Хороший мальчик. Строптивая девочка - Алиса Евстигнеева Страница 26

Когда я вернулся в комнату, там обнаружились братья, все трое. Ромка в наглую развалился на моей постели и с надутым видом что-то рассматривал на потолке. Сразу стало ясно, что с Соней у них опять всё плохо. На миг захотелось ему посочувствовать, но потом я вспомнил, что так-то это Рома, жалеть его и проявлять любые человеческие чувства по отношению к которому было дохлым номером. Брат от этого только ещё больше дурел, выпуская наружу весь свой мерзкий характер. И вообще, его Санта-Барбара тянулась уже долгих пять лет, с тех самых пор, как их с Соней ещё в школе попробовали посадить за одну парту. Вполне вероятно, что это не брату, а девушке нужно было ставить памятник за стойкость.

Кирилл сидел на кровати Дамира, а сам Бероев с загадочным видом покручивался из стороны в сторону на компьютерном стуле и разглядывал что-то на экране планшета.

Я подошёл к кровати и с силой сбросил с неё Ромкины ноги.

— Ты часом не охерел? — наехал я на него. В ответ это чудовище лишь показало мне фак и, демонстративно подтянувшись на руках, уселось задницей на мою подушку. — Ну, ты и урод.

Ромка злобненько оскалился, а я подумал, что пусть уж на меня раздражается, чем опять из-за Соньки хандрит. А с подушкой я всегда смогу что-нибудь придумать.

Дамир какое-то время обсуждал с Киром систему тренировок, а я залез в телефон, на который пришло очередное сообщение от Насти.

«Скучаю, — писала она мне. — Прилетай скорее, мур-мур-мур».

«Я только с утра улетел. Через пять дней вернусь».

«Это долго. Хнык-хнык. А может быть, приедешь пораньше на пару дней, мы забьём на всё и проведём их вместе *куча подмигивающих смайликов*».

Невольно поморщился от всех этих «мур-мур» и «хнык-хнык». А ведь когда-то это меня умиляло, а сейчас казалось каким-то детским садом.

«Не могу, надо с семьёй побыть».

«Они у тебя всегда на первом месте», — то ли обижалась, то ли констатировала она очевидное.

«Ну а как, это же семья…?»

«Тогда где в этом всём моё место?» — всё-таки обижалась Настя.

«Это разное».

«Ничего подобного! Я для тебя так и останусь навсегда всего лишь удобной девушкой».

«Если ты опять про свадьбу…», — напрягаюсь я.

«Нет, даже уже не про свадьбу. Просто я для тебя давно на десятом месте твоих многочисленных дел. А твоей СЕМЬЕ я вообще не конкурент».

Подмывает начать оправдываться, но ведь она во многом права. В последнее время я вообще выпал из наших отношений. Всё началось летом, когда после получения дипломов мы с Дамиром почти на месяц уехали из Москвы к родителям. Я звал Настю с собой, но она отказалась, резонно спросив: «Что мне там делать?». А я так и не смог придумать нужных причин.

А когда вернулись, то дела вокруг нас закрутились с новой силой. Настя, окончившая университет вместе со мной, находилась в свободном плавании, пытаясь решить, чего хочет от жизни. Пока что это сводилось к регулярным встречам с друзьями и прочим «эвентам». А я выбрал магистратуру, хоть больше и не чувствовал себя студентом. Куда интересней оказалось участвовать в различных проектах, пробовать свои силы в профессии, чему я стал посвящать всё больше времени. А ещё я опять начал ходить на футбол. С профессиональным спортом завязал давно, ещё на этапе окончания школы, но иногда было приятно вспомнить своё игровое прошлое. У нас была своя любительская команда, с которой пару раз в неделю мы часами гоняли мяч по полю.

Короче, моя жизнь стала принимать какой-то совсем иной оборот, и, видимо, отношения с Настей тоже должны были претерпеть какие-то изменения, только мы оба ещё не понимали какие. Настя видела выход в свадьбе, а я… ничего не видел.

«Насть, давай, обсудим это, как я вернусь?» — ухожу я от ответа.

«Это всё что ты можешь сказать?».

Пишу «Да», а потом же сам стираю. В голове всплывает сегодняшний разговор с отцом.

— Если тебя так пугает брак, значит, у тебя с Настей что-то не то. И с этим разобраться надо. А не бежать куда-то.

«Мы поговорим с тобой. И всё решим. Обещаю».

Настя долго молчит. Я уже даже начинаю думать, что она обиделась и не собирается продолжать наш разговор дальше. Ещё и Рома в этот момент с силой пинает меня в ногу.

— Оторвись уже от телефона!

Пытаюсь втащить ему в бок, но опять-таки, это Рома и бить его нельзя. Но иногда так хочется. К его счастью, меня опять отвлекает сообщение от Насти.

«Стасик, я так тебя люблю *сердечки*».

А я вроде как и рад, что она не сердится, но вот это «Стасик», от которого меня прям выворачивает наизнанку, просил же… Остатки совести подсказывают, что нельзя так реагировать на сообщение, в котором тебе в любви признаются. Под градом всех своих противоречивых эмоций, я хватаюсь за первую же удобную отговорку, ссылаясь на разницу во времени:

«Я тоже. Котёнок, у нас поздно, надо идти спать. Сладких снов тебе».

И, чувствуя себя последней сволочью, выхожу из чата. Отбросив телефон в сторону, устало провожу рукой по щетине на щеке, надо будет завтра побриться. Настроение на нуле, и даже радость от пребывания дома уходит в сторону. Что вообще за херня творится со мной?! От раздражения бью кулаком по спинке кровати, после чего поднимаю глаза и понимаю, что братья пристально уставились на меня.

— Настя? — с пониманием уточняет Дамир.

Неоднозначно пожимаю плечами, но в итоге свинью мне подсунул Кир, от которого я просто не ожидал подвоха.

— Ты, правда, хочешь на ней жениться?

— Окстись, — вместо меня отвечает Рома. — Тот день, когда Настенька возьмёт нашу фамилию, станет поистине чёрным! И дело тут ни разу не в фамилии.

— Если ты сегодня не угомонишься, то у тебя он настанет гораздо раньше! Засунь уже куда-нибудь своё дряное настроение… — рычу я на брата, начиная терять контроль над собой.

— Вот только если на пару с твоим.

— Нормально у меня всё с настроением! — повышаю голос.

— Сомнительное утверждение… — хитро тянет Дамир, посматривая на меня своим извечным прищуром.

Комментарий Дама окончательно выводит меня из себя, кажется, я даже начинаю скрежетать зубами, не понимая, что им от меня всем надо.

— Он уже второй месяц такой, — устало вздохнув, продолжает брат, из-за чего получает порцию презрения, отчётливо читающегося на моём лице.

— Стас, — выделывается Ромка. — Понимаешь, из нас всех роль засранца по распределению досталась мне, а ты сегодня только и делаешь, что на всех срываешься. Будь добр, не посягай на чужую территорию.

Хочется по-детски обидеться и демонстративно послать их всех в жопу. Даже, несмотря на остатки разума, которые подсказывают, что доля истины в их словах есть.