому и быть.

Хотя бы сегодня. Этой чудесной ночью.

Джульетта прижалась бедрами плотнее к ногам Марка, почувствовала, как гладкая ткань его панталон натирает ее обнаженную кожу. Марк осыпал ее шею огненными поцелуями, затем остановился и стал ласкать ямочку, в которой бился пульс. Его язык заскользил по ее шее, дошел до впадины между грудей. Соски заныли, ожидая поцелуев, прикосновений.

Джульетта сняла руку с его плеча, чтобы высвободить из лифа бледную грудь. Она знала, что у нее слишком маленькие груди, особенно если сравнить их со спелыми персиками модных венецианских куртизанок. Но сейчас это не имело значения, ей хотелось лишь почувствовать его поцелуи, она до боли жаждала его горячих ласк.

— Джульетта… такая красивая, — глухо простонал он голосом, полным желания, которое передалось и ей.

— Не такая красивая, как вы. — Джульетта взглянула на него. При свете звезд его лицо казалось ангельским, волосы блестели.

— Дорогая, вы самая красивая. — Марк подался вперед и, захватив губами ее сосок, стал ласкать его, нежно покусывать, потом втянул глубоко в рот и стал сосать.

Джульетта стонала, желание разгоралось.

— Mon amour [17], — шептала она на полузабытом французском — языке своей матери, ухватилась за его волосы, привлекая еще ближе. — Мой ангел…

Губы Марка выпустили упругий, побаливавший, сверкавший сосок, он нежно подул на него. Джульетта затрепетала всем телом и сильнее обхватила его ноги своими.

— Джульетта, — пробормотал он, прижимая ее к себе, — вы так соблазнительны. Но я не могу любить вас в гондоле.

Джульетта вернула лиф на место и огляделась. В другой гондоле, почти рядом, одна пара как раз этим и занималась. Атласные юбки дамы задрались до пояса, кавалер накачивал ее, устроившись между ее ног в чулках.