Драгоценный дар - Памела Робертс Страница 14

Ох, какая же ты дура! — возмутился внутренний голос. Тебя скоро осудят за убийство мужа, возможно даже казнят, а ты надеешься, что нормальный мужчина может испытывать к тебе хоть минимальный интерес? Да любой помчится прочь со всех ног, спасаясь от тебя, как от ядовитой змеи, как от той паучихи, что пожирает своего партнера после спаривания. Мужеубийца, вот ты кто!

Нет! — мысленно выкрикнула несчастная женщина. Я не убивала Лайонела! Не убивала!

Да? А почему же тогда ты не помнишь, что случилось после того, как приоткрыла дверь и заглянула в нее? Что там увидела? И что сделала? Ведь у тебя в кармане был пистолет, был! Заряженный, между прочим! Разве ты забыла, что продавец вложил в него полную обойму? По твоей же просьбе, кстати. А когда его нашли на месте убийства, в нем не оказалось ни единой пули.

Очевидно, она хоть и утратила способность говорить, но стонать не разучилась, потому что адвокат тронул ее за локоть и заглянул в глаза с выражением тревоги. Губы его зашевелились, задавая какой-то вопрос. Но Вирджиния подняла руку, давая понять, что с ней все в порядке, после указала на стол, за которым они могли вести относительно нормальный разговор, приглашая обоих мужчин занять места.

— Миссис Десмонд, — начал Марк, — я хочу сообщить вам, что удовлетворен результатами проведенной экспертизы. И в связи с этим готов провести дополнительное расследование обстоятельств убийства вашего мужа. Однако должен сразу предупредить, что оно будет полностью беспристрастным. Вы утверждаете, что не помните, как все произошло, и не уверены в том, что не вы убили его. Верно?

— Да, верно, — ответила Вирджиния. — Но я хочу знать. Мне необходимо знать это.

— В таком случае считаю своим долгом сразу сказать еще одно. Что бы я ни обнаружил, я сделаю это достоянием гласности. Другими словами, если я обнаружу, что вы застрелили Лайонела Десмонда и Веронику Эррор, то обязательно передам полученные свидетельства в офис окружного прокурора.

— Миссис Десмонд, — вмешался в «разговор» Бернштейн, — предупреждаю вас, что я уже согласился на условие Марка, поскольку лично просил его о помощи. Так что, если вас оно не устраивает, возможно, вам лучше подумать заранее о смене защитника.

Марк, его зовут Марк. А ему идет — имя суровое и звучное, к тому же внушающее доверие, как и он сам, подумала Вирджиния и подняла глаза. Детектив и адвокат оба смотрели на нее, ожидая ее реакции.

Она улыбнулась, кивнула и ответила:

— Я не обманывала, когда говорила вам, детектив Стэтсон, что мне необходимо знать правду. Я не хочу больше бояться самой себя, бояться, что ко мне вернется память. Если я виновата, то отвечу согласно закону. И вы, мистер Бернштейн, не должны так говорить. Я доверяю вам.

— Тогда приступим к работе, — написал Марк. — Я хочу начать с самого начала. С вашего знакомства с будущим мужем.

— Как угодно, — ответила Вирджиния. — Но поскольку это займет немало времени, а час уже поздний, то могу я предложить вам сначала чашку кофе?

Марк с удовольствием согласился, поскольку его рабочий день начался больше четырнадцати часов назад. Эд же отказался, сказав, что присутствовать при их разговоре, к сожалению, не сможет.

— Сохраните для меня копию вашей беседы и перешлите по электронной почте, — попросил он.

Вирджиния согласно кивнула, протянула адвокату руку, прощаясь, и удалилась в кухню. Габриэлла была приходящей прислугой, а постоянную муж уволил незадолго до смерти, так что по вечерам и в выходные дни молодая вдова заботилась о себе сама. Впрочем, это ее не утруждало, скорее наоборот, вносило некоторое разнообразие в унылое течение дня и хоть на короткие мгновения позволяло отвлечься от сумрачных мыслей.

Сегодня, надо признаться, она не просто варила кофе, а священнодействовала, не торопясь, тщательно выдерживая технологию. И ее усилия увенчались успехом. Когда она внесла в библиотеку поднос с дымящимся кофейником и чашками, лицо Марка расплылось в непроизвольной улыбке предвкушения ожидающего его наслаждения.

— Вот это аромат! — воскликнул он, позабыв о том, что хозяйка дома не может его слышать.

Но Вирджиния увидела блаженное выражение его лица и испытала странное, но удивительно приятное ощущение удовлетворения, смешанного с удовольствием и легким беспокойством.

Наверное, нечто подобное чувствуют женщины, жены, обхаживающие мужей, возвратившихся домой после тяжелого трудового дня, изо всех сил старающиеся угодить им, помочь расслабиться и отдохнуть.

Ей-то лично, увы, никогда не приходилось испытывать его и вряд ли доведется в будущем.

Лайонел не вызывал желания приветствовать его с нежностью и заботой. Впрочем, он и не требовал от нее ничего подобного. Мистера Десмонда всегда встречала Эдвина Марлоу, бывшая служанкой в этом доме еще до того, как Вирджиния вышла за него замуж, и которой она, кстати, никогда не доверяла. Именно Эдвина принимала у него шляпу и трость, провожала в гостиную, где заранее растапливала камин, подавала виски и газеты.

Что-то скользкое было в этой особе, скользкое и гадкое. Слава богу, что Лайонел все же догадался ее выставить, думала Вирджиния, разливая кофе по чашкам и устраиваясь напротив своего гостя. Ну, не совсем гостя, вернее совсем не гостя, но…

До чего же, оказывается, славно иметь в доме нормального мужчину, от которого не ждешь каждую минуту какой-нибудь жуткой выходки, не сжимаешься в комочек, ожидая его появления. Наверное, жена детектива Стэтсона не готовится к обеду, как к судебному процессу, а садится за стол с приветливой и радостной улыбкой. Господи, ну за что, за что? И теперь к тому же такая расплата…

Я расскажу ему все, внезапно решила Вирджиния. Все, как было, не утаив ни одной подробности. Даже если он решит, что я точно убила Лайонела. Не могу больше держать это в себе, не могу, и все!

Она придвинула к Марку тарелку с крошечными сандвичами и вазу со сладостями и, потягивая кофе, наблюдала, как он поглощал неприхотливое угощение с аппетитом здорового мужчины, пропустившего обед.

А может, он на самом деле голоден? Почему бы не угостить его настоящим обедом? Но как он на это среагирует? — с беспокойством думала Вирджиния, вспоминая, как он уже однажды категорически отверг аналогичное предложение. Так и не придя ни к какому выводу, она продолжала сидеть, поглядывая то на быстро пустеющую тарелку, то на Стэтсона, терзаясь сомнениями и держась за свою чашку, как за спасательный круг.

Наконец Марк, так и не заметивший ее беспокойства, доел последний сандвич, покончил с кофе и только тут понял, что Вирджиния не взяла ни кусочка. Он оглядел пустой, за исключением посуды, поднос, поднял глаза и смущенно улыбнулся.

— Извините, ради бога. Я повел себя как последний мужлан, — с раскаянием произнес Марк, проклиная себя за то, что расслабился и совсем забыл, где находится.

Он вел себя совершено естественно, как в прежние времена дома, когда иногда забегал среди дня перекусить. Только тогда напротив него сидела Лео. Лео…