Сладкий капкан - Делла Сванхольм Страница 17

Наверное, я люблю ее! — восторженно подумал Антуан. И вдруг почувствовал, как руки Николь обвили его шею и она прильнула к его губам. Они стояли, раскачиваясь из стороны в сторону и сжимая друг друга в объятиях. Такой страсти Николь еще никогда не испытывала — пугающей и одновременно восхитительной. Казалось, их тела слились воедино и никакая сила не могла расцепить их объятия. Сколько простояли они так, они не знали. Может быть, целую вечность? А они и не заметили.

И вдруг в кармане пиджака Антуана зазвонил мобильник. Этот звук был оглушительнее грома, громче выстрела. Он заставил их разжать объятия и буквально отскочить друг от друга.

Антуан, как сомнамбула, поднес трубку к уху.

— Да? Слушаю тебя, Ингрид. Да, я все еще у дядюшки Бено. Он чувствует себя гораздо лучше, и мы это дело отметили. Да, немного перебрали, и поэтому я не сяду сегодня за руль. Дядюшка Бено предложил мне ночлег, но рано утром я возвращаюсь в Бордо. Где Николь? Это тебя так интересует? Она отправилась в лес собирать трюфели. Хорошо, я передам ей твои приветы… если увижу. Пока, дорогая. — И он отключил мобильник.

Не говоря ни слова и не глядя на Николь, застывшую в углу комнаты, Антуан выбежал из гостиной. Николь задрожала. Что она наделала?! Как могла так пылко ответить на поцелуй Антуана?! А эти безумные объятия, которые смог прервать только звонок Ингрид? Николь тихонько заплакала, устыдившись своего легкомыслия.

В комнату заглянул дядюшка Бено. Подойдя к плачущей племяннице, он осторожно обнял ее и стал гладить по голове, как маленькую.

— Я уложил Антуана в гостевой комнате. Сегодня он явно выпил лишнего. А ты поплачь, девочка! Вот ты и узнала, что такое любовь! Помнишь наш разговор в этой самой комнате всего три месяца назад?

— Но я не люблю Антуана! — яростно закричала Николь.

— Надеюсь, что не любишь, — миролюбиво ответил дядюшка Бено. — Ведь он женат.

— Но все-таки я его хочу!

Дядюшка Бено захохотал.

— Если ты говоришь, что не любишь его, то тогда то, что ты к нему испытываешь, называется желанием, страстью. Церковь учит нас стыдиться этих чувств. Но ты так не поступай: они в человеческой природе. И все же мне кажется, что ты лукавишь: ты любишь Антуана. А если это любовь, тебе стыдиться вообще нечего.

— Я же сказала, что не люблю его, — теперь уже тихо ответила Николь.

— Ты просто очень устала. Не терзай себя, ложись спать. Как говорят, утро вечера мудренее.

Николь как подкошенная рухнула на кровать и очень скоро провалилась в глубокий сон.

Было уже поздно, когда Николь открыла глаза. На ее пододеяльнике лежала алая роза, а на тумбочке белела записка. Николь схватила ее и впилась глазами в слова, написанные рукой Антуана: «Прости, если можешь».

На глазах Николь выступили слезы. За что просил он прощения? За безумные объятия и поцелуи или за звонок своей высокомерной жены, который прервал это безумие? А может, за то, что ему не хватило смелости признаться жене, что Николь рядом?

Ах, Антуан, Антуан, могу ли я тебе верить или ты разобьешь мое сердце?

Она так и не пришла ни к какому решению. Но природная практичность взяла верх над безрассудством. И, занявшись обычными делами, Николь постепенно успокоилась.

Дядюшка Бено вел себя в этот день очень тактично. Он почти не появлялся на глаза Николь, а что-то мастерил у себя в комнате, напевая любимую песенку. Только под вечер он сказал Николь, что чувствует себя выздоровевшим и отправляется вместо нее в лес. Николь согласилась. Идти этой ночью в лес у нее почему-то не было сил. А когда она представила, что рано утром с корзиной трюфелей ей придется отправиться в Бордо и там встретиться с Антуаном, у нее задрожали коленки. Что она ему скажет? Сможет ли сдержаться и не броситься в его объятия? А если он окажет ей ледяной прием или встретит равнодушно? Этого она не переживет!

