День Рождения - Даниэла Стил Страница 14

— Думаю, тебе стоит позвонить отцу ребенка, — сказала Валери, которую не оставило беспокойство.

Эйприл ответила не сразу, лицо ее приняло задумчивое выражение.

— Наверное, да, хотя я пока окончательно не решила. Я сама узнала об этом всего восемь дней назад. Нас ведь даже нельзя назвать друзьями, это был классический постельный роман на одну ночь. Я напоила его, потому что он был умный, обаятельный и симпатичный. Кроме того, я надеялась, что он напишет хороший отзыв о моем ресторане. И вот что в итоге получилось. Ребенок и скверный отзыв. И что я скажу ему, когда позвоню? «Помнишь меня? Я та, о ком ты написал паршивый отзыв, та самая, которая составляет слишком примитивные меню и сама не знает, что лучше подавать — деликатесы или простую еду. И вообще, готовит ниже уровня своих способностей. Не хочешь ли разделить со мной до конца своих дней заботы о ребенке?» Этот нахал сказал, что я могу готовить разве что для детей, так что же, сказать ему, что поэтому-то я и решила обзавестись собственным ребенком? Пока я даже представить себе не могу, что скажу ему или чего от него хочу. Не знаю даже, нравится ли он мне. Пока что я в этом не уверена. Нет, он очень даже симпатичный и в принципе неплох в постели, но я не знаю, хочу ли я, чтобы он имел какое-то отношение к моему ребенку. Может, он все-таки болван, или вообще ненавидит детей, или есть миллион поводов для того, чтобы его ненавидеть. Я просто не знаю.

— Но ведь ты решила оставить ребенка, — удивленно заметила Валери. — Для меня это слишком современно, — призналась она. — Возможно, я даже старше, чем мне кажется. Мне по-прежнему нравится перспектива любви к мужчине, от которого у тебя родился ребенок, и чтобы этот мужчина всегда был с тобой рядом.

— Мне тоже. Но у меня совсем другой случай. Я не первая, с кем такое произошло. Как хорошо, что в наши дни не нужно выходить замуж за человека, который не нравится или которого едва знаешь. Не нужно прятаться в другом городе, где тебя не знают, чтобы скрыть, что у тебя есть ребенок. Никто не может заставить меня сделать аборт, если я этого не хочу. Сегодня у очень многих женщин есть дети, отцов которых они едва знают или не знают вообще. Я не утверждаю, что это лучший вариант, но даже если и лучший, все равно я счастлива, поскольку живу в мире, обществе или даже городе, где я могу жить так, как это меня устраивает. Я не собираюсь создавать кому-либо проблемы, кроме как себе самой, и хочу все взять на себя. Не знаю, хочу ли помощи от отца ребенка или вообще контактов с ним. Должен ли он иметь хотя бы какое-то отношение к жизни моего будущего малыша? Ведь это мой ребенок, а не его. Единственная причина, почему, в конце концов, я могу сообщить ему о своем решении, состоит в том, что я уважаю его право об этом знать. Мне вряд ли что-то нужно от него. Он так и не позвонил мне после того, как мы провели вместе ночь, даже не поблагодарил меня за ужин. Так что никаких обязательств передо мной у него нет. Будь я ему интересна, он уже давно бы объявился.

Валери поняла: дочь права. Наверняка она думала об этом всю неделю. Поскольку от Майка Стейнмана после его кислого отзыва о ее ресторане не было ни слуху ни духу, Эйприл наверняка сочла, что этому парню либо очень стыдно, либо ему на все наплевать. В последнем случае Эйприл еще труднее позвонить ему. Впрочем, все было бы и без того достаточно сложно, даже если бы они продолжали встречаться. Но поскольку они не встречались, дочь не знала, звонить ли ему сейчас или подождать рождения ребенка, да вообще, стоит ли с ним связываться. И есть ли смысл нажимать на него, чтобы изменить уже принятое решение? Эйприл никак на него не рассчитывает. И она, как мать, не могла не восхищаться дочерью, даже если не вполне одобряла решение Эйприл сохранить ребенка. Валери честно призналась себе, что сама бы она на такое никогда не решилась. Не хватило бы духу.

