Бывший муж сестры - Юлия Рябинина Страница 17

— А что тебе от моих откровений, Глеб? — Она поднимает на меня взгляд. — От этого что-то изменится? Твое отношение ко мне или наоборот?

— Если захочешь, измениться.

— А как же Вера, Глеб?! — то ли спрашивает, то ли восклицает она охрипшим голосом. Неожиданно Надя резко разворачивается и идет с Алисой в зал. Сажает малышку в ходунки и снова поворачивается ко мне, в ее глазах поблескивает влага.

— Надь, — делаю шаг к ней. — С Верой все сложно, — честно отвечаю ей.

А у самого на душе кошки скребут. Как-то все между нами не правильно получилось. Что-то я сделал неправильно. Где-то упустил что-то важное.

— Тогда, если все так сложно, Глеб, со мной рядом тебе делать нечего, — говорит с обидой в голосе.

— Надь… — Вмиг оказываюсь возле нее, подцепляю пальцами подбородок и заставляю посмотреть мне в глаза. — Можно попробовать начать все сначала, Надь.

— Глеб, — выдыхает она.

Смотрю в ее глаза и понимаю, что в них совсем ничего не осталось от той Нади, которую я знал два года назад. Вся ее взбалмошность и дерзость ушли, уступая место осторожности и здравомыслию.

— Зачем ты приехала, Надь? Чего хотела этим добиться? — Сжимаю челюсть, видя в ее глазах отчуждение. — Наказать меня? Или помучить?

— Глеб, отпусти! Ты мне делаешь больно! — Надя пытается высвободиться.

— Я хочу услышать ответы на вопросы! Я так понимаю, ты приехала не для того, чтобы сообщить мне о дочери. Тебе плевать на меня! Так зачем, Надь? — последний вопрос произношу слишком уже шепотом.

— Глеб, не дави на меня. — Мне кажется, я слышу в голосе Нади просьбу. — И вообще, я почти пожалела о том, что все тебе рассказала. И если ты из-за меня хочешь бросить Веру, не стоит. Я не готова строить с тобой отношения. Ты совсем не изменился! — Она говорит это на полном серьезе. Так четко и спокойно, словно молотком забивает гвоздь в мою грудь.

— А должен был? — хмыкаю и тут же отпускаю ее. Невольно морщусь от послевкусия прикосновения к ней.

— Я заберу некоторые вещи.

— Ты куда-то собралась? Это же твоя квартира. Если не хочешь меня видеть, я не буду приходить. — Я разворачиваюсь и направляюсь к выходу.

— Я хочу, чтобы ты сделал для начала тест на отцовство. И я не против буду, если ты будешь приходить к Алисе. Она совсем не виновата в том, что между нами происходит. Дочке нужен папа. Но мы вернемся сюда тогда, когда в зале хотя бы будет диван, а на кухне — мойка и стол. Излишек не нужно, Глеб. Я не смогу тебе это сразу отдать.

Я вижу, как Надя с каждым словом отстраняется все сильнее. И в данный момент я готов ей уступить. Но только сейчас.

— Так ты не сказала, куда уходишь, — не сдаюсь я.

— У Игната большая квартира. Он разрешил мне несколько дней пожить у него, — отвечает спокойно она, кружась по залу и собирая детские вещи.

Я охерел от такого заявления.

— Прости, что?! — Я замираю, глядя на нее с отвисшей челюстью. — У это долбо…ящера? С моей дочерью? Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?!

Надя кидает на меня строгий взгляд.

— Я все решила, Глеб, — твердо отвечает она. — Пару дней поживу у него.

— Черт! — рычу от злости, хватаю ее за руку и вытаскиваю из зала, чтобы не напугать дочь. А в коридоре вдавливаю лопатками в стену, нависая над ней. — Только попробуй выйти из квартиры, пока меня не будет! А если подойдешь к этому ублюдку, то переломаю ему не только ноги, но и остальные части тела, усвоила?

Надя с перепугу просто хлопает глазами, не пытаясь возражать.

— Ты хоть понимаешь, к кому идешь? У этого придурка, как отец умер, кулек потек! Бухает он по-черному. Надя, предупреждаю! Не дай Бог! Я Веру отвезу домой и приеду. Если тебя не окажется дома, то пеняй на себя1

Вылетаю из квартиры, как бешеный, чуть не придавив железной дверью подслушивающую под нее Веру.

— Глеб! — визжит та, когда я, схватив ее за локоть, тащу к лифту.

— Где это выродок?!

Поверить не могу, что в голову Нади могла прийти подобная мысль!

— Кто, Игнат? — дрожа и заикаясь, блеет Вера.

Конечно, ей меня в таком виде не приходилось видеть ни разу. У нее на пороге я появлялся, только еле держась на ногах.

— А кто еще?!

Пока лифта нет, осматриваю лестничный пролет на наличие посторонних лиц.

— Он ушел, Глеб! Ему кто-то позвонил, и он ушел, — испуганная моим поведением тараторит Вера.



— Хорошо, — рычу в ответ.

— Глеб, что случилось? — взволнованно спрашивает она.

— А то, что у тебя, что у твоей сестрички с головой порой бывает ненормально! — с сарказмом отвечаю ей.

Спустившись с этажа, подталкиваю замявшуюся на пороге Веру к выходу. Она еле передвигает ногами, как будто специально тормозит меня.

— Глеб, я чуть не упала, — плаксиво жалуется девушка.

— Так поторопись, Верунь! — гаркаю на нее.

Я еле сдерживаю себя, чтобы не вернуться обратно, сгрести Надю в охапку и увезти с собой. Останавливает меня только то, что «жена» путается под ногами.

— Ты как вообще додумалась сюда припереться?

Открываю дверь внедорожника и заталкиваю Веру на пассажирское сиденье.

— А что мне прикажешь делать, Глеб? Сидеть сложа руки и ждать, пока сестренка умыкнет у меня из-под носа мужа?

Кидаю на нее укоризненный взгляд.

— Вера, ты опять за свое? — недовольно говорю я, выдыхая со свистом воздух.

Закрываю дверь с ее стороны, обхожу машину, но прежде, чем сесть на водительское место, поднимаю взгляд на окна квартиры и вижу Надю. Я кожей чувствую ее осуждающий взгляд… Да плевать. Это я должен ее осуждать. Более того, я на взводе. Я дико взбешен!

Вера вздрагивает от громкого удара, когда я сильно хлопаю дверью, занимая свое место.

— На кой черт она тебе сдалась, Глеб? Ну все же у нас до ее появления было хорошо! — причитает девушка.

А я, вдавив газ в пол, срываюсь с места со свистом покрышек об асфальт. Вера вжимается в кресло и тут же хаотично пытается пристегнуться, тщетно пытаясь попасть в замок ремня.

— Глеб, не гони! — пищит она, задержав дыхание.

— А ты тогда не неси чушь! Не хочу ничего слышать про «наше хорошо», — холодно кидаю ей.

Вера поджимает губы и, бросив на меня обиженный взгляд, тут же отворачивается в другую сторону, чтобы не увидеть мою злость.

Только сейчас понимаю, что правильно поступил, уехав. Мне нужно время, чтобы подумать и вернуться к окружающему миру, а главное — разорвать тот замкнутый круг, что затянул нас с Надей.