Ожерелье любви - Барбара Картленд Страница 2

Он не спеша выпил полстакана сидра, прежде чем начать:

— Ну радуйся, сестра! Кажется, удалось продать ожерелье.

Охнув от неожиданности, Кассия воскликнула:

— Ты уверен? Думаешь, удастся получить те деньги, что ты за него просил?

— Я почти уверен, что стоит маркизу увидеть ожерелье, и он заплатит за него любую сумму!

— Маркиз?

Перри сделал еще глоток и кивнул:

— Маркиз де Байе.

— Француз? — пробормотала Кассия.

— Нормандец, — поправил брат.

— Но как ты познакомился с ним да еще успел рассказать об ожерелье?

— Впервые я встретил маркиза год назад, когда тот покупал лошадей на аукционе «Таттер-соллз» [2], — пояснил Перри, — а потом время от времени видел на конноспортивных соревнованиях, поскольку он часто приезжает в Англию. И тут два дня назад один из моих друзей, Гарри Персивал, — помнишь Гарри?

— Да, конечно, — ответила Кассия.

— Так вот, Гарри привел его в Уайт-клуб, и не успел маркиз войти, как кто-то за моей спиной сказал: «Сегодня я видел де Байе на Бонд-стрит. Он покупал бриллианты для прелестного создания, которое и без того уже было увешано драгоценностями с ног до головы». — Перри немного помолчал. — И тут меня осенило. А вдруг он именно тот, кого мы ищем!

Кассия взволнованно сжала руки:

— О, Перри, надеюсь, ты прав! Мы так отчаянно нуждаемся в деньгах, ты сам это все время повторяешь, но ведь просто глупо принимать ту смехотворно малую сумму, которую предлагают ювелиры.

— Если маркиз согласится, — заметил Перри, — значит, ожидание того стоило, хотя иногда, сознаюсь, нам нелегко приходилось.

Он подчеркнуто хмуро осмотрел комнату, будто хотел лишний раз убедиться в убогости ее обстановки, и вновь обернулся к сестре.

— Именно тебе пришлось всего хуже, — откровенно сказал он, — и клянусь, Кассия, я все сделаю, чтобы ты забыла о плохих временах. Поедешь в Лондон, накупишь красивых платьев, и мы уговорим кого-нибудь из родственников представить нас королю.

— Звучит великолепно, — признала Кассия, — хотя я, наверное, предпочла бы иметь не платье для танцев, а лошадь для верховой езды.

— У тебя будет и то и другое, — поклялся Перри. — Но теперь, когда маркиз прибудет через два дня, тебе придется исчезнуть.

Кассия в изумлении уставилась на брата:

— То есть как… исчезнуть?

— Я не шучу, — строго объявил Перри.

— Н-не понимаю, — растерянно пробормотала девушка.

— Короче говоря, месье маркиз не только очень богатый человек, владелец огромного поместья и земель в Нормандии — насколько мне известно, его замок великолепен, как, впрочем, и дом в Париже, — но успел приобрести весьма скандальную славу.

— Какую именно? — полюбопытствовала Кассия. С минуту поколебавшись, Перри все же неохотно ответил:

— Славу настоящего повесы и распутника. Он разбил больше сердец, чем Казанова, и считается в обществе вторым Дон Жуаном. Ни одна женщина не может чувствовать себя с ним в безопасности.

— Так вот почему ты не позволяешь мне его увидеть?

— Совершенно верно, — подтвердил Перри. — Ты слишком молода, слишком невинна и слишком хороша собой!

— Какой вздор! — рассмеялась Кассия. — Если маркиз, по твоим словам, преследовал самых прекрасных женщин во Франции, он на меня и не посмотрит.

— Тут ты, пожалуй, права, — вздохнул Перри, — и все-таки он очень опасен.

— Кто предупрежден, тот вооружен, — процитировала Кассия.

— Дело даже не в том, что он может обратить на тебя внимание. Гарри рассказал мне, что маркиз обладает какой-то странной неодолимой притягательностью, заставляющей женщин буквально бросаться к его ногам. Если верить Гарри, маркизу стоит поднять на них глаза, и любая теряет голову.

Кассия снова рассмеялась:

— Ни слову не поверю! Даже если маркиз и посмотрит на меня, что весьма маловероятно, он, видимо, из тех людей, что вызывают во мне страх. Поэтому думаю, что буду слишком занята, скрываясь от него, чтобы сделать такую глупость, как влюбиться.

— В этом ты не можешь быть уверенной, — покачал головой Перри, — поэтому стоит, пожалуй, уехать на те два дня, что он пробудет здесь.

— Но кто же будет его развлекать?

— Он не один.

— С ним будет кто-то еще?

— Да, и хотя я назвал бы такое поведение недопустимым и почти оскорбительным, однако я не в таком положении, чтобы протестовать.

— О чем ты? — недоумевающе спросила Кассия.

— Маркиз оставил для меня записку в Уайт-клубе. В ней говорится, что он приедет в четверг и привезет с собой мадам де Сальре.

— Кто это?

— Его теперешняя…

Перри резко осекся, поняв, что едва не произнес нечто совершенно не предназначавшееся для ушей молодой девушки, и, немного подумав, пояснил:

— Насколько мне известно, она весьма… близкий друг маркиза.

— Хочешь сказать, что она влюблена в него! — догадалась Кассия. — Тем более ему до меня не будет дела, и если маркиз взял на себя труд привезти сюда приятельницу — значит, действительно увлечен.

— Вполне вероятно, — нерешительно согласился Перри. — Однако он не имеет права привозить ее в дом, где живет молодая девушка.

— Но ты же сам решил, что меня здесь не будет, — напомнила Кассия. — Ты, очевидно, не потрудился объяснить ему, что я буду играть роль хозяйки дома.

Перри поставил опустевший стакан.

— Нет смысла спорить по этому поводу, — твердо заключил он. — Ты должна держаться подальше от него. Возможно, стоит погостить у друзей или у викария в деревне.

— Но ты не находишь, что викарию покажется крайне странным, если я попрошу у него приюта лишь потому, что ты принимаешь человека, манеры которого не одобряешь, — возразила Кассия. — И мы не можем никому открыть, что продаем ожерелье, иначе вся история попадет в газеты.

Перри нахмурился:

— О, прекрати нарочно создавать затруднения! Должно же быть место, где ты могла бы пожить два дня.

— И что тогда будет? — осведомилась Кассия. — Ты же знаешь, слуг в доме только двое — старый Хамбер, ревматик, который едва передвигается по столовой, и наша кухарка Бетси. Она, конечно, неплохо готовит, однако не знакома с французской кухней и вряд ли сумеет удовлетворить взыскательный вкус маркиза.

Перри продолжал хмуриться, однако не прерывал речь сестры.

— Миссис Джонс приходит из деревни всего на два часа и не сумеет застелить без меня постели. К тому же она вечно забывает, что нужно делать, если я ей не напомню.