Нет, пусть в Бордо едет дядюшка Бено. Пройдет время — и она что-нибудь придумает. Ведь из любой ситуации можно найти выход. Из любой? Но эта ситуация была особенной. И все-таки… Пусть едет дядюшка Бено.

Поняв, что сегодня ночью она отправляется на охоту с хозяином, преданная Лулу радостно залаяла. Проводив дядюшку, Николь тут же легла спать. Она надеялась, что, как и в предыдущую ночь, ей удастся провалиться в спасительный крепкий сон. Но не тут-то было: перед ее глазами все время стоял Антуан. Его высокая спортивная фигура, черные волнистые волосы, нос с горбинкой и темно-карие глаза, пылавшие нескрываемой страстью. Она ворочалась с боку на бок, но сон все не шел. И только когда скрипнула дверь — это из леса вернулся дядюшка Бено, — она задремала.

Утром она накормила дядю завтраком и только тогда заметила, что его корзиночка доверху полна трюфелей.

— Урожай этой осенью просто отменный! — радостно прокомментировал дядюшка Бено, который во время болезни явно соскучился по любимому делу.

Он умчался в Бордо и вернулся только к обеду. Положив конверт с деньгами на буфет, молча сел за стол. Николь пристроилась напротив. Она просто умирала от любопытства, но ждала, что первым начнет разговор дядя. И не ошиблась.

— Ну что же ты не спросишь, как мы встретились с Антуаном? — поинтересовался он, внимательно глядя на племянницу.

— И как же вы встретились? — Надев, как ей казалось, маску безразличия, равнодушным голосом спросила Николь.

— Впервые я убедился, что Антуан не очень-то рад видеть меня. — Он сделал театральную паузу. — Он явно ждал другого человека. Вернее, другую.

— Ты хочешь сказать… — прошептала Николь, и ее зеленые глаза осветились радостью.

— Да-да, Антуан ждал именно тебя! Но тут в кабинет ворвалась мадам Лану, и мы с ним мгновенно поняли: очень хорошо, что Ингрид застала здесь меня, а не тебя. Я никогда не видел эту холодную, рассудочную женщину в таком состоянии. Она просто кипела от ярости!

— Ну почему? Я не давала ей повода.

— Думаю, она ревнует Антуана к тебе. Я не замечал, чтобы она его пылко любила или заботилась о нем. Но Антуан богат, популярен и уважаем. А Ингрид очень тщеславная женщина, привыкшая тратить на себя огромные суммы, быть в центре внимания. Ей не хочется терять все это.

— Но я не собираюсь отбирать у нее Антуана! — запальчиво воскликнула Николь.

— Знаешь, девочка, если бы она увидела вас вчера в гостиной, танцующими и забывшими обо всем на свете, она бы подумала иначе.

Николь покраснела.

— Значит, я разлучница? Дрянная девчонка, стремящаяся увести богатого мужа от красавицы-жены?

— Я этого не говорил. Это сказала ты. Но, думаю, все не так просто. Мне кажется, Антуан любит тебя. И влюбился в тебя сразу, как только увидел. Вспомни, как он интересовался тобой, доехала ли ты, и все твердил, какая у меня прекрасная племянница. Раньше он этого никогда не делал и был довольно спокоен в отношениях с женщинами. А теперь изменился. Видимо, он просто устал от равнодушия своей жены, думающей не о нем, а только о его деньгах. К тому же он хочет детей. У всех его сестер много детей. Не забывай, он вырос в многодетной семье. Ингрид говорит, что еще не готова стать матерью. Представляешь — ему уже почти тридцать, а она все готова… И тут появляешься ты — чистая, юная, хрупкая… Одновременно работящая, умная, деловая. И эта твоя внешняя хрупкость в сочетании с твердым характером и умом его мгновенно покоряют. Да-да, я давно не видел Антуана таким оживленным, с горящими глазами. Ему хочется защитить тебя, и в то же время ты, будучи опытным тартюффайо, приносишь славу и доход его ресторану. Он, такой мужественный сильный, оказывается, зависит от тебя, такой хрупкой и внешне беззащитной. Это сводит его ума. Вот так, по моему мнению, обстоят дела. А ты как считаешь?