Мы на "чертовом" катались колесе Серия: Счастливый случай - Игорь Волознев Страница 15
Мы на "чертовом" катались колесе Серия: Счастливый случай - Игорь Волознев читать онлайн бесплатно
Они с Настей перебежали проезжую часть улицы и зашагали к дому. Марина нарочно ни разу не оглянулась, зато Настя оборачивалась беспрерывно.
Ронни смотрел на уходящих женщину и ребенка, и душу его захлестывали волны самых разнообразных чувств — от горечи и разочарования до удивления и какой-то беспричинной радости. Он вдруг представил себе, что Настя будет жить с ним в его доме в пригороде Лос-Анджелеса, а Марина будет навещать их. И не раз в неделю, а гораздо чаще. Он улыбнулся, вообразив их обеих перед верандой на зеленой лужайке, спускающейся к океану. Он и сам не замечал, что в этих фантазиях совсем не оставалось места для Бетси…
Весь вечер Настя была очень возбуждена, глаза ее горели. Она расспрашивала про Америку, про Ронни, интересовалась, увидят ли они его снова. В конце концов Марине это надоело, и она строго сказала, что у отца своя собственная жизнь, про которую ей ничего не известно. Девочка, испугавшись, умолкла, и Марина спохватилась: несправедливо злиться на ребенка за свои обиды к Сэндзу. Дочка ведь не виновата. Для нее обретение отца — большое событие. Поэтому после ужина, когда Настя захотела нарисовать Жаконю, Марина сама принесла ей листки белой бумаги и цветные карандаши. Девочка изобразила для Ронни попугая, причем сделала это с большим усердием. Марина помогла ей написать внизу свое имя. На втором листе Настя нарисовала поросенка Хрюшу из телевизионной передачи «Спокойной ночи, малыши», потом разохотилась и нарисовала еще утенка, собаку и совсем уж каких-то фантастических зверей.
Когда раздался телефонный звонок, они обе — мать и дочь — вздрогнули и посмотрели на аппарат. Марина подняла трубку.
— Алло.
Настя навострила уши и так и впилась в нее глазами.
— Рисуй, — отмахнулась мать. — Это тетя Таня звонит.
Девочка вернулась к своим карандашам. Тетю Таню — Маринину подругу из магазина — она знала.
У Татьяны на уме было только одно: кинофестиваль и мировые знаменитости, приехавшие в Москву.
— Сэндз завтра собирается на спектакль в «Современник», — сообщила она заговорщическим тоном. — Слушай, сгоняем завтра туда, а? Есть шанс выцарапать у него автограф!
— Я не пойду, — ответила Марина. — Завтра выходной, мы с Настькой в зоопарк собрались.
Татьяна еще минут двадцать занимала ее разговором и в конце концов уговорила пойти на какой-то расхваленный в газетах польский фильм.
— Мама, мы завтра идем в зоопарк? — обрадовалась Настя, которая, конечно, слышала каждое слово.
Про зоопарк Марина сказала, чтобы только отделаться от охоты за автографом Сэндза, но теперь и перед дочкой приходилось оправдываться. Глядя на оживившуюся Настю, она задумалась: в самом деле, не пойти ли завтра в зоопарк?
— А папа пойдет с нами?
— У него не будет времени. — Марина старалась говорить ласково. — Я же тебе сказала, что он занят.
Девочка приуныла и снова взялась за карандаши. Она рисовала до тех пор, пока мать не уложила ее в постель. Потом легла и сама, хотя знала, что вряд ли заснет. Повторится то, что было с ней пять лет назад, вскоре после расставания с Ронни. Сладостные минуты, навсегда оставшиеся в прошлом, снова всплывут в ее памяти и будут мучить, возбуждая боль и тоску. И наступит момент, когда в горячечном состоянии полубодрствования-полусна ее начнут одолевать фантазии с Ронни Сэндзом в главной роли. Снова и снова она будет сдаваться его губам и рукам… За эти годы душевные раны успели зарубцеваться. Она уже почти выкинула Ронни из памяти, начала новую жизнь. И вот теперь все повторяется…
Проснувшись утром, Марина потерла виски. В голове тупо билась боль. Сейчас, когда в окно били яркие солнечные лучи, все происходящее с ней представилось Марине совсем в другом свете. От ночных переживаний не осталось и следа, если не считать этой несильной головной боли. Она решительно встала с постели и направилась в ванную. Пора наконец распрощаться с прошлым. Вспоминать любовь — жестокое и бессмысленное занятие, которое ни к чему хорошему не приведет.
Настя уже расхаживала по комнате. Увидев, что мать проснулась, она включила телевизор. Сейчас должна была начаться ее любимая детская передача. После ванны Марина оделась по-домашнему: в джинсы и легкую блузку, нанесла на лицо необходимый минимум косметики и занялась завтраком. Настя крутилась рядом и поминутно спрашивала про зоопарк.
— Пойдем, если только будешь вести там себя хорошо и не убежишь от меня, как в прошлый раз, — пообещала наконец Марина.
Они завтракали на кухне, сидя за небольшим столиком, когда в квартиру позвонили. Теряя второпях шлепанцы, Марина побежала к двери. Настя сейчас же положила вилку и, замирая от любопытства, устремилась за ней. Марина заглянула в «глазок». В груди гулко стукнуло сердце. Предчувствие ее не обмануло: на лестничной площадке, держа в руках цветы и небольшой сверток, стоял Ронни Сэндз собственной персоной!
Она растерялась до того, что не нашла ничего лучше, как спросить: «Кто там?» — хотя прекрасно знала кто.
— Это я, Ронни. Пришел повидаться с Настей.
— Мог бы по телефону позвонить.
— Настя обещала мне рисунок.
Марина покосилась на дочку. Услышав голос Ронни, та стояла в напряженном ожидании, не сводя с матери широко раскрытых глаз.
— Хорошо, я вас впущу, — сказала Марина по-английски, — но обещайте, что ваш визит продлится недолго.
«Цветов не возьму», — подумала она, раскрывая дверь.
Улыбающийся Ронни, с букетом алых роз, в светло-синих джинсах и мерной шелковой рубашке, распространяя аромат одеколона, шагнул в прихожую.
— Это тебе. — Он протянул Марине цветы.
Он был настолько неотразим, что она как загипнотизированная взяла их и пробормотала:
— Спасибо.
— Сказать по правде, я не ожидал, что ты впустишь меня в квартиру, — добавил он по-английски.
Марина опомнилась. Ей не следовало принимать такой подарок, но раз уж взяла, то делать нечего. Не возвращать же цветы обратно. Это выглядело бы совсем глупо.
— Все же предупреждаю, что к разговору о передаче вам дочери я возвращаться не намерена. — Она произносила английские слова ровным, негромким голосом, даже с легкой улыбкой, чтобы по ее интонации дочь не догадалась о напряженности в их отношениях.
— Я же говорю, что пришел к дочке за рисунком, — ответил он и, обернувшись к Насте, сказал по-русски: — Ты мне что-то обещала, помнишь?
— А как же! — ответила девочка, бросилась в комнату и тут же вернулась с раскрашенными листами.
Ронни взял их и начал рассматривать.
— Неужели ты сама это нарисовала?
— Да, для вас! — кивнула Настя и почему-то потупилась.
— Хорошие рисунки, — одобрил Ронни. — Попугай очень похож. А это кто?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии