Я выбираю... - Алиса Евстигнеева Страница 22

Со мной никогда не было легко. Но постепенно стало невыносимо. Я ругалась с отцом, перечила матери, проклинала Дашку. Брату только как-то везло. Мне нравилось сидеть с ним, какой-то трепет появлялся в груди, когда я смотрела на это мелкое и лохматое чудо. Вот только признаваться в этом я себе не разрешала. И поскольку брат был моей обязанностью, то и отвязаться от него я пыталась всеми силами.

Целых два года мне удавалось скрывать от родителей свою дружбу с Артуром и Максом. И ни разу никто меня ни в чём не заподозрил. Были, конечно, недовольства, что я где-то пропадаю, но в тот момент мне верили. Потому что училась хорошо, потому что, несмотря на своё сопротивление, выполняла требования. Первые месяца, когда я только начинала бегать к братьям, чтобы отработать свой «долг», я и дома вела себя тише воды, ниже травы, в страхе, что все узнают о моей вине. Это уже потом, осмелев, я почувствовала, что могу вывернуться из всего чего угодно.

По мере роста моего умения выворачиваться и врать в «благих целях», я начинала чувствовать свою безнаказанность.

Попались мы совершенно нелепо.

Ребята на отдых улетели в Тай, а я снова оказалась наедине со своей серой и обычной жизнью. У меня к тому времени уже и друзей толком не было среди сверстников. Ещё бы, я же всё свободное пропадала либо дома, либо у парней. Их друзья стали моей компанией.

Шёл одиннадцатый класс, и мои одноклассниками казались мне сущими детьми. Я сидела на уроках и кисла. Хотя нет, не так. Учиться мне нравилось, привитая Максом страсть к знаниям давала о себе знать. А кисла я среди людей, мне было с ними скучно. Они были частью моей старой жизни и никто из них не знал, какой я могу быть. Сверстники видели меня нелюдимой злючкой, что, впрочем, было не далеко от истины.



И вот, в очередной раз выходя из школы с недовольным лицом, я услышала возбуждённый диалог двух своих одноклассниц.

— Ой, Кать, смотри какой симпотный!

— А тачка какая у него!

— Интересно к кому приехал? Я бы с таким познакомилась.

Я проследила за их восторженными взглядами и у школьных ворот увидела знакомую ультрамариновую Хонду. Артур невозмутимо стоял возле неё, оперевшись на капот. Он был загорелый, отдохнувший и такой родной. У меня словно крышу сорвало, когда я его признала. Кинулась в его сторону, хорошенько растолкав тех самых одноклассниц, которые ещё минуту назад посмели обсуждать моего Кирсанова. Ара тоже заметил меня, сделав шаг от машины, слегка наклонился вперёд и развёл руки для объятий. Налетела на него словной тайфун, обняв всем чем можно — руками, ногами. Так мы с ним и кружили на месте, привлекая к себе всеобщее внимание.

А вечером маме позвонила классная и доложила, что я у школы обнимаюсь с мужиками. Был скандал. Пыталась оправдаться, но каждое, моё слово играло против меня.

— Мама, мы с ним давно знакомы…

— То есть ты от нас давно что-то скрываешь?! — возмущалась родительница.

— Он хороший! — пыталась оправдаться я, в панике заламывая руки.

— Что значит хороший? — с другой стороны нападал папа.

— Они с Максом помогают мне!

— Значит, их ещё и двое?! — напару кричали они.

— Лиза, ты нас разочаровала, — пытался вразумить меня отец. — Теперь понятно, откуда взялось всё это твоё поведение. Вот благодаря кому ты стала такой…

Последнее слово сильно резануло слух.

— Какой?! — ощетинилась я.

— Неуправляемой.

Стоит ли говорить о том, что родители после этого попытались взять меня под тотальный контроль? После школы надлежало быть дома. Каждый день меня нагружали домашними делами и названивали на домашний телефон каждые полчаса. Любой шаг не в том направление тут же докладывался Дашкой родителям.

Начался мой персональный ад. Меня ломало и корёжило, вгоняя в такое отчаянье, что жить не хотелось. В школе тоже начали на меня поглядывать косо. Это только со стороны для всех Ара был «симпотный» и «с тачкой». Теперь же дружба с таким человеком делала меня чуть ли не шлюхой. Народ сделал те выводы, которые были удобно им.

Пригодились все уроки, донесенные пацанами до меня. По школьным коридорам я ходила гордо задрав нос, демонстрируя своё безразличие. Но внутри меня всё клокотало.

Это ещё сильнее отдалило меня от родителей.

Однажды я попыталась сбежать из дома. Но Макс вернул меня, хорошенько промыв мне мозги.

— Лиза, учись подстраиваться под ситуацию, — учил он меня в очередной раз. Потом, правда, смягчившись, добавил. — Побег не решит проблемы. Тебе надо попробовать навести мосты с родителями. Семья — это важно.

Я ещё попыталась возразить, что моя семья — это они с Артуром. Но Реброва было не переубедить.

— Мы никуда не денемся, я тебе обещаю.

В итоге виделись мы редко и урывками.

С родителями старалась вести себя ровно, притворяясь, что приняла ситуацию, смирилась. В итоге закончила школу, поступила в университет и… и сорвалась с катушек.

Парни учились на последнем пятом курсе, когда я поступила на первый. Теперь можно было пропадать с ними напропалую, не ночевать дома и на равных гулять с ними на всех вечеринках и посиделках. Я как-то очень резво вписалась в университетскую тусовку, ещё бы, я ж почти всех уже здесь знала.

В один момент стала самой популярной первокурсницей, и это мне до безумия нравилось.

Правда, моя семья и скандалы стали практическими синонимами. Мне даже брата перестали доверять, потому что я в любой момент могла сорваться и исчезнуть. Денег мне тоже не давали, в надежде хоть как-то сдержать мои широкие порывы. Но они мне уже были не нужны. Я научилась сама зарабатывать. Решала контрольные, писала рефераты, помогала разобраться с проблемами — договариваться с преподавателями я научилась моментально. Кирсановские советы не проходили мимо.

Удивляюсь, как меня ещё из дома не выгнали. Должно быть, чувствовали, что я и этого не боюсь. Мне и море было по колено.

А через год пацаны уехали, и мой мир рухнул.

