Мой верный страж - Лиза Клейпас Страница 18

Вскрикнув от ужаса, она стала отчаянно вырываться, но статуя, вцепившись в нее мертвой хваткой, повернулась к реке… и бросила ее в черную, обжигающую холодом пучину. Она закричала, идя ко дну, и захлебнулась ледяной водой.

— Вивьен! Проклятие, да проснитесь же вы!

Она подскочила, все еще отбиваясь от чудовищных рук… и увидела над собой Моргана. С обеспокоенным видом он посадил ее к себе на колени и откинул влажные волосы с ее лица. Он был в тонкой льняной сорочке, в расстегнутом вороте темнела впадинка у горла.

Вивьен с трудом перевела дыхание. Оглядевшись вокруг, она поняла, что лежит на полу.

— Вы свалились с кровати, — сообщил Морган.

— М-мне приснился кошмар.

— И что же это было? — мягко спросил он. Так как она продолжала молчать, он провел пальцем по ее лбу, приглаживая взъерошенную бровь. Этот интимный жест оказался действеннее слов.

Вивьен нервно прикусила губу:

— Мне снилось, будто я тону. Все казалось таким реальным… Я не могла дышать.

Грант что-то ласково промычал и успокаивающе похлопал ее по спине, покачивая, словно ребенка. Тепло его тела согревало ее даже через разделявшую их одежду. На секунду у нее возникло мстительное желание оттолкнуть его: слишком свежи были в памяти безобразные обвинения.

Однако Вивьен не двинулась с места. Несмотря на его отвратительное высокомерие и грубость, он был необыкновенно сильным и надежным. В этот миг ей хотелось, чтобы Грант никогда не размыкал объятий. Исходящий от него восхитительный аромат бренди, мужественности и чистого белья напомнил ей о ком-то… чей образ был сокрыт глубоко в памяти. Отца или брата? А может, любовника, который был ей дорог?

Смущенная и раздосадованная, Вивьен сосредоточенно покусывала губы, пытаясь вспомнить.

— Не надо, — сказал Морган, нежно коснувшись пальцем ее рта. — Постарайтесь расслабиться. Не хотите ли выпить?

— Не знаю.

Некоторое время он продолжал, баюкая, держать ее на коленях, пока лихорадочное биение ее сердца не пришло в норму. Его рука, скользнув по ее бедру, задержалась на изгибе талии. Со вспышкой отчаяния Вивьен ощутила, как знаком и привычен ей этот жест. Словно в его объятиях ее истинное место… словно они и в самом деле были любовниками. Она потерлась лицом о его рубашку, вытирая влажные от слез щеки, и почувствовала, как его губы коснулись ее волос.

Морган осторожно поднял ее с пола и, опустив на постель, расправил простыни и одеяла. Подойдя к прикроватному столику, он налил немного бренди в бокал с вытравленными по матовому фону листьями.

— Это вам не помешает, — заметил он, протягивая ей бокал. — От подобных снов так просто не избавишься. Некоторые из них кажутся до такой степени реальными, что просыпаешься с криком. Такова участь всех, кто побывал в лапах у смерти.

Он говорит со знанием дела, мысленно отметила Вивьен, отхлебывая бренди.

— А вы были на волосок от смерти?

— Раз или два.

— Как это случилось?

— Не в моих правилах обсуждать свои подвиги. — Ироническая улыбка тронула его губы, смягчив резкие черты. — Если сыщик начнет хвастаться, он погиб для дела. Все его силы уходят на изобретение лихо закрученных баек. Так что не вводите меня в искушение.

— Я все равно узнаю, — пообещала Вивьен. Она сделала большой глоток бренди, чувствуя, как приятное тепло растекается по жилам и успокаивает расстроенные нервы. — Миссис Баттонс говорит, что опубликовано несколько грошовых романов, повествующих о ваших похождениях.

— Вздор, который годится только на растопку, — фыркнул он. — В моем доме вы не найдете подобной чепухи.

— Напрасно вы так думаете. Слуги, как я поняла, их коллекционируют.

— Вот черти, — пробормотал Морган, немало удивившись. — Совсем свихнулись. Не верьте ни единому их слову.

— Кажется, я вас смутила, — не без удовлетворения отметила она и склонилась над бокалом, пряча улыбку.

— И кто это вам наплел? Миссис Баттонс? Нет, наверное, кто-нибудь из горничных. Я оторву им головы, чтобы отбить охоту к сплетням.

— Слуги гордятся вами, — сказала Вивьен в восторге от того, что нашла способ поддеть его. — Послушать их, так вы легендарная личность. Спасаете богатых наследниц, расследуете безнадежные дела…

— Что за чушь! — У Моргана был такой вид, словно она подшучивает над ним, а не цитирует отзывы его восторженных поклонников. — По большей часта я веду расследования для банков. У меня слабость к этим почтенным учреждениям, точнее к вознаграждениям, которые они назначают. Сэр Росс и мои коллеги но сыску охотно вам скажут, что самое подходящее место для моего сердца — это сейф с наличными.

— Пытаетесь убедить меня, что вы не герой? — констатировала Вивьен.

— Разве ваш опыт общения со мной в течение последних двадцати четырех часов свидетельствует об обратном?

По некоторому размышлению она задумчиво ответила:

— Вы, разумеется, не безупречны — едва ли такое вообще возможно, — но вы делаете добро, рискуя при этом собственной жизнью. А значит, вы герой, даже если лично я вас не одобряю.

— Вы не одобряете меня, — тупо повторил Грант.

— Нет. Я считаю, что вы не должны платить за услуги такой женщины, как я.

Это замечание развеселило и в то же время озадачило его.

— Ну и ну, Вивьен, — насмешливо протянул он, — высказывание совсем не в вашем духе.

— Вот как? — Она теребила краешек простыни. — Не имею ни малейшего представления, что именно в моем духе. Но чем больше я узнаю о себе — вашими заботами, — тем больше удивляюсь: зачем вам или кому-либо другому желать моего общества. Я ведь не слишком приятная особа, не так ли?

В комнате повисло тягостное молчание. Морган не сводил с нее испытующего критического взгляда, словно ученый, получивший неожиданный результат эксперимента. Затем, не сказав ни слова, повернулся и направился к двери. и Вивьен решила, что он уходит. Однако он взял стоявший на боковом столике поднос и вернулся к кровати.

— Ваш ужин, — сообщил он и, поставив поднос ей на колени, аккуратно разложил съехавшие к краю серебряные приборы. — Я нес его наверх, когда услышал, как вы упали.

— Вы принесли мне ужин? — спросила Вивьен, недоумевая, почему он не поручил этого слугам.

— Я искал повод, чтобы извиниться перед вами, — сказал он и отрывисто добавил:

— Сегодня вечером я вел себя непозволительным образом.

Вивьен тронуло его ворчливое, но искреннее — как подсказывала ей интуиция — раскаяние. Он мог не уважать, даже осуждать ее, и тем не менее считал нужным извиниться, когда был не прав. Может, он не такой уж людоед, как ей показалось.

Она воздала должное его честности:

— Вы лишь сказали правду.