Волшебная иголка - Николь Бернем Страница 21

— Дело не в тебе, — добавила Кэти тихим голосом, — я хочу сказать, что ты — хороший человек, мне с тобой просто.

— Приятно слышать.

Он рад, что ей нравится с ним целоваться.

Если бы сейчас был день, а не вечер, он увидел бы, как она покраснела. Но Кэти заговорила ровным голосом:

— Вообще-то, я хотела поговорить о Мэнди.

Он поднял бровь.

— О Мэнди? Мы уже говорили о ней сегодня днем.

Уже почти стемнело. Но он, видя, как она обеспокоена, не мог решиться пригласить ее в дом.

— Но тут есть новости.

— Хорошо, выкладывай.

С самого рождения Мэнди он боялся полюбить кого-то. И Мэнди — единственная причина, которая удерживала его от серьезных отношений с женщинами. Но сейчас он хотел полностью отдаться новому чувству, переполнявшему его.

Ему надо было попытаться обрести себя с Кэти, и только с ней, но где гарантии, что у них что-то получится, хотя его тело и реагировало на нее со страстью подростка.

— Я не хочу предавать ее, но она уже позвонила матери. Она сказала мне днем, что оставила сообщение и не получила ответа.

— Не могу поверить…

Джаред почувствовал раздражение, хотя логика подсказывала, что действия Мэнди не направлены против него и не меняют их отношений.

— Полагаю, она уже сожалеет об этом. Я просто хотела, чтобы ты знал. — Кэти прикусила губу. При свете луны Джаред смог различить выражение сочувствия и беспокойства на ее лице. — Она собирается сказать тебе об этом, но боится, что ты разозлишься. Не нервничай. Она в том возрасте, когда особенно трудно обходиться без матери. Семнадцать лет — сложный возраст, это надо учитывать.

Джаред уставился в ночь.

— Я не буду злиться на нее. По крайней мере не скажу Мэнди об этом. Я знаю лучше других, как трудна жизнь в семнадцать лет. Но спасибо за предупреждение.

Свет луны озарил облака, плывущие вдали, и неожиданно к Джареду пришло воспоминание. Он представил себе маленькую Мэнди так же ясно, как будто это было вчера. Два часа ночи — она лежит под простынкой, откуда пробивается свет фонарика. Она читает такой же осенней ночью, как эта. Ей самое большое шесть лет. Она все еще читает вслух и проговаривает каждое слово по слогам. Он, конечно, должен был сказать ей, что пора спать, однако вышел из комнаты и слушал через приоткрытую дверь, как она шепчет себе под нос об Элли и ее приключениях со Страшилой, Железным Дровосеком и Львом. Его сердце переполнялось любовью, когда он смотрел на кружочек света на простыне.

— Она просто выросла. — Голос Кэти был таким же мягким, как и озаренные луной облака на небе.

— Так она говорит мне.

— Но она еще не до конца повзрослела. В глубине сердца она понимает это. Ты же выжил, хотя тебе пришлось нелегко, когда ты был подростком. Она тоже справится. И я чувствую, тебе пришлось гораздо труднее, чем Мэнди.

Джаред внимательно посмотрел на Кэти, и она протянула к нему руку.

— Она умная девочка, Джаред, и добрая. Ты вырастил ее в трудных обстоятельствах. Тебе следует гордиться собой и ею.

Он держал ее руки, их пальцы переплелись. Как женщины могут все делать такими маленькими, тонкими пальчиками?

— Я очень смутно помню маму Мэнди, — сказала Кэти после минутного молчания. — Вы встречались в течение всего выпускного года?

Это была та тема, на которую она хотела поговорить.

Он посмотрел на руку Кэти. Она не отнимала ее, и он подумал, что ей приятно.

— Мы встречались сначала в десятом классе, потом в одиннадцатом.

— И она забеременела.

— Случайно, как ты, наверное, догадалась.

— Но вы не поженились? У меня сложилось такое впечатление, что это она не захотела выйти за тебя.

Джаред покачал головой. Он никогда не говорил об этом. С восемнадцати лет он постоянно пытался уладить конфликт с кричавшими и ругавшимися родителями. Но Кэти спросила таким голосом, что он был не против ответить. Она не была одной из докучливых соседок, которые собирали сплетни и навязывали свое мнение. Она спросила, потому что ее это волновало.

— Ты ведь хотел на ней жениться?

Он рассмеялся.

— Я хотел сделать ей предложение, но отказался от этой идеи, когда Кори сообщила мне, что беременна, и твердо заявила, что не хочет выходить замуж. Не знаю, что больше меня шокировало — известие о ее беременности или ее нежелание выходить за меня замуж.

Он тяжело сглотнул, потом на секунду сжал пальцы Кэти.

— Пойми меня правильно. Я вовсе не был святым. Я любил ее так сильно, как вообще мог любить кого-то в том возрасте. Но даже не помышлял о женитьбе. Я в то время сдал документы в пару небольших колледжей и решил, что поеду учиться. Но когда она сказала, что беременна от меня, я понял, что нам надо зарегистрировать брак. Это было верное решение. Хотя я был весьма глуп и не мог оградить ее от беременности, я вырос в традиционных понятиях и считал, что должен жениться на матери своего ребенка, должен заботиться о ней и уважать, несмотря ни на что.

— Но она не захотела?

— Нет. Если бы я даже сделал ей предложение и попытался изменить ее отношение к браку, она бы не отказалась от своих взглядов. Наш брак закончился бы разводом. Она не могла остаться со мной надолго. Ей хотелось жить совсем по-другому и не в Бауэне. Ей нужна была жизнь в большом городе и все те преимущества, которые он дает. Кинотеатры, в которых показывают сразу по десять фильмов. Рестораны и кафе на каждом углу. Дискотеки, музеи, большие стадионы. Кори не планировала жить с мужем в Бауэне, в доме, построенном собственными руками, который находится в восьми милях от ближайшего кинотеатра и в часе езды от ближайшего крупного магазина.

— Ты до сих пор переживаешь то, что произошло так давно?

Он пожал плечами.

— Да. Это было семнадцать лет назад. За это время может произойти многое — можно даже научиться прощать себя. Я стал совершенно другим человеком и уверен, что Кори тоже.

— Мэнди говорит, что она живет в пригороде Чикаго.

— Может быть. Она все эти годы жила в квартирке рядом с Нэви-Пиэр. Но когда я в последний раз разговаривал с ней, это было около года назад, она упомянула, что хочет купить дом. Может, она уже замужем. Но если она и вышла замуж, то фамилию не сменила. Об этом мы в разговоре не упоминали.