Последний шанс - Патриция Нолл Страница 19

— Действительно, Бекки, — сказала Бриттни, — Клей прав. Если мы устроим прием здесь, возражать никто не станет. Согласись, мало кто в Тарранте знает, что это нарушение приличий, и еще меньше людей будет возражать против этого.

Бекки поартачилась еще, но ее сопротивление было общими усилиями подавлено. В итоге договорились, что прием состоится на следующей неделе. Дата бракосочетания не была еще назначена, но Бриттни уже опросила всех друзей и родственников и выяснила, что предстоящая неделя большинство из них устраивает.

Когда все было оговорено, гостьи допили кофе и ушли. Бекки закрыла за ними дверь и, повернувшись к бывшему мужу, пригвоздила его таким взглядом, от которого замерз бы самый горячий гейзер.

— Ты, симулянт чертов…

— Следи за языком. Джимми может войти и услышать.

Бекки посмотрела на часы.

— Он будет только через пятнадцать минут.

Клей заложил руки за голову.

— Достаточно, чтобы поизмываться над несчастным больным?

— Хватит прибедняться, Клей. Ты не имеешь права вмешиваться в мои дела.

— Но, кроме тебя, никто не возражает.

— Конечно, твои чары сделали Бриттни и Лорен твоими союзницами.

Клей усмехнулся и подвинулся вперед в кресле.

— Дорогая, ты делаешь мне комплимент.

— И в мыслях не было.

Клей огорченно вздохнул.

— Когда мы были женаты, ты постоянно жаловалась, что я неподатлив, не угождаю тебе и твоей семье, не склонен к компромиссам. Сейчас я только пытался помочь вам найти разумное решение твоей проблемы.

— Никакая это не проблема, мы нашли бы выход и без тебя, — с жаром начала Бекки и замолчала, почувствовав, что сбивается на крик. Опять последнее слово остается за Клеем. — У меня есть дела на кухне.

— И ты не проводишь меня в постель? — тоскливо спросил Клей.

— Сам пришел, — холодно отрезала Бекки, — сам и вернешься.

— Не думал, что ты такая бессердечная.

Клей встал, балансируя на здоровой ноге.

— Надо было раньше думать о моем сердце, — ответила Бекки, удаляясь на кухню.

Доставая коробку с кулинарными рецептами и все необходимое для любимого печенья Джимми на арахисовом масле, она прислушивалась, как Клей двигается по коридору. Она взбивала арахисовое масло со специальным жиром, делавшим печенье рассыпчатым, а мозг ее лихорадочно работал. С того момента, как с Клеем случилось это несчастье, она все время догоняет уходящий поезд. В больнице в нем проснулся другой человек, ей еще неизвестный, она же продолжает реагировать на него так, будто это прежний Клей.

Прежний Клей. Движения Бекки замедлились, потом она и вовсе замерла, уставившись на золотисто-коричневую массу, прилипшую к ложке. Истинная проблема ее общения с Клеем в том, как она на него реагирует. Даже если добродушный игривый незнакомец — лишь оболочка, скрывающая того Клея, которого она хорошо знала, ей нужно менять тактику. Пока что все ее поведение было реакцией на его возмутительные слова и действия, вроде поцелуев, которых — и он это знал — она вовсе не хотела. И если даже в ней что-то откликнулось, то все равно вопреки ее желанию.

Бекки, безусловно, должна все изменить. Должна снова стать хозяйкой положения. Она пригласила Клея в свой дом выздоравливать после аварии. Главная здесь она и должна показать это. Но как?

Погрузившись в размышления, Бекки закончила приготовление теста. Когда она ставила противень в духовку, дверь распахнулась и ворвался Джимми, сразу же бросившийся в спальню отца.

Джимми — еще одна проблема, которую надо решать не откладывая. Боясь огорчать его, она до сих пор не объяснила ему вразумительно, что Клей у них в доме временный жилец. Джимми примет Барри как отчима, потому что Барри ему нравится, но сейчас ее сын думает, что все возвращается на круги своя. Этого не будет, но нужно время, чтобы Джимми это осознал.

А пока что изменить поведение должна она. Следя за печеньем в духовке, Бекки разработала план.

— Клей, мне кажется, тебе надо сменить обстановку, — оживленно проговорила она, входя в комнату.

— Уже выставляешь? — Клей отложил книгу, которую он читал Джимми.

Сын озабоченно взглянул на нее, и Бекки поспешила объяснить:

— Просто предлагаю съездить куда-нибудь. Мы засиделись дома, да и день сегодня такой хороший. Я испекла печенье, возьмем еще горячий шоколад и устроим пикник.

Джимми подпрыгнул на кровати.

— Тогда это не пикник, а перекусник, — поправил он, приходя в возбуждение. — Пойду за вещами.

Он спрыгнул с кровати и выскочил из комнаты.

— Разве нужно брать на пикник вещи? — поинтересовался Клей.

— Он берет их, куда бы ни шел, — вздохнула Бекки. — Ты не представляешь, какую кучу хлама он с собой таскает в твоем старом рюкзаке. Учительница, правда, говорит, что все мальчики так делают.

Она повернулась, чтобы выйти из комнаты.

— Все мальчики? Да, я, помнится, тоже брал с собой свои вещи, только объяснялось это тем, что…

Бекки помедлила, оглянувшись на него.

— Чем же, Клей?

У него был отсутствующий взгляд, и у Бекки невольно перехватило дыхание. Она надеялась, что Клей договорит. Они прожили вместе больше пяти лет, но Клей редко говорил о своем детстве. Это было источником конфликта, который никогда между ними не обсуждался, частью немого поединка, который она вела, чтобы проникнуть в его внутренний мир, а он — чтобы не допустить этого.

Но, может быть, новый Клей поведает ей что-нибудь еще о себе? Бекки почувствовала боль в грудной клетке и прижала к ней ладонь.

— Я не был уверен, что найду свои вещи, когда вернусь, — закончил Клей мгновенье спустя.

— Ты часто переезжал, — сказала Бекки.

По крайней мере она знает теперь еще и это, вдобавок к тому, что мать бросила его и он с девяти лет воспитывался в приютах. Бекки представила себе маленького мальчика, точную копию Джимми, только об этом мальчике никто не заботился и он должен был думать о себе сам. Образ уверенного в себе мужчины, каким она узнала Клея впоследствии, несколько потускнел.

— Поедем, как я полагаю, в твоей машине? — Клей посмотрел на нее с вызовом, и Бекки не рискнула продолжить тему, которая была ему неприятна.

Вот это уже знакомый Клей, подумала Бекки. Никуда он не делся, просто затаился на время. Но почему же она так разочарована? Ведь они в разводе. Если он не откровенничает с ней, какое это теперь имеет значение?

— Нет, не в моей. Твой «эксплорер» уже отремонтирован, так что я его поведу.

— Тебе же не нравится «эксплорер».

— Я его просто никогда не водила. А что мне действительно не нравилось, так это твой пикап. Здоровый был, как танк.