— Ну хорошо, дорогая. Я просто хочу убедиться в том, что ты понимаешь, что тебя ждет. — Валери вздохнула. — Когда ты сообщишь об этом твоему отцу? — в ее голосе вновь прозвучала озабоченность. Пэт, ее бывший муж, вряд ли придет в восторг от того, что случилось с их дочерью. Аля этого он был крайне консервативен в своих убеждениях. Так что родить внебрачного ребенка — это отнюдь не то, чего он желал бы для старшей дочери. Но он обожал Эйприл.

— Я еще не знаю, — ответила та и посмотрела на часы. На утро у нее была назначена встреча с мясником, которому она хотела заказать вырезку на следующий месяц. Кроме того, нужно было поговорить с поставщиком птицы — близился День благодарения. На минувшей неделе она пустила дела на самотек, мучительно раздумывая над тем, что делать с беременностью. И вот теперь наверстывает упущенное, пытаясь вновь сосредоточить все внимание на ресторане. Впрочем, она понимала: отныне в ее жизни наступает такой этап, когда ей придется делить себя между ребенком и рестораном. Что ж, придется привыкать. Но пока она может полностью посвятить себя ресторану.

— Мам, извини, мне нужно заниматься делами. Ты ведь придешь ко мне на День благодарения?

— Конечно. — Последние три года Эйприл в День благодарения устраивала у себя ужин для своих близких. Те всякий раз были в восторге. Мэдди не нужно готовить дома праздничный ужин, Валери это избавляло от необходимости устраивать его у себя, когда выпадала ее очередь принимать гостей. В этом году Пэт, Мэдди, сестры и Валери будут ужинать в День благодарения у нее в ресторане. Это будет идеальный праздничный ужин. Точно такой же она устроит и на Рождество. В праздники ресторан всегда работал, и в нем было полно посетителей. Эйприл хотелось, чтобы к ней приходили одинокие люди или те, кому больше некуда пойти. До Дня благодарения оставалось три недели, но почти все столики уже были забронированы. На какой-то безумный миг ей в голову пришла мысль пригласить Майка Стейнмана — поужинать с ним и все ему рассказать. Это была милая фантазия или, по крайней мере, любопытная мысль, но было понятно: приглашать Майка на семейное торжество не имеет смысла. Ему это покажется не менее странным. Если она решится на задушевный разговор с ним, пусть это произойдет, когда они будут наедине.

— Я тебе скоро позвоню, мам, — пообещала Эйприл. — Пора браться за работу.

— Мне тоже. Сегодня будут снимать рождественское шоу. Нужно сделать тысячу дел. Мы устанавливаем декорации, составляем праздничное меню, занимаемся елкой, готовим необычные подарки. В нашем шоу будет участвовать щенок. Я на Рождество подарю его Мэрилин. Правда, она об этом еще не знает. Послушай, а что, если я сделаю это прямо во время шоу? — Эйприл хорошо знала и любила Мэрилин, ассистентку матери, работавшую с ней вот уже четыре года. Она не только помогала ей по работе, но и выполняла массу личных поручений Валери. Ей сорок два года, мужчин в ее жизни не было, Мэрилин была замужем за работой. Эйприл решила, что подарить ей щенка — превосходная идея.

Валери сидела за рабочим столом нарядная — в красном платье, на шее жемчужное ожерелье, в ушах золотые серьги. Разговаривая с дочерью, она уже была готова к прямому эфиру. Через пару дней она будет заниматься свадьбами, которые играют на Рождество. Для этих случаев она выбрала для себя роскошные платья из бархата.

— Какой породы щенка ты ей подаришь? — поинтересовалась Эйприл. Это был прекрасный ход, и он наверняка понравится телезрителям. Мать — истинный виртуоз прямого эфира; всегда знает, какую нотку внести в шоу, когда добавить юмор или, наоборот, что-нибудь трогательное. Ее передачи представляли собой нечто большее, чем беседы на тему шикарных интерьеров или стильной одежды.