Звезда моя - Линн Грэхем Страница 12

— Папарацци. Должно быть, они следили за домом в надежде, что им улыбнется удача. Зару встревожило невероятное спокойствие, с которым Витале высказал это предположение. В этот момент она заподозрила, что что-то не так. Казалось, что вторжение в частную жизнь его не удивляет.

— Но зачем? — спросила Зара, удивляясь его кажущемуся спокойствию и отстраненности. Все ее знаменитые знакомые ненавидели, когда журналюги копались в их личной жизни, потакая вкусам любителей грязных подробностей.

— Я думаю, ты знаешь, почему папарацци стремятся сфотографировать тебя с другим мужчиной, — жестко возразил Витале. Из-за холодности интонации его красивого, глубокого голоса он казался совершенно чужим.

Сбитая с толку этим тоном, Зара посмотрела на него с недоумением:

— Если это папарацци, то откуда им было знать, что я здесь с тобой? С другим мужчиной? О чем ты?

Витале решительно изогнул бровь, его удивительные глаза помрачнели.

— А-а-а… ты уже забыла своего греческого жениха? Забыла, что этим летом выходишь за Сергиоса Демонидеса? В свете этих обстоятельств явные свидетельства твоей близости со мной можно продать в желтую прессу за огромные деньги.

Воздух оцарапал горло Зары, сдавив мышцы так, что она не могла вздохнуть. Она была потрясена его осведомленностью.

— Так ты знаешь о Сергиосе?

— Разумеется, — сухо признал Витале.

Было совершенно ясно, что Витале осудил ее за обстоятельства, которые она скрыла от него.

— Мы с Сергиосом не любим друг друга…

Витале поднял руку, заставляя ее умолкнуть.

— Нет. — Зара не станет молчать. Она твердо решила оправдать свое поведение, насколько это возможно. — Я собиралась сказать Сергиосу, как только вернусь в Лондон, что не могу выйти за него. Я не крутила роман у него за спиной, я так не могу. Когда я встретила тебя, то поняла, что не могу следовать плану…

— Меня это не интересует.

— А ты знал о Сергиосе, но ничего не сказал, — парировала Зара. Его чудовищное безразличие потрясло ее до глубины души.

— Если ты хочешь успеть на самолет, нам пора ехать, — ровным тоном, не выражающим никаких эмоций, напомнил Витале.

— Я полечу позже за свой счет, — слегка дрожащим голосом озвучила Зара только что принятое решение. — Сейчас мне важно выяснить, что здесь происходит. Кажется, что я провела ночь с одним мужчиной, а проснулась рядом с его злобным братом-близнецом. Если ты знал о Сергиосе, то почему ничего не сказал?

Витале так и подмывало спросить, почему она сама ничего не сказала, но он промолчал. Какая разница? Она вела себя бесчестно, забыв обо всем в погоне за удовольствием. Она не значила для него ничего, даже меньше, чем ничего. Он медленно сделал глубокий вдох, ничем не показывая своих чувств. Ему хотелось поскорее закончить этот разговор. Внезапно ему пришло в голову, что, возможно, лучшим в сложившихся обстоятельствах будет честность. Откровенное признание позволит подвести черту под их затруднительной ситуацией лучше чем что-либо другое.

— Я сделал все от меня зависящее чтобы сорвать твою свадьбу.

Зара была настолько ошеломлена этим объяснением, что у нее подкосились ноги. Она неуклюже села на низкую ограду вокруг кустов и вопрошающе посмотрела на Витале:

— Зачем это тебе?

— Я подставил тебя, — мрачно сознался Витале, без колебаний приводя факты. — С самого начала все было спланировано. Когда я связался с твоей фирмой и пригласил тебя приехать сюда, когда…

Он запнулся. Зара была бледна как смерть.

— Когда ты спал со мной? — отрывисто перебила она. От острого отвращения ей было больно, как если бы ее сердце пронзил нож. — Это была часть плана? Что ж, если ты хотел, чтобы Сергиос бросил меня, то продать доказательства неподобающего поведения его невесты в желтую прессу — это прекрасный способ добиться этого.

— Я тоже так думал, но, хочешь — верь, хочешь — нет, я никогда не хотел причинить боль лично тебе. Сорванная свадьба расстроит планы твоего отца относительно продажи отелей Демонидесу. Моей мишенью всегда был твой отец…

— Мой отец? — От изумления у Зары одеревенели все мышцы. Она сидела очень прямо, ноги были плотно сжаты, как у ребенка в церкви, когда ему велели сидеть спокойно, а руки она, пытаясь сдержаться, сцепила так крепко, что у нее заболели пальцы. — Но при чем здесь мой отец?

В его выразительных глазах появилась печаль.

— Шестнадцать лет назад в выходные твой отец поехал кататься на яхте вместе с моей сестрой, Лореданой. Когда яхта начала тонуть, он спасал свою драгоценную шкуру, а ей позволил утонуть. Ей было двадцать, и она ждала от него ребенка.

Эта история ужаснула Зару, и она медленно покачала головой, словно это могло помочь ей упорядочить мысли. Шестнадцать лет назад ее отец уже развелся с матерью Би, но еще не был женат во второй раз. Ее родители поженились только несколько лет спустя, но ни обручальное кольцо, ни даже дети не могли удержать отца от похождений. Теперь она припоминала: что-то действительно случилось, какое-то происшествие, из-за которого родители много ругались. В чем же было дело? Что же тогда произошло? Ее гладкий лоб прорезали морщинки. Но нет, похоже, память подвела ее. Ведь шестнадцать лет назад она была только шестилетним ребенком. И тем не менее Витале выбрал ее своей жертвой, чтобы отомстить Монти Блейку за случившееся с его сестрой.

— Теперь ты знаешь правду.

Зара так стиснула зубы, что они заскрежетали. Она боялась пойти на поводу у чувств и все ему высказать. В ее судьбу снова вторгся мужчина с коварным планом. Наверное, все, кто называл ее глупой, включая родителей, были правы: пока Витале очаровывал ее, у нее не возникло ни малейших подозрений.

Она заметила, как изменилось его настроение и отношение к ней, только этим утром. О чем это говорило? О том, что она была преступно глупа и слепа и что ее не стоило никуда отпускать без присмотра. Если после Джулиана Херста она выбрала Витале Рокканти, у нее серьезные трудности с оценкой мужчин. Уже дважды она поддалась чарам мужчин, которые стремились воспользоваться ею в своих корыстных целях и причинить ей боль. А сейчас казалось, что земля уходит у нее из-под ног, что ее бросили одну, потерявшуюся, на чужой территории. Как вышло, что она влюбилась в мужчину, который так беззастенчиво и безжалостно использовал ее? Этот удар был тяжелее других, но он отрезвил ее и напомнил о гордости.