Я выбираю... - Алиса Евстигнеева Страница 23

— Лизка, не кисни, — уговаривал меня Ребров. — Мы же не навсегда уезжаем. Грустно расставаться, но я знаю, ты и без нас здесь со всем справишься.

Я не отвечала, лишь молча прижималась к его груди, пуская многочисленные слёзы. Артура я в те дни толком и не видела, он решил напоследок оторваться и ушёл в бесконечный загул.

На вокзал я сбежала посреди ночи под недовольные взгляды родителей. Заставляла себя выглядеть сильной и независимой, чтобы не нарушать основные выученные уроки. К тому же вокруг была толпа друзей-приятелей. Очень походило на проводы в армию. Произносили громкие тосты с пожеланиями не пропасть в глухой тундре и избежать встречи с медведем. Никого не волновало, что жить они будут в городе, а не в лесу. Презрительно морщилась от этого балагана. Впервые за долгое время, вся эта тусовка показалась мне сборищем идиотов, а от очередных скабрезных шуток уже начинало тошнить. Стояла в стороне и честно пыталась себе представить, как это, жить без любимой парочки.

Оставалось минут пять до отправления, когда Артур нашёл меня.

— Эй, Малая! — закричал он. Глупое сердце тут же затрепыхалось и провалилось куда-то в пятки. Ара налетел на меня быстро, перекинув через своё плечо, и начал кружиться по перрону вместе со мной. Люди вокруг смеялись, бросая какие-то шутливые замечания, кто-то хлопал и свистел.

Кирсанов был доволен, а я безжизненным кулём болталась на его плече. Отбиваться и кричать, тем самым развлекая публику, я не собиралась.

— Ну, ты чего? — спросил он, поставив меня на ноги. — Мы же не на войну уходим.

Кирсанов как всегда проинтерпретировал всё так, как было удобно ему. Я ведь страдала не из-за их отъезда «за пределы цивилизации», а потому что это был отъезд из моей жизни, в которой я оставалась одна.

— Скоро увидимся, слышишь меня? — клялся он мне, говоря тихо в самое ухо, чтобы другие не слышали. — Скоро вернёмся. Дождись только.

И я ждала. Они уехали в конце июня сразу после защиты дипломов. А у меня было целое лето, чтобы осознать всю безнадёжность своего положения. Вот уже четыре года жизнь Лизы Илюшиной крутилась вокруг Артура Кирсанова и Максима Реброва. Их интересы были моими, мой распорядок дня выстраивался вокруг их, я даже книги читала те, что Макс мне говорил. Они были со мной в каждом моём деле, в каждой стороне моего бытия.

И вот, они уехали, лишив меня всего. Больше не было многочисленных друзей и подруг из универа. Нет, от меня никто не отвернулся, мне самой не хотелось никого видеть или общаться. Не понимала, зачем это нужно, ведь вряд ли кто-нибудь смог заменить тех двоих. Не было квартиры, за столько лет ставшей мне родной, где было так удобно скрываться ото всего остального. Чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег, которая лежала у кромки воды и задыхалась.

Почти всё лето провела дома, сначала просто валялась на кровати, бессмысленным взглядом рассматривая потолок. Чем ужасно бесила Дашку, в последнее время она привыкла, что наша комната практически только её, меня почти всегда не бывало дома. Если приходила ночевать, уже хорошо. А тут сестра оказалась вынуждена всё время терпеть меня, и уже было не понятно, кто из нас большая фурия, она или я.

Родители отнеслись настороженно к неожиданным переменам. Они были довольны, что я присмирела и осела дома, регулярно отсвечивая перед их глазами. Но при этом они не знали, что со мной делать. Я ходила мрачная, молчаливая и подавленная. Дома стало тихо. Но успокоения это тоже никому не принесло.

Они радовались, что легендарная парочка исчезла из моей жизни. Их воображение рисовало самые ужасные картины того, какой образ жизни мы вели, когда были вместе. Они давно записали меня в пропащие.

Одному брату как-то удавалось меня расшевелить. Андрюхе тогда было пять, и он был очень болтливым и настырным парнем. Постоянно лез ко мне с какими-то идеями, играми, ну или просто залазил ко мне на кровать, чтобы подёргать меня за волосы, нос, уши.

Пыталась огрызаться на него, но в ответ слышала лишь одно:

— Лиза поиграй со мной!

Приходилось вставать и идти развлекать мелкое чудище, иначе было не отвязаться.

Уже потом проснулись какие-то другие интересы. Стала что-то читать, иногда смотрела фильмы. В жизни вновь появились люди, которым требовалась моя помощь в решение тех или иных проблем. Без особого энтузиазма я выходила из дома и шла решать дела. Но всё равно, я уже была не я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С началом нового учебного года стало немного легче: можно было с головой уйти в учёбу и ни о чём не думать. Правда, от людей я предпочитала держаться в стороне. Тусовки, чужие вписки, шумные компании меня интересовали мало.

Поразительно какие перемены преподносит нам время. Когда-то я с таким упоением бежала из жизни учёба-дом, что сейчас сама же пугалась тому рвению, с которым пыталась изолировать себя ото всего остального.

Макс иногда звонил, видимо это было сложно. Их с Арой всё-таки вывезли куда-то на вышку, чуть ли не в тайгу. Реброву было сложно среди простых работяг, но он держался. А вот Ара откровенно сходил с ума. Максим пытался юлить, но я понимала, что Кирсанов творит там, что попало, перекочёвывая из одного происшествия в другое.

Но Артур смог меня удивить. Первый раз когда я нашла в почтовом ящике конверт, не поверила своим глазам. Он начал писать мне письма: смешные, странные, местами горькие, местами нежные. Он изнывал там от скуки, словно впервые столкнувшись с бренностью этого бытия. Не знал, что делать с кучей свободного времени, которое нельзя было заткнуть не толпой людей, не очередной попойкой. Но для меня самым главным было то, что он скучал по нашей Золотой поре. Так мы и тосковали втроём, разбросанные по разным концам страны.

Впрочем, дальше случится то, что в очередной раз выбьет из меня почву.

Было начало октября. Я вышла из здания университета и поежилась. Погода в тот день была премерзкая, даже для этого времени года. Пасмурное небо свинцовыми тучами нависало над головой, намекая на скорый дождь. Подняв повыше воротник куртки, двинулась в сторону остановки. Как раз пересекала небольшую площадь у главного корпуса, когда меня окликнули.

— Лиза! Малая!

Второе обращение резануло слух, заставив сердце забиться быстрее. Так меня называли только Ара или Макс. Головой-то я понимала, что это не могут быть они. Но вот глубоко в душе еле-еле затрепыхалась надежда на чудо. Медленно досчитав до пяти, я повернулась в сторону голоса, чтобы оценить, как через площадь ко мне спешил какой-то парень. По мере его приближения в нём начинали угадываться знакомые черты. Пока парень шёл ко мне, радостно улыбаясь во все свои тридцать два зуба, я вяло вспоминала его имя.