Свадебный водоворот - Джеки Д'Алессандро Страница 25

Кончики ее пальцев ощутили биение пульса.

От радости ее грудь стеснили рыдания, но она решительно их подавила. Не время предаваться эмоциям. Она должна определить, насколько серьезно он ранен.

Со всей возможной осторожностью она перевернула его, стараясь своим телом защитить от проливного дождя. Металлический запах крови ударил ей в нос, и сердце ее сжалось от страха. Смахнув с ресниц капли дождя, она вгляделась в его лицо: глаза были закрыты, а из глубокой раны на виске сочилась кровь.

Элизабет быстро ощупала его тело в поисках других повреждений, моля Бога, чтобы Остин не оказался жертвой того выстрела, который она слышала в своем видении. Скоро ей стало ясно, что в него не стреляли, но у него на затылке она нащупала шишку размером с куриное яйцо.

Она осторожно похлопала его по лицу:

— Остин, вы меня слышите?

Он не отозвался, оставаясь пугающе неподвижным.

Снова сверкнула молния. Подняв глаза, Элизабет увидела у основания башни проем в виде арки. Она должна защитить его от дождя и оказать ему помощь. Встав на ноги, она взяла Остина под мышки и потащила. Силы небесные, он весил не меньше тонны! Слава Богу, ей надо было протащить его лишь на небольшое расстояние.

Элизабет вздрогнула, услышав его стон. Хотя она изо всех сил старалась не причинить ему боли, она понимала, что острые камни царапают его тело. От тяжести у нее заболела спина, и один раз, поскользнувшись, она упала. Сжав зубы, Элизабет дотащила его до укрытия в башне. Затем она снова выбежала под дождь и достала из-под седла Розамунды свою медицинскую сумочку. Розамунда и Мист подошли поближе к башне. Она не стала их привязывать. «Если они испугаются и убегут, — решила она, — они направятся в конюшню».

Вернувшись в башню, Элизабет опустилась на колени около неподвижного тела Остина, открыла сумочку и приступила к делу.

Прежде всего она достала маленький фонарик и зажгла его. Держа его над головой Остина, она осмотрела рану. Элизабет сразу определила, что нужно наложить швы. Но особенно ее беспокоило то, что он не приходит в сознание. Если у него внутреннее кровотечение…

Она решительно отогнала эту мысль и сосредоточила внимание на ране. Сдержанное спокойствие вернулось к ней. Элизабет прекрасно знала, что надо сделать. И сделать немедленно.

Вынув из сумочки две маленькие деревянные чашечки, она выбежала наружу и быстро наполнила их дождевой водой. Вернувшись к Остину, она старательно смешала корешки и травы.

Промыв рану и соединив края мелкими аккуратными швами, Элизабет плотно перевязала его голову длинной полоской чистого бинта.

Приложив руку к его лбу, она с облегчением почувствовала, что жара у него нет. Дышал Остин медленно и ровно. Хороший признак того, что легкие чистые и ребра не повреждены.

Ей оставалось только ждать, когда он придет в себя.

И молиться, чтобы это произошло.

Элизабет осторожно собрала свои лекарские принадлежности. Встала, чтобы растереть затекшие мышцы спины, и почувствовала, как она устала. Она потянулась, подняв руки над головой, чтобы приглушить боль в пояснице.

— Элизабет.

Голос Остина звучал как чуть слышный хриплый шепот, но ее сердце забилось от радости, когда она его услышала. Слава Богу! Забыв об усталости, она опустилась на колени и с улыбкой посмотрела на его бледное прекрасное лицо.

— Я здесь, Остин.

Он повернул голову и поморщился:

— Голове больно.

— Конечно, больно. Но по крайней мере вы пришли в себя.

Остин не был уверен, что это радует его. Острая жгучая боль пронзала его череп, и он с шумом втянул воздух. Черт, такое ощущение, будто кто-то камнем разбил ему голову. И он с трудом смог бы отыскать у себя ту часть тела, которая бы не болела. И почему, черт побери, он весь мокрый?

Его взгляд остановился на Элизабет. Вид у нее был растрепанный, что нисколько его не удивило.

— Где мы? — спросил он, медленно оглядываясь.

— В каких-то развалинах. В нижнем этаже башни.

Он посмотрел на нее, ничего не понимая:

— Почему?

— Вы разве не помните, что с вами случилось?

Остин заставил себя собраться с мыслями и внезапно все вспомнил. Письмо Кинни. Сведения. Развалины. Но Кинни так и не пришел… вероятно, из-за грозы. Он собирается вернуться домой. Рядом ударяет молния. Гром. Мист встает на дыбы. Падение…

— Гром и молния испугали Миста. Он взвился на дыбы и сбросил меня.

Остин поднял руку и поморщился, когда его пальцы наткнулись на повязку на лбу. — Что это?

— У вас на виске глубокая рана. Я ее промыла, зашила и перевязала. И еще на затылке у вас довольно большая шишка.

Черт возьми, неудивительно, что голова у него раскалывается!

— С Мистом все в порядке?

— Да. Он с Розамундой. Раз вы пришли в себя, я пойду их проверю. Я сейчас вернусь.

Элизабет вышла и возвратилась через несколько минут, ведя на поводу обеих лошадей. Она отвела их в дальний угол помещения и оставалась некоторое время там, поочередно поглаживая и разговаривая с ними, стараясь успокоить. Слушая ее, Остин закрыл глаза. Он не мог разобрать ни слова, но голос звучал тихо и ласково.

Она вернулась к нему и опустилась на колени.

— С ними все хорошо. Как вы себя чувствуете?

— Больно, и словно целый легион чертей бьет молотками по голове. Не считая этого, со мной все нормально.

Он попытался сесть, но голова у него закружилась, и к горлу подступила тошнота.

— Лежите спокойно, Остин, — сказала она и положила руку ему на плечо, не давая подняться. — Еще рано.

— Возможно, вы правы. — Закрыв глаза и стараясь не двигаться, он ждал, когда головокружение прекратится. Вскоре тошнота прошла, и Остин рискнул открыть глаза.

Элизабет сидела рядом с ним, не спуская с него глаз. Он постарался разглядеть в тусклом свете ее лицо. Спутавшиеся мокрые локоны покрывали ее плечи. В широко раскрытых глазах было беспокойство. Но подозрения не оставляли его. Как она его нашла? Не ехала ли она за ним следом? Никто не знал, что он отправился к развалинам. Единственным человеком, видевшим его, был Мортлин, и Остин отпустил его на всю ночь. Не Мортлин ли сказал ей, в каком направлении он уехал?

— Как вы нашли меня?

Она заколебалась, затем ответила, глубоко вздохнув:

— Я проснулась, потому что вы привиделись мне. Я знала, что вы в опасности. Я видела вас. Раненого. Истекающего кровью. Около какой-то каменной башни. Я оделась, оседлала Розамунду и предоставила моему инстинкту вести меня… к вам.

Недоверчивая ухмылка должна была бы появиться у него на губах, но… Честность и тревога сияли в ее глазах, как маяки в бурю. Какими бы безумными ни казались ее слова, Остин понял, что не может отмахнуться от них. Хотя, безусловно, должно существовать и другое… разумное объяснение.