Вересковая пустошь - Энн Мэтер Страница 25

— Да, — сказала Домине. — Я хочу остаться.

Он пристально изучал ее лицо в течение еще одного волнующего мгновения, потом сурово кивнул:

— Да будет так!

Как только Джеймс уехал в Лондон, Домине пожалела о своем опрометчивом отказе. Целый день она представляла, как он мчится на машине сквозь ноябрьские туманы, и чувствовала в сердце ужасающую, гулкую пустоту. Решив, что физический труд — наилучшее лекарство от хандры, она присоединилась к Мелани на конюшне и работала там до тех пор, пока все ее тело не заныло от боли, и единственным ее желанием было добраться до постели.

В последующие несколько дней она использовала тот же метод, чтобы развеять свою меланхолию, и постепенно юношеская способность быстро восстанавливать физические и духовные силы справилась с мрачным настроением и постоянной усталостью.

Наконец наступил день премьеры, и пьесу Джеймса показали по телевидению. Миссис Мэннеринг распорядилась пораньше подать ленч, чтобы все смогли посмотреть постановку. Домине была приятно удивлена тем, что произведение Джеймса было основано на реальных событиях и написано в классическом стиле — оно не принадлежало к тем авангардистским экспериментам, которые оставляли у зрителей чувство недоумения и заставляли ломать голову над тем, что хотел сказать автор.

Когда передача закончилась, миссис Мэннеринг пошла в холл позвонить своему сыну и поздравить его с успешной экранизацией, а Домине и Мелани отправились на кухню готовить кофе.

Разливая молоко по кружкам, Мелани сердито сообщила:

— Тетушка Джеральдина все еще не отказалась от своих грандиозных планов: она устроила так, чтобы на презентации Ивонн была допущена в ложу продюсера во время показа.

Домине подавила тревожный холодок, закравшийся в сердце.

— Но это же бесполезно, правда? — как бы между прочим спросила она. — Очевидно, что Джеймсу Ивонн не нравится.

— Видишь ли, нет ничего сильней привычки, — грустно пояснила Мелани. — Тетушка Джеральдина полагает, что, если регулярно сталкивать их нос к носу, Джеймс постепенно привыкнет к мысли, что Ивонн всегда будет рядом. Несколько месяцев назад она думала, что преуспела в этом — Джеймс провел много времени с нашей богатенькой «невестой». Но тетушка ошиблась — он быстро устает от всяких безмозглых красавиц. По существу, в глубине души он настоящий йоркширец, а все его земляки — реалисты. Так что он ищет в женщинах нечто большее, чем привлекательную внешность и социальное положение. Только представь себе, каково это — жить с девицей вроде Ивонн, которая не интересуется ничем, кроме развлечений и нарядов! Или нарядов и развлечений, — наверное, они соперничают друг с другом за первое место. — Мелани неприятно рассмеялась. — Я привыкла думать, что Джеймс в один прекрасный день женится на мне, — помолчав, призналась она и вздохнула. — Но иногда мне кажется, что это тоже тщетная надежда. Я начинаю сомневаться, женится ли он когда-нибудь вообще, хотя он и любит женщин. По крайней мере, — она искоса взглянула на Домине, — он нуждается в них время от времени, как любой нормальный мужчина. — Она снова вздохнула и прислонилась к мойке из нержавеющей стали. — Скажи мне, Домине, что ты о нем думаешь? Домине вздрогнула и полезла в шкаф за коробкой печенья, чтобы скрыть от Мелани выражение лица.

— Он… очень добрый, — наконец вымолвила она. — Я имею в виду — это было очень любезно с его стороны взять надо мной опеку.

— О да, он добрый, — кивнула Мелани. — И умеет быть нежным. А еще у него отвратительный характер, я сама видела, как он избил парня, который дурно отозвался о его мамаше. Но у него есть обаяние, а за это многое можно простить. — Она задумчиво гладила прохладную сталь мойки. — Почему ты не поехала с ним в Лондон? — Вопрос прозвучал внезапно.

Домине опустила голову.

— Я… я не знаю, — призналась она. — А что?

Мелани с подозрением уставилась на нее:

— Послушай, ребенок, надеюсь, тебе не пришло в голову в него влюбиться? Я знаю признаки — сама через это прошла.

— Я не ребенок, ты же знаешь! — с достоинством ответила Домине.

Мелани улыбнулась:

— Да ну? Для меня, возможно, и нет, но Джеймсу Мэннерингу ты годишься в дочери. Ему тридцать семь, тебе семнадцать! В двадцать лет он уже вполне мог сделать ребенка.

Домине покраснела.

— Мне почти восемнадцать, — тихо отметила она, отбрасывая челку со лба. — В любом случае это бессмысленный спор. Я не влюбилась в Джеймса, а уж он-то точно не влюбится в меня!

— Что ж, может, и так, — кивнула Мелани. — Единственное, чего я боюсь, так это того, что Джеймс может заставить тебя страдать.

— О, не говори глупостей! — воскликнула Домине. — Посмотри, кофе сейчас убежит!

Мелани сняла турку с плиты и поставила ее на тележку, которую собиралась отвезти в гостиную, затем задумчиво взглянула на Домине.

— Ты привлекательная девушка, Домине, — тихо произнесла она. — Когда я тебя в первый раз увидела, ты устала с дороги, промокла, замерзла и казалась жалкой и какой-то потерянной. Но теперь, спустя три недели, хорошая деревенская пища и свежий воздух сделали тебя совсем другой, и я просто боюсь, что… — Мелани закусила губу и покачала головой. — Не позволяй Джеймсу причинить тебе боль, — сказала она и, больше не проронив ни слова, покатила тележку в гостиную.

Домине нахмурилась. Она могла сказать Мелани, что та немного опоздала со своим предупреждением. Джеймс уже причинил ей боль.

Шла вторая неделя после отъезда Джеймса, и Домине опять начала впадать в уныние, но однажды утром в «Грей-Уитчиз» заглянул Винсент Морли и пригласил девушку прокатиться в Скарбороу. Там жила его мать, он собирался навестить ее и думал, что Домине обрадуется возможности увидеть побережье и сам город. Миссис Мэннеринг любезно согласилась отпустить ее.

Домине сперва хотела отказаться — ей неловко было бросать подругу одну на ферме, но та мягко настояла на том, чтобы она приняла приглашение Винсента.

— Он хороший парень, — произнесла Мелани в своей обычной ехидной манере, — и находиться в его обществе гораздо приятнее, чем выгребать навоз.

Домине поперхнулась чаем, но все же бросила на Мелани благодарный взгляд. Собираясь в дорогу, она с удовольствием думала о том, что сможет пройтись по магазинам и потратить часть денег на новые наряды и подарки к быстро приближавшемуся Рождеству.

И она нисколько не пожалела о том, что согласилась. Винсент действительно оказался приятным спутником, и она узнала о нем много нового. Был один из тех морозных ноябрьских дней, когда воздух удивительно прозрачен и пьянит, как вино; Домине расслабилась в тепле салона «лендровера» и весело болтала, уже не чувствуя себя тем застенчивым созданием, которое Джеймс Мэннеринг увозил из монастыря Святых Сестер. Пожив в одном доме с миссис Мэннеринг и Меланй, она научилась искусству словесной пикировки и за словом в карман не лезла.