Голос сердца - Юлия Богатырёва Страница 16

Адам

Я шел один по коридору, направляясь в аудиторию, где нам предстоял семинар по основам бухгалтерского учета. Оля еще вчера предупредила, что сегодня ей обязательно надо попасть на кафедру и отыскать преподшу по налогообложению и финансовому контролю, чтобы обсудить с ней тему своей курсовой работы: видите ли ее тема ей не нравилась, хотела сменить на другую. Вот она и умчалась. По правде говоря, я был рад, что сейчас она не со мной — из меня сегодня плохой собеседник. Настроение было паршивым с самого утра.

Вчера мой тренер по боксу заявил мне, что готов со мной расстаться, если я не сосредоточусь на деле и все время буду витать в облаках. Это случилось после того, как он несколько раз повторил мне мое задание, а я его не услышал, так как обдумывал как бы мне куда-нибудь пригласить Ольгу на свидание (разумеется дружеское), а то в академии все время на учебу отвлекаемся, пообщаться толком некогда. Тренер, конечно, прав: на тренировке надо думать о боксе, а не о девушках и свиданиях. Но зачем было на меня так орать? Я ему ответил в резкой форме, что смогу сосредоточиться, только если он перестанет кричать на меня как полоумный. И в результате, я отстранен от тренировок на две недели — пока не «прочищу мозги и не научусь сначала думать, а уж потом говорить».

А сегодня утром ко мне в комнату забежал Али со своим телефоном. Оказывается, отец пытался дозвониться до меня все это время, а я (вот идиот!) забыл разблокировать его номер в своем мобильнике после прошлого его звонка. И теперь ему, бедному, пришлось звонить моим друзьям, чтобы узнать, не случилось ли со мной чего. До сих пор противно вспоминать как он орал в ярости:

— Ты безмозглый идиот, а не мой сын, Адам! Мать тут с ума сходит, все телефоны оборвала. Уже в твою любимую Москву намылилась ехать: тебя, тупого барана, разыскивать! Как можно быть таким безответственным придурком?! Зачем тебе вообще телефон, если до тебя нельзя дозвониться? Чтобы в тетрис играть? Хоть бы раз сам домой позвонил, мать успокоил! Почему мне все за тебя приходится делать, болван!

И все это мне пришлось выслушать молча скрипя зубами, потому что, как ни прискорбно, отец был прав: я действительно давно не звонил маме и совершенно забыл про блокировку номера. Бедный телефон Али, я от злости, бессилия и гнева на себя и отца так его сжимал, что было слышно как корпус хрустел у меня в руках. И как он только не развалился? Наверно только потому, что Али покупал мобильник под себя, а его кулаки будут помощнее моего.

Так что понятно, в каком расчудесном настроении я заявился сегодня в универ. Соколова, конечно, сразу все заметила и попыталась меня расспросить о причине. Мне не хотелось ей ничего рассказывать, мои проблемы — сам разберусь. Тогда она спросила про вчерашний разговор с друзьями и окончательно испортила мне настроение. Я не сдержался, рявкнул на нее, что не надо лезть не в свои дела. А у нее на лице появилось такое расстроенное и обиженное выражение, что я сразу проклял свой поганый язык. Больше сегодня она со мной не пыталась заговаривать. Ну что я за дурак? Куда не кинь — всюду клин.

Я дошел до 302 аудитории и вошел внутрь. Там Никита Горчеев раздавал проездные билеты на следующий месяц. Точнее закончил раздавать, когда я подошел. Я вспомнил, что тоже сдавал деньги на проездной и сказал:

— Ник, давай сюда мой проездной, я тоже тебе деньги сдавал, помнишь?

— Э-э, Адам, — замялся Никита — А у меня больше нет. Я все раздал.

— То есть как это нет? Да ты в своем уме, Горчеев? Ты очки-то свои протри, и в бумажку свою посмотри: там моя фамилия записана? Записана. Деньги я сдавал? Сдавал. Значит, мне полагается проездной и не надо пудрить мне мозги, что у тебя больше нет, усек? — я угрожающе надвинулся на приунывшего зама старосты.

Вообще-то, Горчеев был нормальным парнем, умный и ответственный, с общественными обязанностями он легко справлялся. И зачем ему вздумалось со мной шутки шутить? Ну что за дурацкий день сегодня!

— Ау, очнись, спящая красавица! Я получу сегодня свой проездной или нет? — никитино молчание мне порядком надоело. Наконец-то он отважился посмотреть мне в глаза:

— Адам, я уже тебе сказал, у меня больше нет. Ты извини, что так вышло, наверно я где-то его обронил. Я могу вернуть тебе деньги, но только когда нам стипендию выдадут — сейчас я на мели. Ты уж прости, что так получилось.

— Э нет, голубчик, так не пойдет — прорычал я — нафига мне твои извинения? Ты ими мне предлагаешь проезд оплачивать или зайцем кататься? — гнев во мне набирал все новые обороты: весь мир против меня, даже проездной от меня уплыл!

— Да я же сказал, я деньги верну со стипендии — попытался выкрутиться из щекотливой ситуации зам старосты.

— Горчеев, я так похож на лоха?! — завелся я не на шутку — думаешь, я не знаю, что стипендия бывает только после 10 числа? А до этого мне что пешком ходить придется?! Слушай, кончай испытывать мое терпение! Даю тебе время до завтра. Но чтобы завтра ты мне принес либо проездной либо деньги! И меня не волнует, что у тебя их нет: выкручивайся как хочешь, займи у кого-нибудь. Ты — умный, придумаешь что-нибудь. А если нет… — тут я вплотную придвинулся к съежившемуся парню — тогда я тебя из-под земли достану и выбью все что мне причитается с процентами, усек?

Никитино лицо приняло затравленно — упрямое выражение и я понял, что ничего он мне отдавать не собирается. От этого я разозлился еще сильнее и тут он вдруг сказал:

— Я знаю, что виноват. Я постараюсь решить этот вопрос к началу месяца, только давай обойдемся без истерик, ладно?

Это меня окончательно взбесило: «Без истерик? Он что истеричной бабой меня считает?! Ну я ему сейчас покажу!» — молнией пронеслось в моем мозгу. Я схватил парня за грудки и заорал, вконец обозленный:

— Это кто тут истерит?! По-твоему я похож на истеричку, лох очкастый?

Вдруг за спиной я услышал Олин голос:

— Адам, стой.

— Соколова не лезь, я сам разберусь — отмахнулся я от нее.

— Что произошло? — спросила она.

— Этот гад посеял мой проездной и деньги не отдает, да еще и издевается! Да как ты смеешь меня оскорблять, совсем из ума выжил? — орал я Никите в перекошенное от страха лицо. Ух, как мне хотелось сейчас разбить ему очки и попортить физиономию.